Юрий Фельштинский - Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого. 1929–1932

23 мая 1931 г.

Т[ов]. Истмену

Дорогой друг!

Препровождаю еще одну главу: это — пятая по счету [514]. 6-я у меня на три четверти сделана. Большую главу о политических процессах в массах в течение июля и первой половины августа я пока отложил, так как для «Сатюрдей» [515]она не подойдет, насколько я могу судить, а в книгу я ее включу затем.

Я должен вернуться к своему письму от 20 мая [516], где я ставил Бони четыре условия. Я сообразил, что забыл поставить пятое условие, пожалуй самое важное. Правда, оно «само собою разумеется», но — не по отношению к Бони. Вы знаете, что я получил свыше 4000 долларов аванса и при сдаче рукописи второго тома должен получить, если не ошибаюсь, еще 2 1/ 2тысячи дол., итого 7000 долларов. Это аванс под книгу. У меня возникает опасение, что Бони может попытаться вычесть этот аванс из моего гонорара от «Сатюрдэй». Разумеется, это было бы чудовищно со всех точек зрения. Покрывать аванс по книге Бони должен с продажи книги. Одной из целей аванса является заставить издателя прибегнуть к широким мерам рекламы и пр., чтобы в кратчайший срок вернуть себе уплаченный аванс.

Если бы Бони вычел аванс из моего гонорара от «Сатюрдэй», то у него исчез бы всякий активный интерес к книге. Заработав крупный комиссионный куртаж [517], он не стал бы «рисковать» большим тиражом книги, широкой рекламой и пр. Между тем книга для меня во всех отношениях неизмеримо важнее статей в этом гнусном «Сатюрдэй». Вот почему я ни в коем случае не могу согласиться на вычет аванса под книгу из моей части гонорара, тем более что, получив половину его, Бони уже получил очень крупный аванс под книгу как издатель. Я вас очень прошу это условие присоединить к четырем, написанным в прошлом письме.

Очень спешу.

Крепкое рукопожатие Вам и Ел[ене] Вас[ильевне].

Ваш Л. Тр.

26 мая 1931 г.

Милый Лева!

На твое письмо от 22 мая.

На важнейшие твои вопросы ответил, мне кажется, уже в предыдущих письмах. Кстати, меня удивляет твое упоминание, будто от меня давно уже нет писем. М.И. [Певзнер] [519]перечислит тебе все посланные тебе за последнее время письма.

Что я понимаю под неоформлением раскола?

Об этом я уже писал в одном из последних писем. Выражу свою мысль конкретнее. Допустим, что наше крыло создало свой центр. Как он должен действовать? Разумеется, прежде всего как действительно самостоятельный жизнеспособный центр: издавать, рассылать, агитировать, организовывать и пр. Но в то же время он должен обратиться к правлению Ландау с деловым предложением собраться на совместное заседание для обсуждения вопроса о том, как спасти единство немецкой оппозиции, подготовить конференцию и пр. Это и значит не спешить с оформлением раскола. Несмотря на то что он является совершившимся фактом. На местах наши группы должны будут обратиться с соответствующими предложениями к местным группам Ландау. В зависимости от ответа Правления определится следующий шаг. Может быть, таким путем можно было бы на ближайшее время отколоть кое-кого у Ландау. Но и помимо этого такая тактика совершенно необходима для Интернац[иональной] оппозиции. Ведь там еще никто не считает раскол совершившимся фактом. Надо, следовательно, практически ввести все секции в немецкий раскол, так чтобы все поняли, на ком лежит действительная ответственность и кто препятствует преодолеть раскол [520]. Такого рода политика ни в малейшей степени не стесняет самостоятельности и активности нового правления и местных организаций во всех областях их работы.

Об организации этой работы я писал кратко в прошлый раз. Разумеется, главным полем должна быть партия и главным орудием все-таки является пропаганда, т. е. внимательное кружковое изучение основных работ оппозиции.

Обнимаю тебя крепко.

Л. Троцкий

26 мая 1931 г.

Милый Лева!

Посылаю тебе копию моего письма Миллю [521]. Содержание его письма будет тебе ясно из моего ответа. Хорошо будет, если ты переведешь в Париж (или изложишь) ту часть письма, которая говорит о кризисе «Веритэ». Сейчас Раймона надо безусловно поддержать против этих гнилых и разлагающих настроений.

Что касается «Бюллетеня», то Милль пишет, что он очень рад переносу немецкого издания в Берлин. Возможно, он рисует себе дело так, что вы будете в Берлине дожидаться готового текста, вроде какого-то меморандума по немецким делам, который он обещает собраться начать обдумывать. Мой совет — действовать совсем иначе. В кратчайший срок составить готовый номер «Бюллетеня», послать экспрессом в Париж и потребовать ответа по телефону или телеграммой. На этих мягкотелых нужен нажим, чтобы они почувствовали наконец, что есть вопросы, которыми шутить нельзя. На переписку с Миллем я потратил колоссальное количество времени, а от него все отскакивает бесследно.

Не можете ли вы в Берлине найти испанца, чтобы от имени немецкого издания «Бюллетеня» вступить в переписку с испанскими товарищами, а главное, чтобы можно было в Берлине переводить рукописи и письма на испанский язык, так как переписка через Милля совершенно не налаживается.

Нет ли в Берлине китайцев-коммунистов или сочувствующих среди студентов? Если иметь в перспективе перенесение «Бюллетеня», а может быть, и Секретариата, то надо выйти за «чисто немецкие» пределы и подготовить хотя бы маленькую интернациональную среду.

Кстати, связь с Китаем оборвалась совершенно. Последнее письмо мое Чен Дусю вернулось обратно. Я объясняю это какими-либо жестокими репрессиями, обрушившимися на левую оппозицию. Опять-таки из Берлина возможно наладить связь лучше, чем из Парижа.

Вообще Берлин велик и в нем много всяких очагов, источников и возможностей, о которых маленькие консервативные секты не догадываются и над которыми они не задумываются. Надо в этой области пораскинуть мыслями и проявить инициативу.

Еще раз повторяю: случайных и второстепенных вещей для «Истории» [522]больше не посылай мне, так как материалами я обеспечен.

Крепко тебя обнимаю.

Л. Т.

2 июня 1931 г.

Милый Лева!

Как раз после моего вчерашнего письма тебе пришло очень отрадное сообщение из Китая; копию прилагаю при сем. То, что китайские товарищи объединились под руководством Чен Дусю, есть очень хороший признак. Сам Чен Дусю написал двухтомное исследование об экономике Китая. Первый том я получил. На статистических таблицах сделаны переводы словесного текста, что позволит мне ими пользоваться. Я написал Чен Дусю письмо, посланное ему вместе с рукописью проекта платформы по русскому вопросу. По непонятной причине письмо это вернулось неделю тому назад. Наряду с отсутствием каких-либо сведений из Китая это заставило меня предположить, что там происходит жестокий разгром левой оппозиции. К счастью, это предположение не подтвердилось, как свидетельствует прилагамое при сем письмо. Его надо немедленно перевести на немецкий язык и распространить среди левой оппозиции. Цифра организованных: 483 — сама по себе невысока, но если принять во внимание всю обстановку, то ее надо признать весьма отрадной [524].