Саймон Монтефиоре - Красный монарх: Сталин и война

Михоэлс не понимал, что над его головой сгущаются тучи. Он по-прежнему помогал Сталину. Этот еврейский актер попал в незнакомую обстановку и не мог, конечно, бороться со сталинским големом. Он считал, что обстановка благоприятствует возрождению еврейства, и хотел обратиться за помощью к самому Сталину. Михоэлс позвонил Полине Молотовой (второй по значимости для евреев фигуре в Советском Союзе после Кагановича) и спросил, стоит ли обращаться к Маленкову или к Жданову.

– Жданов и Маленков вам не помогут, – ответила Полина. – Вся власть в стране находится в руках Сталина, и никто не может на него влиять. Я вам не советую писать Сталину. Он стал отрицательно относиться к евреям, он нам не поможет.

Этот эпизод показывает, насколько изменилась обстановка в СССР. Полине Молотовой и в голову не могло бы прийти говорить такие слова перед войной.

Соломон Михоэлс не послушал совета. Он воспользовался соблазном и решил попытаться выйти на вождя через его дочь. Вдобавок ко всему Михоэлс выбрал для этого крайне неудачное время. Сталин как раз с большим гневом размышлял о странной любви Светланы к евреям. Сначала был Каплер, затем она вышла замуж за Морозова. Иосиф Виссарионович не имел ничего личного против Морозова и даже порой называл его «хорошим парнем», но тот был евреем. «Сионисты околдовали тебя», – заявил как-то Сталин Светлане.

Воля, дочь Георгия Маленкова, только что вышла замуж за внука еврея Лозовского, того самого, который курировал ЕАФК Михоэлса. Молотов поддерживал план Михоэлса по созданию в Крыму Еврейской республики. Брат его жены Полины был не только евреем, но и состоятельным американским бизнесменом. Куда бы Сталин ни обращал свой взор, всюду он видел агентов сионистов.

Соломон Михоэлс не сдавался. Он был полон решимости защищать интересы соотечественников. Среди друзей Жени Аллилуевой было много интеллигентов-евреев. Михоэлс попросил устроить ему встречу со Светланой Сталиной. Сделать это оказалось нелегко. Детей советской элиты постоянно осаждали самые разные просители, поэтому они держались настороженно.

Аллилуевы предупредили Женю, чтобы она не вмешивалась в опасные еврейские дела. «В этом котле было столько всего намешано, – говорил Владимир Реденс. – Мы знали, что ничем хорошим это не кончится». Но, похоже, Женя не вняла предостережениям родственников и познакомила Михоэлса со Светланой и Морозовым.

Сталину немедленно донесли об этом. Он пришел в бешенство. Его охватил испуг. Масла в огонь добавила и Анна Реденс, которая постоянно воспитывала Василия. Тот пожаловался отцу. Получилось, что Соломон Михоэлс, сам того не зная, разворошил осиное гнездо.

Сталин приказал Абакумову выявить связи Жени Аллилуевой с американо-сионистскими шпионами. Светлане он сказал, что Женя в 1938 году отравила мужа, Павла. Умные люди почувствовали, что надвигается буря. Они начали срочно разводиться с евреями или еврейками.

Светлана Сталина рассталась с Морозовым. Во всех исторических исследованиях написано, что она бросила мужа по приказу отца. Это же говорил и ее двоюродный брат, Леонид Реденс. Но сама она утверждала обратное: «Мой отец никогда не просил меня развестись с ним». Причиной развода было отсутствие любви. «Мы развелись, потому что я его не любила», – говорила она.

Леонид Реденс добавляет, что в жизни Светланы было много мужчин и Морозов ей просто надоел. Как бы то ни было, Сталин поручил уладить это щекотливое дело сыну. «Василий взял паспорт Морозова и скоро принес ему новый, – вспоминал Реденс. – В нем штампа о браке уже не было».

Абакумов начал хватать евреев, поддерживавших отношения с Аллилуевыми. 10 декабря он арестовал и саму Женю. Ее обвинили в том, что она распускает грязные и ложные слухи о главе советского правительства. Муж Жени, ее жизнерадостная дочь Кира, актриса, и Анна Реденс вскоре тоже очутились за решеткой. Чекисты задерживали известных евреев по всей стране.

Инстанция – это страшное обозначение царя, сидевшего в Кремле, – считала, что аллилуевско-еврейская банда «проявляла интерес к личной жизни главы советского правительства по заданию иностранной разведки». Чтобы собрать компромат на Михоэлса, Сталин разрешил применить к арестованным «методы убеждения». «Французской борьбой», как называли эти методы следователи-дознаватели, руководил злобный психопат-антисемит Комаров. «Ваша судьба в моих руках, – злорадно говорил он своим жертвам. – Я не человек, я зверь!» Свои тирады он неизменно заканчивал фразой: «Все евреи – грязные ублюдки!» Виктор Абакумов лично приказал ему нещадно избивать заключенных.

С Аллилуевыми Соломона Михоэлса познакомил Гольдштейн. Позже он рассказал, что его лупили резиновыми дубинками по ягодицам и голым пяткам до тех пор, пока он не мог ни сидеть, ни стоять. Его так сильно били по голове, что у него ужасно распухло лицо и он стал плохо слышать. Измученный непрерывными допросами, которые не прекращались ни днем ни ночью, запуганный побоями, ругательствами и угрозами, Гольдштейн впал в глубочайшую депрессию и начал оговаривать себя и остальных.

– Значит, ты говоришь, что Михоэлс свинья? – кричал Абакумов.

– Да, свинья, – соглашался сломленный Гольдштейн.

Он рассказал, что актер просил запоминать мельчайшие подробности отношений между Светланой и Григорием, а потом якобы сообщал их своим американским друзьям.

Когда Сталину положили протоколы допросов на стол, он понял, что его худшие опасения относительно Михоэлса подтвердились.

Владимиру Реденсу тогда было двенадцать лет. Он потерял мать и отца. Его маленькие двоюродные братья, сыновья Жени, лишились родителей и старшей сестры. Владимир срочно поехал в Кремль, где после смерти Сергея Аллилуева в 1946 году продолжала жить его бабушка Ольга. Там он узнал, что Ольга Аллилуева до сих пор не простила Женю за то, что она так быстро вышла замуж после смерти Павла.

– Слава богу! – обрадовалась она, услышав об аресте невестки, и перекрестилась.

Однако, узнав об аресте дочери, Анны, Ольга тут же позвонила Сталину.

– Их использовали враги, – терпеливо объяснил Иосиф Виссарионович.

Светлана попыталась вступиться за теток, но отец заявил, что у них слишком длинные языки и сама она тоже нередко говорит антисоветские вещи.

Киру Аллилуеву, двоюродную сестру Светланы, так же арестовали. Она утверждала, что Сталин угрожающе предупредил дочь: «Если будешь их защищать, мы и тебя посадим в тюрьму». Светлана и Василий порвали с детьми Аллилуевых все связи.

Светлана вновь осталась одна. Сталин начал поговаривать о ее следующем муже.

– Она сказала, что выйдет замуж или за Степана Микояна, или за Серго Берию, – говорил он соратникам и друзьям.