Алекс Громов - Нарком Берия. Злодей развития

В книге В. Д. Кузнечевского «Сталин: как это было? Феномен XX века» рассматриваются многочисленные мифы, связанные с вождем народов, причем некоторые из них достались ему «по наследству», поскольку были обусловлены политикой Советского государства. Но автор не ограничивается мартом 1953 года, уделяя внимание развернувшейся после смерти Сталина борьбе за власть, низвержению Хрущевым былых товарищей и очередному переписыванию истории. Так, в докладе XX съезда Н. С. Хрущев, по мнению американского исследователя Дж. Арч. Гетти («Истоки больших чисток»), ряд проведенных репрессий был приписан Лаврентию Берии, хотя тот в это время еще находился в Закавказье, а руководителем НКВД и послушным орудием сталинской беспощадной политики был Ежов. Но Берия (от готовящегося им переворота Хрущев всех спас!) в качестве козла отпущения был «удобнее».

Самый большой любитель анекдотов — Берия. Он даже их собирает — вместе с рассказчиками.

Как более шести десятков лет назад осужденный и расстрелянный, вычеркнутый из энциклопедий и большинства официальных документов Берия остался в устной истории? Почему именно он смог стать одним из персонажей анекдотов? Неужели только благодаря своей близости к Сталину? Но среди множества ближайших сподвижников вождя народов есть и те, которые только изредка упоминаются «для антуража» в «сталинских анекдотах». И эти люди — призраки ушедшей эпохи (ну, к примеру, тот же А. А. Жданов) совсем не фигурируют в анекдотах, посвященных недавнему прошлому или современности. А вот Л. П. Берия — имеется. И в различных вариантах.

Что хранится, законсервировано в анекдотах со Сталиным и Берией? Чем интересны «старые» анекдоты для потомков? Являясь феноменом исторического сознания, своего рода народным документом, передаваемым в первую очередь их уст в уста, то есть фактом подлинной устной истории, те анекдоты, в отличие от современных, претендуют (и порой — заслуженно) на подлинность в изложении исторических фактов.

Они не были «просто сочинены», а являются отражением реальных фактов, трансформировавшихся в такую историю. Многие ситуации, описанные в этих анекдотах, кажутся сейчас наивными. Но у каждой эпохе — свои разновидности великого и смешного.

Политический анекдот появился в России в начале XX века и стал популярным во время революции 1905 года, попав на полосы различных печатных изданий, листовок. Это сатирическое оружие активно использовалось в политической борьбе, и уже в начале двадцатых годов многие анекдоты «выплеснулись» на страницы эмигрантских изданий и выходили отдельными сборниками. Не случайно в приказе ВЧК № 85 от 23 февраля 1922 г. («Инструкции по госинформации») было подчеркнуто, что «важнейшей задачей госинформации является освещение настроений всех групп населения и факторов, влияющих на влияющих на изменение этих настроений… Особенно важными является отражение в этих настроениях мероприятий соввласти… Для нас является необыкновенно важным знание того, как воспринимаются эти меры различными группами населения…» Сталин упоминается в эмигрантских анекдотах уже в 1925 году, но становится одной из главных фигур, против которых обращена политическая сатира, с конца двадцатых годов по мере формирования культа личности. Один из пиков популярности антисталинских анекдотов пришелся на 1933–1934 годы и связан с именем революционера и журналиста Карла Радека, которому приписывалось авторство их части, и, кроме того, он был и действующим персонажем в анекдотах. Даже в обвинительной речи на процессе Радека в 1937 году государственный обвинитель прокурор СССР Андрей Вышинский подчеркнул, что «Радек — рассказчик антисоветских анекдотов». «Героем» многих из них был Сталин.

А вот Лаврентий Павлович Берия возникает в анекдотах позже, уже после своего перевода в Москву и «списания» сталинского наркома с рукавицами Ежова. По крайней мере, грузинских анекдотов более раннего периода о Берии до наших дней практически не дошло. Да вообще в случае с Лаврентием Павловичем надо подчеркнуть, что большинство анекдотов о нем появилось уже после его смерти.

Но не стоит забывать о том, что бдительные сотрудники органов госбезопасности под руководством Берии пресекали распространение нежелательных политических анекдотов. Правда, еще до прихода Берии на Лубянку, уже в середине тридцатых годов (не дожидаясь 1937 года) политический анекдот стал опасным — за него сажали. Так во времена Ежова, а затем — и Берии, не только за рассказывание, но и за слушание и недонесение, как и за исполнение частушек, которые можно было классифицировать как контрреволюционные, можно было получить реальный тюремный срок. «Анекдотчики» проходили по статье 58–10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст. 58-2 — 58-9 настоящего кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой лишение свободы на срок не ниже шести месяцев. Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собой меры социальной защиты, указанные в ст. 58-2 настоящего кодекса. То есть за анекдот могли осудить как на «десяточку» (десять лет), и если «была необходимость», то могли осудить и на двадцать пять лет.

Берия идет по коридору Лубянки и слышит в одном из кабинетов взрыв хохота. Он заходит и спрашивает, в чем дело.

— Лаврентий Павлович, мы тут такой анекдот сочинили — полстраны пересажать можно!

Один из самых распространенных сюжетов — Берия и Сталин, причем именно Берия выступает не просто как исполнитель воли вождя, но и как его альтер-эго, а порой — как хитроумный ловкач, даже после смерти «обошедший» Сталина.

Данте (в другом варианте — Брежнев), осматривая ад со страшными грешниками, видит Берию, стоящего в крови лишь по колено. Удивленный Данте спрашивает:

— Почему так мелко, Лаврентий Павлович?

— А я стою на плечах Иосифа Виссарионовича, — отвечает тот.

Кроме того, в анекдотах Сталин устраивает разные, часто каверзные игры с ближайшими соратниками, но в большинстве из них Берия выходит сухим из воды.

Собрались партийные у Сталина на даче Новый год праздновать. Сталин предлагает:

— Товарищи, а давайте поиграем в игру!

Все, естественно, соглашаются, как можно отказать. Сталин продолжает:

— Товарищ Берия, на какую букву начинается ваша фамилия?

— На букву «Б», товарищ Сталин.