Наталия Шило - Маршал Тухачевский. Мозаика разбитого зеркала

Кстати, М. Н. Тухачевский специально оговорил, что «отмобилизованная армия никогда не представляет собой предельной мощности вооруженных сил данной страны» 14– а именно ее он и пытался оценить.

А на цифру 50 тысяч можно вообще не обращать внимания, поскольку сам М. Н. Тухачевский считал тот коэффициент, которым пользовался при ее получении (100 % убыли танков в год), условным. Поэтому и 50 тысяч – тоже условная цифра. Сам М. Н. Тухачевский на этом коэффициенте не сильно настаивал, и, когда Б. М. Шапошников в соображениях Штаба РККА относительно программы реконструкции указал, что 100 % убыли не будет, будет 300 %, М. Н. Тухачевский настаивать не стал и предложил третий коэффициент – 200 %.

Программа реконструкции исходила из того, что этих производственных мощностей СССР сможет достигнуть к концу пятилетки, то есть к 1932/33 годам, – разумеется, в случае выполнения пятилетних планов со всеми принятыми дополнительными обязательствами, изменениями и дополнениями.

О том, что у него речь идет именно о максимальных производственных возможностях, М. Н. Тухачевский подчеркивал несколько раз. «Масштаб развития авиационных и танковых сил правильнее всего можно определить, если исходить из производственных возможностей, а не от увеличения существующих авиа и бронесил РККА на столько-то и столько-то процентов» 15.

При этом он специально оговаривал, что все расчеты у него идут не по мирному времени, а по военному, когда продукции военного назначения требуется по определению много в связи с большой потребностью и с убылью. «Добавлю еще только, что никаких серьезных увеличений численности армии мирного времени я не считаю возможным производить» 14 . «Выставление 50.000 танков, по моему предложению, должно произойти не в мирное время, и не по мобилизации, а в процессе первого года войны, т. е. из 100.000 произведенных танков около 50.000 (за вычетом танков мирного времени) пойдет на разворачивание танковых частей, и 50.000 танков на пополнение 100 % убыли» 15 . «Не буду повторяться на тему о том, что я в своей записке дал цифровой анализ развития массовой авиации в процессе империалистической войны, а не условий ее мобилизационного развертывания и что все предельные нормы развития нашей авиации точно также не могут быть отнесены к мирному времени» 16.

Таким образом, апокалиптическая картина территории СССР, покрытой толстым слоем стремительно устаревающих на ходу легкоброневых танков, является лишь плодом буйного воображения современных интерпретаторов, и М. Н. Тухачевский не имеет к ней ни малейшего отношения.

Кроме уже описанного, М. Н. Тухачевский продолжал следить за работами и успехами Газодинамической лаборатории. Он не только подчинил ее себе, но и продолжал всячески опекать и помогать в решении любых вопросов. Независимо от ГДЛ, он обратил внимание и на работу МосГИРДа. Помогая обеим организациям и наблюдая за ними, он одним из первых понял необходимость их слияния и организации Реактивного института.

После предварительного одобрения этого предложения со стороны наркома обороны К. Е. Ворошилова по совету наркома М. Н. Тухачевский обратился к В. М. Молотову. 16 мая 1932 года он представил подробный доклад председателю Комиссии обороны СССР при Совнаркоме В. М. Молотову о целесообразности организации реактивного института «О работах по изучению и применению реактивного движения». Из него следовало, что результаты работы ГДЛ и МосГИРДа уже на тот момент давали возможность сделать выводы о серьезных практических перспективах по применению реактивного двигателя в военном деле. Однако ни средства, ни возможности, ни методы работы ГДЛ и ГИРД не обеспечивают в их настоящем виде скорейшего и полного разрешения реактивной проблемы в части ее практического приложения к военной технике. На основе имеющихся достижений была просто необходима скорейшая организация широкой научной и экспериментальной базы для продолжения этих важнейших работ в форме Реактивного института или другого какого-либо научно-исследовательского учреждения. К докладу прилагались предполагаемая тематика, примерная смета и проект постановления.

По этому докладу распоряжением председателя Комиссии обороны СССР В. М. Молотова была учреждена рабочая комиссия № 1103 по организации института в составе: Л. М. Кагановича, К. Е. Ворошилова и М. Н. Тухачевского.

В процессе работы комиссии М. Н. Тухачевский отслеживал весь этап организации РНИИ. Он сам подбирал и утверждал кандидатуры руководителей и новое штатное расписание, сделанное по его распоряжению, на основе штатного расписания ГДЛ. После организации РНИИ М. Н. Тухачевский продолжал его покровительство до мая 1937 года.

М. Н. Тухачевский внес значительный вклад в развитие военного образования и советской военной науки, в популяризацию военных знаний.

В июне 1919 года при штабе 5-й армии по инициативе командарма был организован цикл лекций для комсостава. Тогда же при штабе также были открыты курсы старших строевых и штабных начальников с целью повышения политических и военных знаний начкомполитсостава. Позднее при штабах армии и дивизий создаются школы инструкторов-артиллеристов, кавалерийские, инженерные и другие, объединенные в октябре в единую Центральную армейскую военную школу. Опыт работы этих курсов, заинтересовавший высшее политическое руководство республики, был обобщен в докладной записке М. Н. Тухачевского заместителю председателя РВСР Э. М. Склянскому об использовании военных специалистов и выдвижении коммунистического командного состава по опыту 5-й армии, составленной по поручению В. И. Ленина 17.

Военно-научное общество (ВНО) Западного фронта при активном участии М. Н. Тухачевского с привлечением в первую очередь молодых краскомов – участников Гражданской войны стало первым в Красной армии фронтовым (окружным) ВНО. Труды членов ВНО регулярно публиковались на страницах журнала «Революция и война», издававшегося РВС фронта. Сам М. Н. Тухачевский руководил стратегической секцией ВНО.

М. Н. Тухачевский был одним из руководителей и активным участником созданного в 1920 году ВНО Академии Генштаба. В 1924 году он был председателем Особой комиссии Правления ВНО Академии по подготовке всесоюзного съезда военно-научных обществ Красной армии (ноябрь 1924 года).

В 1924 году разработал и реализовал проект создания Курсов усовершенствования высшего комсостава при Военной академии.

М. Н. Тухачевский постоянно вел активную преподавательскую и кураторскую работу. Согласно приказу по Военной академии РККА № 222 от 13 августа 1924 года, «постановлением РВС СССР в целях объединения руководства учебно-научной работой по Стратегии в Академиях с руководством соответствующей работой в Штабе РККА – назначен Главным руководителем по Стратегии Помощник Начальника Штаба РККА т. ТУХАЧЕВСКИЙ М. Н.» 18С 1 октября 1924 года его назначили главруком с оставлением в занимаемой должности, то есть совместителем. Зарплата ему устанавливалась в размере 75 % оклада жалованья, присвоенного совмещаемой должности. А этой должности устанавливался максимальный месячный заработок – не свыше 250 руб. Приказы о продолжении совместительства издавались раз в полгода, после чего совместительство продлевалось. Согласно приказу по Военной академии РККА № 349 от 26 ноября 1925 года, заместителями главрука назначались А. А. Свечин и Н. Е. Варфоломеев 19. Позже Н. Е. Варфоломеев стал первым заместителем главрука и одновременно начальником кафедры ведения операций.