Виктор Степаков - Генерал Абакумов: Нарком СМЕРШа

«В 1933 году, когда я работал начальником 6-го отдела ЭКУ Московской области, мне позвонил первый заместитель полпреда ОГПУ Московской области Дейч [5]и порекомендовал мне “хорошего парня”, который не сработался с начальником 5-го отделения, и хотя он “звезд с неба не хватает”, но за него “очень-очень просят”. Кто именно просит, Дейч не сказал, но, судя по тону, это были очень высокопоставленные лица, а скорее всего, их жены. “Возьмите его к себе и сделайте из него человека… А если не получится, выгоните к чертовой матери”. Затем Дейч добавил, что Абакумов чуть ли не приемный сын одного из руководителей Октябрьского восстания – Подвойского.

Поскольку мне как раз нужны были работники, я принял Абакумова, поручив ему керамическую и силикатную промышленность, и предупредил, что буду требовать полноценную работу и никаких амурных и фокстротных дел у себя в отделении не потерплю. (О слабости к этим делам Абакумова я предварительно навел справки у начальника 5-го отделения.)

В течение первых двух месяцев Абакумов несколько раз докладывал мне о якобы развиваемой им огромной деятельности…

Через два месяца я решил проверить работу Абакумова. В день, когда он должен был принимать своих агентов, я без предупреждения приехал на конспиративную квартиру, немало смутив Абакумова, поскольку застал его там с какой-то смазливой девицей. Предложив Абакумову посидеть в первой комнате, я, оставшись наедине с этой девицей, стал расспрашивать ее о том, откуда она знает, что такой-то инженер (фамилия которого фигурировала в подписанном ею рапорте) является вредителем. А также что она понимает в технологии производства, являясь канцелярским работником? Она отвечала, что ничего не знает, рапорт составлял Виктор Семенович и просил ее подписать. Далее мне без особого труда удалось установить, что у нее с Абакумовым сложились интимные отношения с самого начала “работы”.

При проверке двух других “завербованных” Абакумовым девиц картина оказалось такой же.

На следующий день я написал руководству ЭКУ рапорт необходимости немедленного увольнения Виктора Абакумова как разложившегося и непригодного к оперативной работе, да и вообще к работе в органах. По моему рапорту Абакумов был из ЭКУ уволен».

Впрочем, другой ветеран госбезопасности уверен, что причиной увольнения Абакумова из 6-го отдела оказались далеко не женщины, завербованные им исключительно сексуальных целях, и использование конспиративных квартир для интимных встреч с такими «информаторами».

Свидетельствует чекист Сергей Федосеев:

«У Абакумова, как у многих других людей, не получивших систематического образования, отсутствовали аналитические способности и прихрамывала память. Собираясь на доклад к начальству, он зазубривал относящиеся к дел цифры, даты и факты и все равно не раз попадал впросак. Зато крепкое телосложение делало его незаменимым при обысках и задержаниях».

Кто же из ветеранов прав? В данном случае – оба неправы.

Воспоминания М. Шрейдера «НКВД изнутри», опубликованные в разгар российского демократического шабаша, крайне тенденциозны и изобилуют множеством неточностей. Войдя в обличительный раж, автор воспоминаний выставляет многих достойных людей в неприглядном свете, тогда как о своей собственной персоне предпочитает говорить словами Дзержинского – «чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками».

Что же касается свидетельства С. Федосеева, то его опровергают десятки других ветеранов госбезопасности, которые утверждают, что отсутствие систематического образования Абакумову блестяще заменяли природная сметливость и острый ум. При этом они заверяют, что Виктор Семенович обладал достаточно цепкой памятью, чтобы не «зазубривать» данные, относящиеся к делу.

Впрочем, какая бы там причина ни была, остается фактом, что Абакумов был уволен из ЭКУ, но не из органов госбезопасности. Последнему обстоятельству, как полагают, способствовал все тот же первый заместитель полпреда ОГПУ по Московской области Дейч, считавший, что разбрасываться такими сотрудниками, как Абакумов, нецелесообразно.

В 1934 году Виктор Семенович получил назначение на должность простого уполномоченного Главного управления лагерей (ГУЛАГ) НКВД СССР. Принято считать, что в чекистской среде подобная «ссылка» в ГУЛАГ расценивалась как серьезное наказание. В отдельных случаях это было именно так. Однако в случае с Абакумовым этого не скажешь. Его просто убрали подальше от глаз недовольных начальников из Экономического управления ОГПУ, направив в далекое, но довольно перспективное место. Имеются отрывочные сведения о том, что непродолжительное время Абакумов служил в системе Ухто-Печерского исправительно-трудового лагеря (УХТПЕЧЛАГ). В те годы в этом суровом краю, ставшем одной из великих сталинских строек, было возможным сделать успешный рывок в смысле служебного роста.

Следует пояснить, что в конце 1920-х годов Управление северными лагерями особого назначения (УСЕВЛОН) приступило к освоению территории Коми-Зырянской Автономной области. К северо-востоку от Котласа заключенные валили лес по Вычегде, строили автодорогу от Усть-Сысольска до Усть-Выми.

В 1929 году перед УСЕВЛОНом была поставлена ответственная задача – начать освоение бассейна Печоры. В августе этого года на берегу таежной речки Чибью, притока Ухты, высадился этап заключенных, основавший здесь лагпункт УСЕВЛОНа под названием «база Ухтинской экспедиции ОГПУ». В задачу экспедиции входила оценка промышленного значения Ухтинского нефтяного месторождения, разведка нефтегазовых месторождений в Ижевском и Печорском районах, выявление источников радиоактивных вод и разведка угольных залежей в Воркуте.

19 июля 1930 года специальная коллегия ОГПУ приняла решение подчинить «базу Ухтинской экспедиции» непосредственно ГУЛАГу «ввиду важности работ, производимых экспедицией». В июле 1931 года было принято решение о реорганизации экспедиции в самостоятельный Ухто-Печорский исправительно-трудовой лагерь (УХТПЕЧЛАГ, или УПИТЛАГ). Начальником лагеря был назначен Я. М. Мороз, выведенный из положения заключенного и восстановленный в рядах ВКП(б).

В ноябре 1932 года обсуждение перспектив УХТПЕЧЛАГа состоялось на самом высоком уровне, при личном участии И. В. Сталина. Результатом обсуждения стало решение Политбюро ЦК ВКП(б) «Об организации Ухто-Печерского треста». Руководство трестом возлагалось на ОГПУ. Определена была также программа работ на 1933 год по нефти, углю, радию. Намечено завершение строительства узкоколейной железной дороги рудник Воркута – Воркута-Вом, рудник Щугор – р. Печора и трактов Усть – Ухта – Воя, рудник Воркута – Обдорск. Даны распоряжения Наркомтяжпрому, Наркомводу о выделении УХТПЕЧЛАГу необходимого оборудования. И, кроме того, «предложено ОГПУ совместно с Наркомпросом и Наркомтяжпромом организовать в районах Ухты и Печоры два техникума – нефтяной и угольный. Комплектовать их выпускниками местных школ и за счет колонизуемых. Завести на Печору весной 1933 года до трех тысяч семей спецпереселенцев. Из основных нефтяных и угольных районов Союза решено мобилизовать 25 партийных и хозяйственных работников для укрепления лагеря руководящими кадрами и 25 горных мастеров. Рассмотрены также вопросы финансирования лагеря. ГУЛАГ выделил УХТПЕЧЛАГу 26 млн 750 тыс. рублей. Установил план поставки «рабсилы»: увеличить число осужденных в УХТПЕЧЛАГ с 15 тысяч в первом квартале 1933 года до 25 тысяч в четвертом квартале. Намечено колонизировать 1700 заключенных. Предстояло построить 80 тыс. м жилья для колонизированных, 15 тыс. – для специалистов, 30 тыс. – для заключенных».