Наталия Шило - Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

Получается, что у А. В. Колчака ждали, пока Вооруженные силы Юга России сделают за них работу, в результатах которой в Сибири по идее должны были быть заинтересованы не меньше, чем на Юге, – а «беспощадно обираемый» красный Восточный фронт скрипел зубами, затягивал пояса, но слал помощь товарищам 112.

Окончательное решение в пользу варианта М. К. Дитерихса – К. В. Сахарова о немедленном переходе в наступление было принято в последний момент, в период с 24–25 по 28–29 августа, поскольку 24 августа, как следует из приведенных выше воспоминаний А. П. Будберга, А. В. Колчак еще колебался, а 29 августа у К. В. Сахарова, по его собственным словам, уже получили директиву главковостока на начало наступления. Уместно напомнить, что к 25 августа 5-я армия, согласно фронтовой директиве, завершила перегруппировку, отправив главные силы севернее железной дороги и оставив в промежутке между дорогой и трактом лишь слабые силы и выставив на тракт «заградительно-охраняющие части», то есть фактически открыв правый фланг.

Как представляется, идея организации рейда казачьих частей в тыл и по коммуникациям красных возникла на самом раннем этапе разработки операции. Еще 11 августа А. П. Будберг записал в дневнике: «Родилась новая организация Ставки: Дитерихс в тройной короне своих должностей с тремя помощниками Андогским, Бурлиным и мною, причем опять заявлено, что это только на несколько недель, до начала наступления, которое назначено в начале сентября… Наступление будут вести Сахаров и Лебедев, причем последнему дадут всех казаков… Он (Дитерихс) самым решительным образом отверг мое мнение, что армии уже неспособны к наступлению и рассказал мне идею предстоящей операции; наступление решено вести в пространстве между Тоболом и Ишимом, нанося главный удар своим левым флангом, на котором предположено сосредоточить все конные части» 113.

Можно предполагать, почему предложения А. П. Будберга не были приняты.

Во-первых, позиционная пассивная оборона, растянутая по разреженному фронту значительной протяженности, вряд ли могла быть прочной. Красные могли либо обойти ее, либо прорвать, сконцентрировав силы на узком участке. Такой опыт у них уже был, в частности, при форсировании реки Белой и взятии Уфы. Если А. П. Будберг имел в виду опыт Первой мировой, то его механическому повторению препятствовала объективно более низкая в условиях Гражданской войны плотность войск по фронту. К тому же в Гражданскую войну, как общее правило, как красным, так и белым вообще плохо удавались длительные оборонительные операции. В любом случае о создании долговременной обороны, чтобы задержать красных как минимум на несколько месяцев, нужно было думать раньше, а не в последний момент.

Во-вторых, не было никаких гарантий, что сама по себе зима могла послужить сколько-нибудь сдерживающим фактором. Последующие события показали, что и не послужила, поскольку зимой 1919/20 года красные не прекращали боевых действий, несмотря ни на какие природные или санитарные (эпидемия тифа) условия. Правда, и сдерживать красных белым к тому времени стало уже нечем. Зимой 1920 года, после падения Омска, колчаковцы отступали, зачастую даже не вступая в боестолкновения с противником. Они правильно расценивали наступательную операцию сентября 1919 года как свой последний шанс – больше таковых им не представлялось.

В-третьих, стягивать части к Транссибу, чтобы перебросить их дальше на восток железной дорогой, было уже некогда. К 1 сентября красные были в пяти верстах западнее Петухова, а это предпоследняя станция перед Петропавловском. Красные передовые разъезды обнаруживались в 40–45 верстах от Ишима. На крупные переброски войск по железной дороге не хватало времени. К тому же перевозка могла вообще сорваться. Предыдущие эвакуации забили станции и разъезды Южной линии Транссиба, дорогу лихорадило. Не было никаких гарантий, что удастся найти и вовремя подать нужное количество вагонов и паровозов и выполнить график движения большого числа эшелонов с войсками. В результате красные могли догнать и растрепать белые части даже в том случае, если бы часть их, чтобы разгрузить дорогу, отправили походным порядком.

В-четвертых, новое отступление неизбежно перемешало и распылило бы части, внесло хаос в управление и снабжение, понизило бы дух личного состава. За Ишимом большую часть организационной работы пришлось бы проводить заново. На это также требовалось время. Между тем красные могли преодолеть Ишим так же быстро, как и Тобол. Тогда боевые действия переносились уже в междуречье Ишима и Иртыша, а линию развертывания снова пришлось бы отодвигать. Это ставило под непосредственную угрозу Омск.

В-пятых, если бы колчаковцам удалось закрепиться на восточном берегу Ишима и стабилизировать фронт, им потом было бы трудно переходить с этого рубежа к активным действиям. Наступление пришлось бы начать с форсирования водной преграды под огнем укрепившегося противника. Красным в этом плане было проще – они преодолевали реки в основном на плечах отступающего противника. Правда, когда в точно такой же ситуации оказались в середине октября пятоармейцы, вынужденные по второму разу форсировать Тобол, они с этой задачей справились, использовав временную передышку гораздо лучше и эффективнее белых 114.

Вероятно, в силу указанных причин белые и отказались от варианта А. П. Будберга и, согласно приказу генерала М. К. Дитерихса, 1, 2 и 3-я армии начали наступление.

Тем не менее много недостатков было и у идеи М. К. Дитерихса – К. В. Сахарова о наступлении, которые стали проявляться уже по ходу операции. В частности, вскоре дало о себе знать отсутствие резервов для продолжения длительного наступления. Так, уже через неделю К. В. Сахаров отправил в тыл телеграмму:

«о/с 7/9 23/45 Наштаглавковосток. Командарм ходатайствует спешном направлении 3 армию пополнений из тыла хотя бы необученных а также добровольцев общим числом 15 тыс человек точка. Ст. Петропавловск 7/IХ НР 03879 Наштарм 3 Полк. Оберюхтин» 115.

Иными словами, через неделю после начала наступления К. В. Сахаров даже на необученных бойцов был согласен.

Кроме того, начинать наступление пришлось, не закончив сосредоточения и развертывания всех частей, которые должны были принимать в нем участие. В первую очередь это касалось конного корпуса Сибирского казачьего войска, рейд которого на Курган в тыл 5-й армии должен был стать завершающим аккордом всего наступления. И это обстоятельство впоследствии сыграло крайне скверную для белых роль.

И наконец, неудачно был выбран сам район наступления. Большое количество озер в этом районе создавало целый ряд узких дефиле, удобных для ведения оборонительного боя. Но эти же озера сводили на нет возможность действия крупными силами и вынуждали вести наступление раздробленными и разобщенными полками и дивизиями.