Гарольд Лэмб - Сулейман Великолепный. Величайший султан Османской империи. 1520-1566

Сулейман распорядился, чтобы с этих пор не взимались дополнительные налоги на войну. Во время венского похода армия вывезла из Австрии достаточно трофеев, чтобы возместить военные расходы. Ущерб, понесенный во время возвращения из-под Вены, он пополнил из личного фонда.

И все же через три года, весной 1532 года, османский султан был вынужден снова повести своих аскеров на север, на этот раз против императора христиан.

Поход стал неизбежным из-за Фердинанда. Хотя претендент на венгерский трон не сумел обеспечить себе поддержку венгров, он все же снова вторгся в соседнюю страну, для чего нанял солдат и получил подкрепление от Карла. Фердинанд осадил Буду, но был отброшен от крепости турецким гарнизоном, оставленным Сулейманом.

Под грохот спорадических боев, разыгрывавшихся на берегах Дуная, Карл сконцентрировал у Вены большую армию. Стремясь развязать себе руки, он замирился с лютеранами (июнь 1532 года), сняв перед имперским судом все свои обвинения в их адрес.

Это событие известно в истории под названием «Религиозный мир в Нюрнберге». Лютер торжествовал. Для успешного противодействия туркам Карл нуждался в том, чтобы германские города у него в тылу успокоились.

В тот июнь под Веной была мобилизована, возможно, наибольшая за несколько последних десятков лет армия империи. Под командованием императора находились вооруженные формирования германских городов, а также профессиональные наемники. Кроме того, Карл привлек ветерановиспанцев из Италии и Нидерландов.

Добропорядочный Ричард Ноллес с энтузиазмом писал об этом христианском сборе, после того как ушли из жизни три поколения: «На памяти людей никогда раньше не собиралось в одном военном лагере так много способных командиров и доблестных солдат. Князья и свободные города направляли сюда тщательно отобранных и проверенных людей, соревнуясь, кто пришлет наилучших. Весь цвет и сила Германии от Вислы до Рейна и от Атлантики до Альп… они были либо направлены сюда… либо пришли добровольно. Такого еще не было, чтобы вся Германия в едином порыве и с радостью взялась за оружие ради общей безопасности».

Однако сам Карл находился в двухстах милях от места сбора, в Ратисбоне, расположенном в верховьях Дуная.

То, что произошло с этой блестящей армией в критический период с июня до октября, было совершенно неожиданным. Австрийцам это показалось мистикой, остальные европейцы не могли прийти в себя от изумления.

Зная, что турецкое воинство во главе с султаном быстро приближается с юга, австрийцы приготовились обороняться в верхнем течении Дуная, опираясь на Вену. Там они создали довольно прочные позиции. Но так и не увидели Сулеймана и его главные силы.

Они получали достаточно достоверную информацию о продвижении турок. К югу от них в горах туркам сдавались города, из дальних районов стали прибывать беженцы. Но турецкая армия появилась там, где ее не ждали, – между Веной и собственно Европой. Другие всадники, не турки, но тоже наводившие ужас, двигались по венгерской равнине, опустошая беззащитные деревни, наводя мосты через реки или преодолевая их вплавь. Этими незнакомыми всадниками оказались татары.

Летучие кавалерийские эскадроны турок вышли к Штейру и продолжили движение вдоль реки Энс в сотне миль к западу от Вены.

Примерно в это время, в первую неделю августа, прибыли гонцы из Верхнего Тауэрна. Они сообщили, что турки осадили маленький городок Гюнс в 60 километрах к югу от Вены. Вскоре после этого сбитые с толку военачальники в Вене получили от Карла приказ держаться на своих позициях и не сметь перебираться через горный хребет для оказания помощи Гюнсу.

Маленькая крепость сражалась храбро, однако огромная армия австрийцев даже не пыталась облегчить ее участь. Гарнизон Гюнса насчитывал семьсот человек. Большинство из них были застигнуты турецкой армией в крепости в то время, когда они направлялись в Вену. В течение двадцати дней Сулейман оставался под Гюнсом, предпринимая бессистемные попытки взять крепость. А 28 августа принял капитуляцию города, причем в необычной манере. Султан потребовал только ключи от взорванных ворот крепостной стены, гарантировал, что не прикоснется к доблестному гарнизону, и довольствовался размещением отрядов янычар у проломов стены в качестве арьергарда уходившей на север армии.

Пока военачальники в Вене удивлялись символической сдаче горной крепости, отряды всадников показались с тыла, наводя мосты через Дунай за счет соседнего леса, чтобы пробиться к Сулейману. Они подошли так близко, что некоторые из них уже пробирались через Винерский лес. Австрийцам достаточно было развернуться и блокировать овраги, отрезать таким образом всадников от основных сил и нанести им удар.

Но большая часть всадников нашла способ пробиться в Нижнюю Австрию, где армия Сулеймана лавировала в горах, беря приступом небольшие города, но минуя такие крупные, как Грац и Марбург. Его войска растянулись по горным альпийским дорогам, перебираясь через бурную реку Мур и наводя мосты через Драву. На пути Сулеймана не встречалось войск, способных оказать сопротивление.

К 9 октября, когда начались осенние ветры с дождем, султан уже был за пределами австрийского высокогорья. Он благополучно перебрался н район нижнего течения Дуная, совершая не особенно утомительные переходы в направлении Белграда.

Не раньше 23 сентября, когда турки, форсировав реку Драва, уже достаточно удалились, Карл появился на несколько дней в Вене. Но уже в начале октября вернулся домой в Барселону через Италию.

Так завершилась одна из наиболее странных военных кампаний в истории. Ожидавшийся поединок между султаном Востока и императором Запада не состоялся. Сильное войско Карла, собиравшееся защищать Среднюю Европу, простояло в бездействии под Веной. Воинственные турецкие аскеры уклонились от сражения с ней и предпочли рейды по остальной территории Австрии. Сам грозный Сулейман в течение месяца забавлялся потешной войной у крохотного Гюнса.

Все это с точки зрения европейских правителей не имело никакого смысла, но имело вполне определенное значение для турок, если разобраться в происшедшем. Ответ к загадке 1532 года был в самом Сулеймане.

Султан вовсе не собирался вторгаться в Альманию, как турки тогда называли Германию. Что бы ни говорили в Западной Европе, у турецкого правителя не было намерений завоевывать территории к западу от Венгрии, где он без труда отвоевал земли, необходимые для обороны Буды, и объявил их частью своих владений. На маленькую Австрию, окруженную горами, и труднодоступную Богемию он никогда не претендовал. Каковы бы ни были его планы в отношении Вены три года назад, теперь он оставил их. Братья Габсбурги могли править в столице вполне спокойно.