Вирджиния Вулф - Дневник писательницы

Найдите мне дом, куда никто не сможет прийти.

Мне нравится разговаривать с вами, но только с вами одним из всех людей на свете.

Ваша старая, распутная домашняя карга.

В.

42. Лондон

26 января [1926 года]

Милый Литтон!

Прочитайте вложенное письмо, но не ругайте меня. Я сказала Олдингтону, что он может написать вам напрямую. Я не хочу, чтобы вы вернули его мне, — лучше напишите мне. Я слыхала, вы завораживаете кроликов на приемах. Еще говорят, будто вы затеяли подписку, чтобы подарить Эдмунду Госсу золотые запонки на его столетний день рождения […]

У меня ветрянка, коклюш, инфлюэнца и коровья оспа. Я веду жизнь девяностолетней вдовы, чьи сыновья сгинули в индийском мятеже или на Крымской войне, я уж и забыла где. Эта почтенная дама находит истинное утешение в сочинениях Шекспира — Литтона Стрэчи. И миссис Смит из Челтенхема пишет, что любит Л.С. за то, что он посвятил В.В. свою «К. В.» [404] «Королеву Викторию». . Итак, мы таинственным образом соединены. […]

Попросите Каррингтон навестить меня.

Ваша В.В.

43. [?марта 1927 года]

Будьте ангелом, напишите название отеля в Риме. Мы с благодарностью примем любую другую полезную информацию.

Боюсь, я была вчера несколько резка — не очень доброжелательна — из-за известных вам обстоятельств. Я думаю, любовь — это такой кошмар, что любому посоветовала бы бежать от нее подальше. Однако это трудно. Надеюсь устроить знакомство с молодым человеком, как только мы возвратимся.

У нас брюшной тиф — температура до 102 — стоило ли? Не знаю. Итак, до свидания…

В.В.

44. 3 сентября 1927 года

Родмелл

Милый Литтон!

До меня дошел слух — через Нессу и Рэймонда, — что вы нездоровы. Надеюсь, это неправда; но если правда, то, пожалуйста, встряхнитесь и немедленно поправляйтесь. Если у вас бессонница, то попробуйте эль (Audit); он очень эффективен, от него не бывает дурных последствий, и любой из ваших университетских приятелей, которых у вас наверняка миллион, принесет его вам. Еще я рекомендую вам «Тайны Удольфо» [405] Роман Анны Рэдклифф (Прим. переводчика). , благодаря им впадаешь в мечтательный транс, который очень освежает: иногда в помощь и миссис Радклифф. У нее грандиозные пейзажи. Вечерами я люблю слушать тихую музыку, и я в самом деле думаю, что Джейн Остин писала бы гораздо хуже, если бы не следовала примеру Радклифф. Это вы можете приписать, вместе с другими известными моими грехами, моей несчастливой романтичности — ничего не поделаешь. Более того, я ничего не хочу делать. Я приблизилась к той черте в своей жизни, когда ничего не хочу исправлять.

Как раз об этом я говорила вчера Шеппарду в Тилтоне, когда мы собирали кости Мэйнардовой куропатки […] Потом мы замечательно развлеклись в новой «Галерее» вместе с местной публикой. Полуголый Шеппард, плотно обернутый в красный шелк, весь до головы в разноцветных подвязках, в совершенстве изображал мисс Т; Мэйнард был пьян и неприличен так, что у меня нет слов, когда задирал левую ногу и пел песню о женщинах. Лидия изображала королеву Викторию, танцующую перед бюстом Альберта. Что подумали о нас местные жители? Жаль, вас не было, — кстати, вспомнила, что мы много говорили о вас за обедом, некоторые были за вас, а я, естественно, против; кто-то сказал, что у вас положительное влияние, а Шеппард и я стояли на том, что ваше влияние исключительно порочное. Я сказала, если вы капнете солью на улитку, она превратится в пену. Литтон — соль; Шеппард — пена. Он сказал это, как бы суммируя, уверенно и без горечи, всю свою неудавшуюся жизнь. Круглолицый невинный Тэйлор тоже был там и, кажется, воспринял все очень серьезно.

Все остальные новости связаны с машиной. Мы почти целый день разъезжаем по Сассексу; засыпаем после обеда; посещаем руины; размышляем рядом с засыпанными рвами, которых тут великое множество; удивляем полковников — здесь такое в новинку. Не понимаю, как мы до сих пор обходились без автомобиля? Большая часть викторианских ужасов объясняется тем, что люди ходили пешком или ездили на крепких потных лошадях.

Вы знаете историю Л.Э.Л.? — поэтессы, которая покончила с собой, как говорят одни, и, как говорят другие, была убита? Ваша хемпстедская подруга синий чулок — Энфилд — написала о ней книгу, которую мы собираемся опубликовать. Было бы замечательно, если бы милые преподаватели в очках и их ученицы не мнили себя Литтонами Стрэчи и не пытались это доказывать! Однако я уже не в первый, не во второй и не в третий раз сокрушаюсь об этом. Ради бога, напечатайте поскорее вашу Бетси [406] Королева Елизавета. Речь идет о книге «Королева Елизавета и граф Эссекс» Л.С. и утрите им всем нос. На французском дела обстоят получше: я читала Моруа, написавшего о Дизраэли.

В Ашеме начали цементные работы. Железная дорога пойдет за полем, и у нас будет один мел. Как вам это нравится? Что будет с нами? Неужели придется мигрировать на юг Франции? или в Рим? или куда?

[G.] был тут в конце прошлой недели, весь отполированный и угодливый; должна сказать, было бы высокомерием говорить о его носе, о его одежде, о его современном облике, который кажется мне чудом, словно он побывал на официальном ланче, которого еще не было. Все же — все же он очень умен, как говорил старый Змей, — в прежние времена, когда он навсегда заклеймил многих из нас, — это единственное, что имеет значение. Роджер тоже был тут со своей новой идеей насчет внешней политики лорда Солсбери, которой довел Леонарда едва ли не до ярости. Он обсудил с нами метеорологию и отправился в Виши […]

На следующей неделе приедет Морган [407] Э. М. Форстер. , потом Дэди как-нибудь; и все же я надеюсь повидать вас, если вы в Чарльстоне.

Мне бы хотелось, чтобы вы посмотрели, как я еду в автомобиле по Истборнской дороге со скоростью 50 миль в час.

Леонард передает привет.

Ваша В.В.

45. Рождество [1928 год]

Лондон

Милый Литтон, для меня было большой радостью получить ваше письмо. Я так боялась, что наговорила одних лишь банальностей. Ведь не получается сказать ничего существенного — все было каким-то нереальным.

Но она была реальной — и это странно, если учесть, как мало я ее видела; и я все время думаю о ней. Иногда мы встречались с ней на Фитцрой-роуд, и она говорила о вас.

Люблю и благословляю вас, Вирджиния.

46. Лондон

10 декабря [1931 года]

«Очнувшись от грез о тебе», я пишу. Только что проснулась и вспомнила, что видела во сне, будто я в театре, в задних рядах партера, и вдруг вы, сидя впереди, повернулись и посмотрели на меня, после чего мы оба зашлись от смеха. Понятия не имею, какую пьесу мы пришли смотреть, не помню, из-за чего мы смеялись, но мы оба были очень молоды (да нет, потому что у вас была борода), но в том возрасте, когда уже писали друг другу письма. Почему такие сны более яркие, чем живая жизнь?.. Как бы то ни было, когда на меня такое находит, я не могу не писать бородатому змею, особенно если учесть, что Клайв сказал мне, будто вы собираетесь на несколько месяцев в Малайю и у нас нет шансов увидеться, пока на Гордон-сквер не зацветут тюльпаны и Уэйли, одевшись в белое, не будет играть с Аликсом в теннис.