Наталия Шило - Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

«/Гарф/. Я себе представляю следующий план дальнейших действий: выставив на фронте Тюмен устья реки Тюрнюк активный заслон из особой бригады и отряда Мрачковского всего силою до 10 тысяч штыков 29 и 30 дивизиями нанести сосредоточенный удар кратчайшим направлением на Курган. Ваши армии продолжают преследование в полосе между железной дорогой и большим трактом на Звериноголовская. Я считаю, что противник не сможет противостоять этому удару со стороны Ялуторовска. На участке Ялуторовск – Курган ударная группа будет прикрыта рекой Тобол. Если такая операция не удастся 76 , то главные силы противника вынуждены будут сойти с железной дороги, а этим облегчится положение, при котором мы сможем нанести его главной группе решающий удар. Если у Вас под рукой карта и вы разобрались с моей мыслью, то не откажите высказать свое мнение? 77

/Тухачевский/. В сущности действительно так и лично согласен с этой мыслью. Мне представляется что операция эта обязательно должна идти параллельно с сильным ударом от Верхнеуральска на Орск и левее. Можно только опасаться, что противник уже давно решил оторваться от нас на направлении Курган – Челябинск и так как имеются сведения, что перед нами противник удирает на подводах, то я думаю, противнику все же удастся сохранить за собою положение пообоим сторонам железной дороги на рубеже Тобола. Учитывая сведения о тыловых частях противника, я лично полагаю, что от Кургана на Шадринск возможна активность противника, чтобы, сдержав Третью армию, увести на подводах все, что против нас. Веду мысль к тому, что все зависит от того, как решительно и сосредоточенно 3-я армия нанесет указанный вами удар.

/Гарф/. Я не думаю, чтобы противник смог предпринять серьезные активные действия, ведь 3-й армии от Кургана меньше 80 верст, значит, вопрос может быть решен четыре дня и едва ли противник сумеет разгадать наш план» 78.

Этот удар 3-й армии тогда не состоялся, поскольку 11 августа В. Е. Гарф сообщил М. Н. Тухачевскому, что «вопрос с поворотом третьей армии на Курган, по-видимому, отпадает, так как время упущено, а командарм три настаивает на недельной остановке» 41. А противник, как и предполагал М. Н. Тухачевский, сохранил за собой положение по обеим сторонам железной дороги, продолжив отход и уходя в отрыв.

На этот раз никаких дополнительных ударов с севера на юг не предполагалось. Очевидно, в штабе фронта считали, что будет достаточно нависания с севера ударной группы 3-й армии (« в/. ударной группе 3 армии быть постоянно на уступе вперед по отношению к 5 армии». ) и параллельного преследования, чтобы столкнуть противника с железной дороги. Поэтому и отправили главную массу войск 5-й армии в район Транссиба и севернее, поближе к 3-й армии. С этой точки зрения предложенная командованием 5-й армии группировка была совершенно неуместна.

По предположению командарма-5, из этого замысла ничего не получится. Последующие события показали, что действительно не получилось. Противник на юг не сбросился. Поскольку, как и опасался М. Н. Тухачевский, белые уже давно решили уйти в отрыв, они выставили арьергарды и под их прикрытием отвели основные силы на восток к Петропавловску, на перегруппировку, пополнение и подготовку наступления.

Очевидно, такое развитие событий командованием 5-й армии вполне предполагалось, поскольку Я. К. Ивасиов со ссылкой на командарма сообщил: « Кажется, откуда бы то удар не поместить, все равно противник упрет».

Пункт третий пожеланий касался 5-й сд двухдивизионного состава. Принципиальным образом против вывода ее в резерв М. Н. Тухачевский не возражал, более того, сам собирался это делать, поскольку как минимум от М. В. Фрунзе и из более ранних телеграмм уже знал, что отдавать ее все равно придется. Разумеется, это вряд ли могло устраивать армейское командование, поскольку ослабляло наличные силы армии. Но такие переброски были обычной практикой в Гражданскую войну. РККА воевала «в кольце фронтов», поэтому Главное командование, исходя из приоритетов, регулярно перебрасывало части с одного, потенциально менее опасного участка, на другой, более важный в данный момент. Такая практика имела и свои очевидные недостатки, так как могла поставить под угрозу ослабленные участки, чем противник мог воспользоваться. Тем не менее так было, и с этим приходилось считаться.

Пожелания М. Н. Тухачевского сводились к тому, чтобы задержать вывод 5-й сд в резерв до завершения операции по форсированию Тобола.

Я. К. Ивасиов пояснял: «Дело в том, что форсирование Тобола как никак все же операция серьезная и чтобы не ослаблять себя в самый главный момент переправы, то пока дивизия еще не выведена» . Уместно вспомнить, что еще 12 августа в разговоре с М. В. Фрунзе М. Н. Тухачевский, между прочим, сказал: « Чтобы одержать победу на Тоболе, необходимо сосредоточить крупные силы, так как, вне всякого сомнения, противник здесь постарается устроиться, подтянет кое-что свежее и мы будем иметь новое генеральное сражение» 52. Сталкиваться с возможными неприятностями пятоармейцы явно не хотели и решили придержать дивизию – на всякий случай.

Что же касается вопроса о срочности вывода 5-й сд в резерв, то в данном случае М. Н. Тухачевский всего лишь констатировал факт, который и так отлично знали в штабе фронта. Начать немедленную отправку в направлении Самары дивизия все равно бы не смогла по условиям транспорта – пришлось бы ждать окончания отправки 21-й сд, а она началась только восемнадцатого числа, сильно осложнив и без того непростую ситуацию на железных дорогах. Несмотря на все требования центра о срочности, железные дороги могли отправлять только два эшелона в сутки 79, а их на дивизию нужно было около пятидесяти. Еще 16 августа Я. К. Ивасиов докладывал В. Е. Гарфу: «Ввиду недостатка состава сравнительно с теми многими перевозками, которые сейчас выдерживают дорогу через Уфу, ежедневно может быть отправляемо не более двух эшелонов… В случае перевозки через Уфу докладываю об особенной трудности таковой (переправы). В настоящее время Уфа должна пропустить на фронт: первое – тылы армии, которые подтягиваются через Уфу и далее, считаю двенадцать, а примерно 12/16 эшелонов; второе – воинские грузы для дивизий, различные мелкие части и учреждения, идущие из округов, всего, по сведениям начвосо, около двадцати эшелонов; третье – штаб армии с учреждениями переходит девятью эшелонами, кроме того, учитываяперевод штаба фронта итого без штабфронта около 45 эшелонов. Назад с фронта: очередная эвакуация больных и раненых, эвакуация продовольствия и прочих грузов республики, мука, железо и прочее. Если прибавить около пятидесяти эшелонов 21 дивизии, то получится в Уфе встреча при двух неисправных переправах на расстоянии двадцать верст. Докладывая изложенное полагаю, что перевозка 21 дивизии встретит серьезное затруднение, во всяком случае, придется делать высадку в Иглино, далее походом через мосты в районе Юматово– Чишма» 80. В. Е. Гарф смирился: «Учитывая осложнения уфимских переправ, я считал, что два эшелона в сутки 21 дивизии в сутки перебросить можно и что таким образом через месяц дивизия сосредоточится в Самаре. Нужно только теперь же начать посадку, отправляя в день не более двух эшелонов» 81. О ходе отправки эшелонов 21-й сд со станции Чумляк штаб фронта информировали как минимум дважды в сутки – ко времени подготовки утренних десятичасовых и вечерних шестичасовых оперативных сводок. Так что о положении дел с ней все были прекрасно осведомлены. Ее не успели полностью отправить и к началу сентября, так что оставшиеся части были впоследствии возвращены обратно на фронт, переданы командованию 5-й армии и приняли участие в сентябрьских боях в междуречье Ишима и Тобола. Так что 5-й сд в любом случае пришлось бы стоять в очереди. Конечно, ее нужно было привести в порядок, пополнить, дать людям отдохнуть, но тем не менее никакой срочности в этом вопросе действительно не было.