Дмитрий Зубов - Тень люфтваффе над Поволжьем. Налеты немецкой авиации на советские промышленные центры. 1942–1943

Автозаводский район в этот раз отделался небольшими повреждениями. Основной удар пришелся по жилым кварталам восточнее ГАЗа, на которые немецкие самолеты сбросили 40 фугасных и несколько сотен зажигательных бомб. Весь берег Оки был охвачен пламенем, столбы взрывов подняли в небо тучи песка, грязи и пыли, смешав все это с едкой гарью. Грохот и треск горящего дерева смешался с душераздирающими воплями коз, чьи загоны охватило пламя. В Восточном поселке на 3-й линии сгорели два барака, контора, склад и сарай ЖКО ГАЗа. Сильно пострадала 6-я линия. Здесь взорвалось около 15 фугасных бомб крупного калибра, разрушившие семь жилых бараков. Меньше всех пострадала 7-я линия поселка, где сгорели только три сарая. В Американском поселке прогремела серия мощных взрывов, разрушивших засыпной склад и столовую № 7. Кроме того, сгорел штабель досок завода промвентиляции. На культбазе «Баржестроя» сгорели восемь одноэтажных домов, при этом в хозпостройках погибло одиннадцать штук мелкого рогатого скота. В очагах поражения работали семь носилочных звеньев медико-санитарного взвода МПВО района, аварийно-восстановительный отряд, два отряда скорой помощи, три носилочных звена сандружины, а также два пожарных автонасоса.

Еще свыше двухсот термитных зажигалок попали в арматурно-радиаторный цех ГАЗа и в пространство между ним и КЭО. Для пожарных звеньев эти бомбы не представляли сложности, и все они вскоре были затушены. Потребовалось всего два автонасоса. Однако все-таки сгорели несколько ящиков с комплектами американских автомобилей и заправочная колонка с бутаном.

В Кировском районе также прогремел мощнейший взрыв, во многих частных домах повылетали стекла. Около Инструментального поселка упала тяжелая зажигательная бомба, пожар от нее несколько минут ярко освещал окрестности. По счастливой случайности в районе никто не пострадал.

Тем временем к городу подходили последние группы бомбардировщиков, в частности «Хейнкели» из KG27 «Бёльке». Командир эскадры барон фон Бёст лично руководил действиями летчиков, барражируя на одном из своих самолетов над Горьким. Каждый экипаж, выполнив бомбометание, немедленно отчитывался перед ним по радио. «Спокойствие, которое излучал фон Бёст, было неповторимым! – рассказывал В. Хартл из 8-й эскадрильи, в этот раз находившийся в экипаже командира эскадры. – Когда над Горьким зенитный снаряд разорвался непосредственно рядом с нашим Не-111, он совершенно спокойно приказал мне, как бортрадисту: «Хартл, запишите точное время». Дав указание штурману рассчитать обратный полет, поскольку осколки повредили топливную систему, он лишь сказал: «Мы остаемся здесь до тех пор, пока не появится последняя машина эскадры и Хартл не получит сообщение о сбросе бомб» [152].

В Ворошиловском районе в течение всего налета обстановка оставалась относительно спокойной. Заводы продолжали работу, хотя рабочие настороженно прислушивались к доносящейся с улицы стрельбе зениток и грохоту взрывов. Группы самозащиты и пожарные формирования находились в состоянии боевой готовности. Свободные от работы жители района притаились в щелях, кто посмелее наблюдали за происходящим с высокого окского откоса. Бомбежка шла всего в 3 километрах отсюда, и было отчетливо видно, как в Карповке, за Станкозаводом и дальше на берегу горят дома, пылают цеха завода «Двигатель революции». Огромные клубы дыма уносились ветром на юго-запад, закрывая вид на автозавод и его окрестности.

Время было 01.45. Казалось, что налет закончился, но в небе над Щербинками вновь послышался гул самолетов. А затем воздух пронзил ужасающий вой падающих бомб. Еще мгновение, и по всему Ворошиловскому району прокатилась серия мощных взрывов, затем на откосе, у железной дороги и в жилом секторе в небо взметнулись ослепительные языки пламени. На заводе № 326 имени Фрунзе рабочие ночной смены вдруг услышали гулкий удар, затем хруст, перемежающийся с грохотом. В цехах и мастерских осыпалась штукатурка, зазвенели стекла. У каждого, кто слышал это, похолодело внутри. Борис Увяткин, преподаватель Горьковской школы радиоспециалистов, и сержанты А. Нужин и С. Меркушев находились в подвале возле 19-й будки, расположенной недалеко от заводской столовой. Они тоже ощутили сильнейший удар, чуть не сваливший их с ног. Все поняли, что на завод упало нечто огромное. Впоследствии оказалось, что в одноэтажное здание столовой попала бомба SC1800. Пробив все перекрытия, «адская машина» ушла на несколько метров в грунт, но не взорвалась. Тем не менее лишь одного попадания почти двухтонной махины оказалось достаточно, чтобы сильно повредить здание [153].

Пострадали и другие объекты на территории района. Мощный взрыв разрушил барак № 7 на улице Крутояровской и восемь сараев. Четыре зажигательные бомбы BrandC50A упали на территорию радиотелефонного завода имени Ленина, и еще одна угодила в дом № 18 на улице Азовской. К счастью, на место быстро прибыли заводские унитарные команды и пожарные автонасосы. В течение 30 минут пожары удалось потушить. Серия взрывов прогремела и на станции Мыза. Здесь были сильно разрушены пути и станционные постройки. Всего, по данным службы МПВО, на территорию Ворошиловского района были сброшены 10 фугасных и 50 зажигательных бомб разных калибров. В результате пострадали 36 человек, в том числе пять погибли, одиннадцать получили тяжелые ранения и травмы.

Бомбардировке подвергся и Ждановский район, расположенный на восточной окраине исторической нагорной части Горького. Л. Дмитриева, работавшая тогда операционной сестрой на станции переливания крови, вспоминала: «Я находилась в это время на СПК. В окна третьего этажа, обращенные в сторону автозавода, мы словно завороженные наблюдали за тем, как падали зажигалки, сброшенные немцами.

К нам зашел главный врач Е.Н. Нечаев и с тревогой сказал:

– Девочки, все спускайтесь вниз, что-то у меня не спокойно на душе, что-то произойдет.

Мы не послушались его совета и продолжали оставаться на своих местах. Через несколько минут он снова зашел и снова отругал нас. И только после этого мы бросились вниз. Едва успев добежать до второго этажа, почувствовали, что наше здание зашаталось, посыпались стекла».

В районе сада имени Пушкина прогремела серия взрывов. Бомбы разорвались на улице Белинского, Костина и Воровского, а также на Средном рынке. Несколько фугасок попали в чулочную фабрику № 5 имени Клары Цеткин, разрушив один из ее корпусов. По роковому стечению обстоятельств в момент бомбежки по улице строем проходила воинская часть, и десятки бойцов были убиты и ранены. Первыми на место трагедии прибыли медсестры со станции переливания крови. Дмитриева рассказывала: «Когда мы выбежали из помещения станции, то увидели такую картину: кругом все горело, трещало. Добежав до места, куда были сброшены бомбы, мы увидели воронки и лежавших на земле убитых красноармейцев. Мы переносили раненых солдат. Врачи перевязывали их, а потом отправляли в госпиталь».