Борис Бычевский - Командующий фронтом

На подготовку действий на новом направлении Говорову давалось лишь трое суток. Их хватало

только на переброску войск. Без прямого ущерба для устойчивости обороны города Говоров смог сосредоточить здесь три дивизии и стрелковую бригаду, выделить триста орудий и около ста самолетов.

Вновь у командующего фронтом бессонные ночи. Расчеты... Казалось бы выделены не такие уж малые силы против двух дивизий врага. Но это поверхностное сравнение сил. Штатная численность фашистской дивизии почти в два раза превышает нашу; форсирование очень широкой быстрой реки и атака сразу крутого берега, укреплявшегося целый год, делает бой вдвойне сложным. Выделяемые 46-я и 86-я стрелковые дивизии длительное время не вели наступательного боя; в них только что влилось большое пополнение из молодых казахов, не владеющих русским языком, не умеющих ни плавать, ни управлять лодкой... И штаб Невской оперативной группы—чуть покрупней штаба корпуса. Всю зиму и лето он занимался оборонительными работами.

Говоров выехал в район Невской Дубровки вместе с Одинцовым и мною. До этого ни Одинцов, ни я не видели вблизи места, где ровно год назад генерал армии Жуков, командовавший в ту пору Ленинградским фронтом, начал контратаки через Неву. Сто восемьдесят суток потом не затихали здесь кровопролитнейшие бои. Плацдарм был оставлен нашими войсками в апреле, обе стороны глубоко зарылись в ■землю на противоположных берегах, окружиз свои позиции колючей проволокой и минными полями.

Сейчас на Невской Дубровке слышалась лишь вялая перестрелка через Неву и лишь изредка в стереотрубу или бинокль можно было заметить вражескую каску или вспышку выстрела из темной щели амбразуры. На крутом обрывистом участке берега, занятого гитлеровцами, возвышалась мрачная

серая громада главного корпуса 8-й ГЭС с земляными насыпями эстакад. Отбитые снарядами куски железобетонных стен свисали на прутьях арматуры, словно клочья изорванной одежды. Изуродованный железобетонный бастион скрывал множество орудий и минометов. Они могли поражать точным прицельным огнем реку, несколько километров правого берега и плацдарм, оставаясь сами трудноуязвимыми. Так было осенью 1941 года.

— Осиное гнездо... Измаил какой-то,— зло проворчал Одинцов, отрываясь от стереотрубы.— Шестидюймовым снарядом не раздолбишь. Разбомбить надо.

Говорю в не ответил. Господство в воздухе принадлежало еще фашистам. Он думал о том, в какое время суток лучше форсировать р>еку. С рассветом? Таится угроза быстрого массированного налета пикирующих бомбардировщиков. Ночью? Это осложнит управление высадившимся десантом, огонь нашей артиллерии будет недостаточно точным...

Нанести удар надо было как можно скорее, и войска Говорова начали форсирование Невы 9 сентября. Однако в первые же часы боя сказалась поспешность в подготовке операции. Внезапности не получилось, дивизии не имели времени для скрытого сосредоточения, не избежали сутолоки на берегу. Во в рюмя двухчасовой артиллерийской подготовки огнем трюхсот орудий не удалось подавить огневую систему врага из-за невыгодного для нас соотношения сил и по недостатку времени для тщательной разведки целей.

В итоге первая попытка захватить плацдарм передовыми частями 46-й и 86-й дивизий была отбита противником.

Говоров сразу прекратил переправу войск и по-прюсил Ставку дать на подготовку пять суток. Можно

4»

4 В. В. Выяснений

представить себе состояние командующего, которому приходится докладывать в Ставку о срыве операции, зная, что соседний Волховский фронт ведет напряженные бои со свежими дивизиями Манштейна...

Подписывая вместе с Ждановым документ, Говоров хмуро заметил:

— Мало нам пяти суток, но больше просить не имеем права.

Ставка увеличила срок сама, потребовав разгромить манштейновскую группировку.

Вспомним, что в эти дни немецко-фашистские дивизии начали штурм Сталинграда: битва на Волге вступила в кризисный период.

А на Неве 26 сентября войска ленинградского фронта вновь форсировали реку. Командующий фронтом извлек уроки из прошлой неудачи для себя и заставил то же самое сделать всех: штаб, командиров дивизий, артиллеристов, летчиков, инженеров. В командование Невской оперативной группой вступил начальник штаба фронта Д. Н. Гусев, а все руководящие работники по родам войск стали на время помощниками Гусева; Говоров привлек к операции и моряков-балтийцев. Члены Военного совета фронта все дни подготовки сражения и во время боев находились в войсках.

На этот раз Говоров стянул в полосу форсирования Невы уже не триста, а шестьсот орудий и тяжелых минометов; сто шестьдесят орудий должны были прямой наводкой уничтожать самые близкие огневые точки.

Даже при переправе ночью совсем исключалась внезапность. Разведка доносила о движении новых фашистских частей к Неве. Не было сомнений, что Манштейн и Линдеман ожидали повторной переправы.

В отличие от первой попытки головные батальоны 70-й и 86-й стрелковых дивизий пересекли на лодках ; понтонах пятьсот метров Невы ночью под прикрытием более организованного огня. На вражеском бе-егу сразу начался тот неописуемый ночной бой в шшеях, где главным оружием становится граната, гомат и короткая, отточенная как топор, лопатка рхотинца. Плацдарм был захвачен. События разви-шсь с лихорадочной быстротой. Уже на следующий день Говоров получил разведсводку: среди пленных и убитых немцев оказались солдаты и офицеры новых двух пехотных и танковой дивизий. ,, Все последующие дни, одновременно с наращиванием сил Говоровым, Манштейн бросает в бой все новые силы своей группировки. В воздушных боях $ бомбовых ударах участвуют со стороны фашистов уже до трехсот самолетов в день. Ежедневные потери врага—до двадцати бомбардировщиков, у нас — десять-двенадцать истребителей.

1Г Говоров все дни и ночи на командном пункте Невской оперативной группы. Близится тот момент сражения, когда надо принимать серьезное решение.

В те дни в огневом бою в районе Невской Дубровки участвовало с обеих сторон более полутора тысяч орудий и минометов, около ста танков. Ожесточенность и непрерывность боя не позволяли даже убрать убитых. Потери гитлеровцев огромны, но и боевой порядок 86-й дивизии Федорова и 70-й Краснова на левом берегу настолько уплотнен, что каждая вражеская мина, каждая бомба, каждый снаряд находят себе не одну, а десять жертв. Командующий фронтом должен решать — что же дальше?..

30 сентября Говоров и члены Военного совета Кузнецов и Штыков обсудили сложившееся положение: Линдеман и Манштейн ввели в бой уже три новых