Алексей Ермолов - Записки русского генерала

В сие время приспел стоявший за Аргуном неприятель; он не мог видеть числа войск наших, так как и его прибытие познано было по одному ужасному его крику. Часть конницы его, проскакав мимо наших стрелков, столкнулась с казаками, но была опрокинута ими. От силы столкновения несколько человек чеченцев и казаков опрокинуты были на землю. Редко видят сие кавалеристы, хотя нередко говорят о шоке.

За сим большие толпы атаковали нашу пехоту. Артиллерия действовала картечью и не далее пятидесяти шагов, так что отрываемы были члены и раздираемы тела. Бросавшиеся спасти тела, по обыкновению, в свою очередь истребляемы. Третье нападение было сильнейшее и продолжалось долее.

Неприятель ударил всеми силами: встреченный картечью, батальным огнем пехоты и казаками, он обращен в стремительное бегство. Неприятель был в числе трех тысяч человек, дрался отчаянно, ибо лжепророк лично сам находился, и многие священнослужители возбуждали их к тому пением молитв. Но далее не было уже ни одного выстрела, вероятно потому, что поднявшийся туман обнаружил число войск наших.

Из признания чеченцев известно, что они потеряли не менее двухсот человек одними убитыми, в числе коих многих отличных между ними людей. Они говорили, что никогда прежде не испытали они столько жестокой схватки. После сего сражения неприятель рассеялся, и войска 2-го февраля, пройдя Хан-Кале без выстрела, возвратились в крепость Грозную.

5-го числа , оставив обозы, дабы двигаться с большею быстротою, войска, пройдя ночью Хан-Кале, у селения Большой Чечень, переправились за Аргун и заняли деревню Бельгетой, которую оставили жители. Казаки сожгли небольшое селение Ставноколь, где захватили в плен семейства и отбили стадо скота. Керменчук, одно из главных и богатейших селений в Чечне, просило о пощаде и получило оную, дало аманатов. Я ласкал жителей, имея в виду проложить дорогу.

8-го числа войска, после ничтожной перестрелки, заняли половину селения Алды, которой буйные жители, никогда прежде не повинуясь, всегда возбуждали беспокойства; другой половине дана пощада, и жители с семействами остались в домах покойными. Здесь застигли нас жестокие морозы, продолжавшиеся более недели.

По прекращении оных войска последовали чрез Гойтинский лес, где ожидал я быть встречен неприятелем. Но он был в малых силах, и баталион 41-го егерского полка с такою быстротою погнал его, что и самые завалы оставил без сопротивления. За баталионом посланные казаки выгнали чеченцев из селения Балакай и сожгли оное. Далее в следовании к селению Рошни небольшая часть пехоты в арьергарде и казаки вели перестрелку.

В сей день казаки, прикрывая фланговое движение войск, показали примерную неустрашимость под огнем довольно сильным чеченской пехоты: я не видал ни одного казака, стреляющего по-пустому, ни одного иначе едущего, как малым шагом. Смею думать, что это не самое легкое и в регулярной коннице.

Оставленное селение Гихи, большое и богатое прекрасными садами, приказал я сжечь, ибо жители оного упорствовали прийти в покорность. Сады истреблены одних только главнейших мятежников.

Чрез Гихинский лес нашел я проход весьма трудный: большие и старые деревья, между коими множество валежнику, дорога тесная и излучистая, представляли неприятелю удобства обороны, и я конечно потерпел бы урон, но он полагал, что я пойду в обратный путь тою же дорогою, там ожидал меня, и войска прошли беспрепятственно.

Мошенническое селение Доун-Мартан, в котором укрываются всегда кабардинские абреки, сожжено. Отсюда довольно обширными и прекрасными полями, принадлежащими карабулакам, прошел я до селения Казах-Кечу. Пришедшие с покорностью жители, впрочем много раз виноватые, испросили пощаду. Войска возвратились в крепость Грозную 21 числа .

Во все время движения делал я с намерением малые весьма переходы, дабы неприятелю дать возможность собраться, ожидая, что он решится дать сражение. Способ сей был вернейший положить конец мятежу, или иначе надобно отыскивать мятежников в их убежищах, на что не доставало у меня времени.

Наставшая ненастная погода, дороги от чрезвычайной грязи сделавшиеся затруднительными и невозможность продовольствовать лошадей за недостатком фуража понудили меня отложить действия до удобнейшего времени, и потому, усилив гарнизон крепости Грозной одним баталионом, одною сотнею казаков, оставивши в ней всю артиллерию, приказал я всем прочим войскам отправиться по квартирам на линию; сам 28 февраля поехал в Червленную…

6 числа апреля , приказав войскам переправиться за Терек, прибыл я вперед в Грузию. В Чечне продолжался мятеж; лжепророк старался возбуждать обольщающими прорицаниями, но уже приметно уменьшилось верование в него; посыланные люди к лезгинам с требованием помощи привезли одни обещания.

Напротив, весьма многие из селений не нарушили покорности и представили аманатов лучших фамилий по нашему назначению. Сделав наблюдение, что упорнейшие из чеченцев суть те, кои живут в местах менее приступных, где никогда или давно весьма не бывали войска наши, куда по множеству в пути препятствий не могут приходить внезапно, а потому жители, имея время скрыть в лесах семейства и имущество, являются с оружием, вознамерился я открыть кратчайшие дороги и прорубить леса далее от дороги ружейного выстрела в обе стороны.

По таковым путям, не испытывая никаких затруднений, могут войска повсюду появиться, с большою быстротою и без всякой [для себя] опасности, даже в небольших силах. Таким образом, без неприязненных действий, можно удерживать их в послушании, а впоследствии приучить к спокойствию.

10 числа войска прибыли к селению Алхан-Юрт, и тотчас небольшая часть пехоты на каюках переправилась на правый берег Сунжи, причем была ничтожная перестрелка. Сожжена деревня Курчали, где мятежники в лесу, чрезвычайно густом, дрались с некоторою упорностью. Дорога прекрасная открыта до селения Гихи и часто проходит прелестною поляною.

17 числа возвратился я в Алхан-Юрт, дабы дать войскам отдохновение в праздник Светлого воскресения Христова. В сей день близко к переправе чрез Сунжу арьергард был сильно атакован, и я должен был дать ему подкрепление; перестрелка продолжалась до глубокого вечера, но переправа совершенно была безопасна.

Предводитель Кизлярского уезда с несколькими дворянами и депутатами всех сословий приехали поздравить войска с праздником, и в знак уважения их к трудам их гг. офицеров угащивали обедом, солдатам выдана была роскошная порция вином и мясом.