Марина Евтушенко - Воспитание православного государя в Доме Романовых

Наследником престола был объявлен внук Петра I – Петр II (1727–1730) [68]. Возможно, он стал первым из царственных учеников, которого необходимо было обучать православию.

Дело в том, что цесаревич с детства жил за границей в окружении протестантов. Его не воспитывали как наследника, и он даже с трудом изъяснялся на русском языке [69]. Поэтому для обучения православию к нему был приставлен сподвижник царя Петра и автор «Духовного регламента» – ведущий богослов своего времени Феофан Прокопович [70]. Благодаря ему к общеобразовательным предметам было добавлено рассуждение «Каким образом и порядком надлежит багрянородного отрока наставлять в христианских законах» [71], а также специально для цесаревича он сочинил «Наставление в Законе Божием».

Неизвестный художник, с гравюры А. Ф. Зубова. Стефан Яворский, митрополит Рязанский и Муромский. Источник : Российская Национальная библиотека

По словам одного из иностранных подданных, побывавших в России в ту пору, это сочинение «хотя и было напечатано на одном листе, однако по основательности своего содержания служит к чести и славе составителя» [72].

Если не считать Катехизиса митрополита Стефана Яворского, который он «для пользы народа и юношества» позаботился напечатать по образцу Канизиева катехизиса [73], то труд Феофана Прокоповича по праву можно назвать первой книгой подобного рода, написанной в России специально для наследника престола.

Однако сам епископ Феофан не мог являться в полной мере законоучителем. Во-первых, Верховный тайный совет, который управлял от имени Петра И, питал к нему враждебное чувство и не допускал его значительного влияния на наследника и при дворе. Во-вторых, русское духовенство с именем Петра II связывало надежду на восстановление патриаршества и потому считало Прокоповича, выпускника Киево-Могилянской духовной академии, недостаточно православным за его склонность к протестантизму. В-третьих, ему самому сложно было серьезно влиять на будущего монарха, который по малолетству и легкомыслию вряд ли мог научиться чему-нибудь полезному, проводя все свободное время на охоте и в увеселениях.

Но срок правления Петра II был недолгим. В 1730 г. юный император умер от оспы, не оставив после себя наследника, даже не успев жениться [74].

Следующая монархиня, Анна Иоанновна [75], была племянницей Петра Великого. Она не имела специального религиозного воспитания с детства, так как не являлась прямой наследницей престола. Однако, будучи русской по рождению, в своей семье она впитала православную веру с младенчества и всю жизнь была глубоко набожна.

Известно, что при вступлении на престол Верховный тайный совет предложил ей подписать кондиции из восьми пунктов, ограничивающие ее права. Основной пункт кондиций составлял заботу о сохранении, укреплении и распространении в государстве православной религии. Кондиции государыня разорвала, но о вере пеклась постоянно.

Неизвестный художник, гравюра на дереве 1730-е гг. Портрет Феофана Прокоповича. Из книги: Ровинский Д. А. Подробный словарь русских гравированных портретов. СПб., 1889

Во время коронации [76]Феофан Прокопович впервые ввел Анну Иоанновну в алтарь [77]для совершения сопутствующих таинств и перехода ее в новое качество. Этим жестом был обозначен определенный сакральный статус императрицы независимо от ее пола [78].

Правление Анны Иоанновны началось с издания Манифеста от 1730 г., обращенного к Синоду, о наблюдении за чистотой веры, искоренении ересей, расколов и суеверий. Весь период царствования отличался также жестоким наказанием за переход в другую веру (особенно в иудаизм), вплоть до смертной казни, сжиганием колдунов по закону от 1731 г., смертной казнью за богохульство по закону от 1738 г. и т. п.

Никитин И. Н. Портрет Елизаветы Петровны ребенком. Источник : Государственный Эрмитаж

Несмотря на то что Анна Иоанновна была на русском престоле единственной императрицей русского происхождения , все же с 1730 г. при дворе всем заправлял ее фаворит, регент и граф Священной Римской империи Эрнст Иоганн Бирон, который хотя и действовал всегда в интересах России, но воспринимался подданными империи как «немец».

После смерти государыни в 1740 г. Бирон ненадолго стал регентом при следующем наследнике престола Иоанне VI Антоновиче. Однако засилье протестантов и «немецкие» порядки при дворе породили хаос и явились поводом для недовольства высшего сословия, отстранения Бирона от регентства, а также его смещения и опалы.

Анна Леопольдовна [79]в период кратковременного «междуцарствия» (с 9 ноября 1740 г. по 25 ноября 1741 г.) являлась правительницей-регентшей при своем малолетнем сыне Иоанне VI Антоновиче.

Принцесса Елизавета родилась в Германии (город Росток), но в 1722 г. прибыла в Россию вместе с матерью Екатериной Иоанновной и скромно жила то в Москве, то в Петербурге, то в Измайлове. С детства она была воспитана в лютеранской вере. После воцарения императрицы Анны Иоанновны как ее единственная племянница принцесса Елизавета вышла из тени и получила важную роль при дворе. Поскольку у государыни не было детей, то для разрешения вопроса о престолонаследии духовник императрицы архимандрит Варлаам и архиепископ Феофан Прокопович посоветовали государыне воспитать принцессу в православной вере, найти ей равнородного жениха, а детей, родившихся в их браке, считать наследниками российского престола.

В результате 12 мая 1733 г. она была миропомазана и получила имя Анна Леопольдовна в честь своей тетки. Однако к власти она призвания не имела, политикой не занималась, на троне пробыла чуть больше года и, даже не успев короноваться, была смещена.

О религиозном воспитании Анны Леопольдовны известно немного. Скорее всего, это была лишь формальная катехизация для законного проведения в Церкви таинства миропомазания.

Царствование следующей императрицы, дочери Петра Великого Елизаветы Петровны [80]для русской Церкви было более чем благодатным. В противовес Анне Иоанновне, при дворе которой все же доминировали протестанты, Елизавета была подчеркнуто религиозной и демонстративно делала ставку на православие, что было близко и понятно ее подданным. Высшие ступени церковной иерархии стали занимать противники Феофана Прокоповича. Святейший Синод получил в свои руки цензуру, чем не преминул воспользоваться [81].