Христофор Колумб - Путешествия. Дневники. Воспоминания

Счет времени на кораблях Колумба велся по «ампольетам» (ampolletas) – песочным часам. Работа этого примитивного механизма зависела от усердия и расторопности дежурного юнги, который был обязан через каждые полчаса перекидывать склянки. (Песок пересыпался из верхней склянки-ампольеты в нижнюю именно за этот промежуток времени). Разумеется, пользование ампольетами сопряжено было с большими неудобствами. Для того, чтобы узнать время суток, приходилось пересчитывать число получасовых интервалов, которые протекли от момента наблюдения по солнечным часам или по созвездию Большой Медведицы (см. комментарий 16). В ясные дни эти определения были возможны, но в ненастье моряки вынуждены были полагаться на отметки дежурного, причем порой в течение нескольких дней нельзя было проверить и установить точное полуденное время.

За два-три дня при отсчетах времени по «ампольетам» могли быть допущены грубые ошибки.

В этом месте на полях рукописи справедливое замечание Лас Касаса – «это невозможно».

Тортуга, открытая Колумбом в декабре 1492 г., сравнительно небольшой остров у северного берега Эспаньолы (площадь его около 300 кв. км). Остров этот отделяется от Эспаньолы проливом шириной 10 км. В XVII веке остров Тортуга стал прибежищем пиратов, грабивших испанские корабли, которые перевозили из Америки в Европу различные ценности.

На Тортуге возникла своеобразная пиратская «республика», просуществовавшая более полустолетия.

Так называли индейцы на Эспаньоле своих вождей. Разумеется, «касики» не были «королями» новооткрытых земель. Сохраняя в переводе употребляемые испанскими авторами синонимы слова касик – «король», «сеньор» и т. д., мы желаем обратить внимание читателей на то обстоятельство, что испанцы применяли термины испанской феодальной системы к элементам родового строя. Касики были старейшинами рода или племени, а не феодальными сеньорами.

Любопытно, что испанцы называли касиками вождей индейских племен на американском континенте, хотя языкам Мексики и Перу и не было известно это слово.

Святая Мария из О – святилище в горах Кастилии – неподалеку от Сеговии, названо так потому, что со всех сторон замкнуто цепями гор, образующими овальный контур в виде буквы О.

Это место представляет для биографов Колумба значительный интерес. Устами Лас Касаса Колумб сообщает, что он «ходит по морю 23 года». Если принять эту версию, то окажется, что уже в 1469 г. Колумб стал моряком. Между тем, по материалам генуэзских архивов удалось установить, что еще в 1471 г. Колумб жил в Генуе и занимался ткацким ремеслом.

Пропуск в тексте.

То же.

Это был Гуаканагари, сеньор Марьена, области, где адмирал построил крепость и оставил 39 христиан. – Прим. Лас Касаса.

Все эти сентенции о искренней любви Колумба к индейцам – плод измышлений Лас Касаса. Не только поступки, но и подлинные слова Колумба (см. его письмо Сантанхелю и Санчесу и «Мемориал», посланный королям в 1494 г.) свидетельствуют, что адмирал менее всего руководствовался соображениями гуманности в своей практической деятельности.

Лас Касас, однако, не скрывает, что испанцы – спутники Колумба – вели себя по отношению к индейцам как истинные грабители и мошенники. Лас Касас говорит – «но даже не давая ничего, они [испанцы] стремились взять и захватить все». В этих немногих словах выражена сокровенная сущность мировоззрения рыцарей первоначального накопления, мировоззрения, присущего Колумбу в той же степени, как и его спутникам.

Здесь Лас Касас или Колумб «феодализируют» общественный строй индейцев: «нитайно» – не гранды, а родовые старейшины. Разумеется, у индейцев Эспаньолы не было ни губернаторов, ни судей, ни рыцарского сословия.

Здесь текст поддается лишь приближенному переводу: Лас Касас указывает, что, переписывая эту запись дневника, он не всегда понимал некоторые обороты, употребляемые Колумбом.

В «Дневнике» встречаются многочисленные разночтения в наименовании племени каннибалов (каннибалы, канибы, обитатели стран канибата, карибы).

Лас Касас в «Истории Индий» пишет: – «все бронзовые вещи индейцы ценили больше, чем что-либо другое. Поэтому за наконечник от агухеты давали они без труда все, что только было у них под руками. Бронза называлась у индейцев – «турей» – «небесная вещь».

Эспингарда – старинная пушка небольшого калибра. В Испании эспингардой называлась также очень длинная и тяжелая пищаль – излюбленное оружие мавров.

Лас Касас в «Истории Индий» пишет по этому поводу – «В нем [каноэ] адмирал послал одного моряка с дружеским письмом к Мартину Алонсо. В этом письме адмирал скрывал свое недовольство уходом [Пинсона] и огорчение, которое ему причинил этот уход, и убеждал Пинсона прийти в то место, где он [Колумб] находился…».

Юный индеец говорил не об островах, а о различных областях острова Эспаньолы, названия которых приведены в «Дневнике» неточно.

Здесь, как указывает Лас Касас – ошибка в тексте «Дневника». Имеется в виду не Родриго, а Хуан Перес, настоятель монастыря Рабида и один из наиболее энергичных покровителей Колумба.

Любопытное противоречие в записях – 26 декабря отмечалось, что бухта Навидад идеальное место для сооружения крепости и что богу угодно было посадить «Санта Марию» на мель только для того, чтобы испанцы могли оценить выгоды злосчастной бухты. Неделю спустя в «Дневнике» отмечается, что бухта Навидад отнюдь не лучшее место для закладки города и крепости. А в записи от 6 января вновь отмечается, что для основания поселения нет места удобнее, чем Навидад.

Заповеди Колумба его спутникам, остающимся в Навидаде, выдержаны в стиле, который весьма мало свойственен адмиралу. Эта длинная проповедь, вероятно, от первого до последнего слова вставлена в копию-конспект «Дневника» Лас Касасом. Все изложение «восьми заповедей» ведется ретроспективно. Лас Касасу превосходно была известна судьба 39 испанцев, оставленных в Навидаде. Зная об этом, он влагает в уста Колумба речь, в которой адмирал, с прозорливостью ясновидца, предостерегает своих сотоварищей и повелевает им не совершать как раз те проступки, которые явились причиной их гибели.

См. комментарий к письму Сантанхелю и Санчесу.

Речь идет, видимо, о реке Яки. Лас Касас в примечании на полях «Дневника» указывает, что в песках реки Яки действительно добывалось золото. Однако он отмечает, что «адмирал вероятно полагает, будто все, что блестит, золото» и принял за этот металл золотистые блестки «магазита» (по всей вероятности, так называл Лас Касас пирит).