Павел Фокин - Твардовский без глянца

Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:

« 20.XI.1962

В ближайшие дни после выхода в свет № 11 состоялся очередной Пленум ЦК. У типографии запросили 2200 экземпляров журнала, чтобы продавать его в киосках на Пленуме.

Кто-то пошутил: „Они же доклад обсуждать не будут, все «Ивана Денисовича» будут читать“. Ажиотаж страшный, журнал рвут из рук, в библиотеках с утра на него очереди.

Твардовский был на Пленуме и говорил, что сердце у него заколотилось, когда он увидел в разных концах зала голубенькие книжки». [5; 84]

Александр Трифонович Твардовский. Из дневника:

« 20.ХI.1962

После вечернего заседания вышел из зала – ух ты: почти у всех в руках вместе с красной обложкой только что розданного доклада – синяя „Н. М.“, № 11 (подвезли, кажется, 2000). Спустился вниз, где всякая культторговля, – очереди (несколько) к стопкам „Н. М.“. И это не та покупка, когда высматривают, выбирают, а когда давай, давай – останется ли…

Вечером поделился с Заксом, а он говорит, что весь день в редакции бог весть что – звонки, паломничество. В киосках – списки на 11 №, а его еще там и нет, – сегодня, должно быть, будет.

Нужно же мне, чтобы я, кроме привычных и изнурительных самобичеваний, мог быть немного доволен собой, доведением дела до конца, преодолением всего того, что всем без исключения вокруг меня представлялось просто невероятным». [11, I; 132]

Виктор Сергеевич Голованов, цензор. Из дневника:

« 24.XI.1962

Приблизительно около 11 ч. дня позвонил секретарь редакции журнала т. Закс и сообщил мне о том, что т. Твардовскому звонил т. Поликарпов и выражал согласие со стороны ЦК КПСС на отпечатание дополнительно 25 000 экземпляров № 11 журнала „Новый мир“». [5; 86]

Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:

« 24.XI.1962

‹…› 24-го вечером пировали в ресторане „Арагви“ нашу победу. Подняв бокал за Солженицына, следующий тост Александр Трифонович произнес за Хрущева. „В нашей среде не принято пить за руководителей, и я испытывал бы некоторую неловкость, если бы сделал это просто так, из верноподданнических чувств. Но, думаю, все согласятся, что у нас есть сейчас настоящий повод выпить за здоровье Никиты Сергеевича“». [5; 90]

Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:

« 24.XI.1962

‹…› В „Новый мир“ хлынул поток „лагерных“ рукописей не всегда высокого уровня. Принес свои стихи В. Боков, потом какой-то Генкин. „Как бы нам не пришлось переименовать наш журнал в «Каторгу и ссылку»“, – пошутил я, и Твардовский на всех перекрестках повторяет эту шутку.

„Сейчас все доброе к нам поплывет, – говорит Твардовский, – но и столько конъюнктурной мути, грязи начинает прибивать к «Новому миру», надо нам быть осмотрительнее“». [5; 89]

Виктор Сергеевич Голованов. Из дневника:

« 3.XII.1962

Был телефонный разговор с зам. главного редактора т. Кондратовичем. Он сообщил о том, что „Белые пятна“ Каверина в № 12 печататься не будут. Не будут также печататься в № 12 путевые заметки „Добро вам“ Василия Гроссмана.

Когда я задал вопрос: „А все же, как обстоит дело с поправками, о которых у меня был разговор с т. Твардовским?“ – тов. Кондратович сказал: „По этому поводу возник конфликт между Твардовским как главным редактором журнала и Гроссманом как автором. Конфликт весьма серьезный. Твардовский ни при каких условиях не может согласиться с утверждением Гроссмана о якобы широко распространенных явлениях антисемитизма, о чем говорилось на армянской свадьбе, а автор Гроссман проводит упрямо эту свою мысль. Чем закончится этот конфликт, сейчас сказать трудно“». [5; 92]

Владимир Яковлевич Лакшин. Из дневника:

« 28.XII.1962

Встречали Новый год в редакции. Настроение уже не то, что в ноябрьские праздники.

Александр Трифонович тянул какой-то обрывок смоленской песни:

И в самом деле не видать.

Утром Александр Трифонович был очень раздражен – ему подсунули книгу, вышедшую в издательстве им. Чехова в Нью-Йорке. Некий С. Юрасов дал там свое, в антисоветском духе, продолжение „Тёркина“. ‹…›

Второе, что сильно взволновало Александра Трифоновича, – это обращение к нему молодого математика Р. Пименова, оказавшегося за свои высказывания или рукописные статьи в тюрьме в 1957 г. Как это – „Ивана Денисовича“ печатаем, а людей все равно сажаем? Александр Трифонович говорил об этом с Лебедевым, и тот обещал узнать и, если возможно, помочь. ‹…›

30. I.1963

Начинается повизгиванье газетных шавок на „Новый мир“. Все вокруг в панике, трижды на дню распространяются слухи, что Твардовского „сняли“. А в редакции спокойно. Номера идут, конечно, тяжелее. Цензура придерживает Эренбурга. ‹…›

27. II.1963

‹…› Александр Трифонович прочитал в рукописи рассказы Вас. Белова и говорит: „Даровит, но молод. Думает, что надо писать так, чтобы в каждой фразе была какая-то художественная подробность, сравнение, либо что-нибудь вроде того“. ‹…›

7–8.III.1963

Совещание в Кремле с руководителями партии и правительства. На второй день выступил Хрущев. Поминал, как написанные „с партийных позиций“, поэму „За далью – даль“ и „Ивана Денисовича“.

Зато резко выступил против Эренбурга и Некрасова, любителей „жареного“, т. е. сенсаций, как бы вновь приглушая тему развенчания культа. Много и сбивчиво говорил о евреях, в том смысле, что и среди них „встречаются хорошие люди“.

Реакция по всему фронту, откат от XXII съезда. ‹…›

22. III.1963

Тучи сгущаются. Утром в „Комсомольской правде“ статья Павлова, где выстроен уже целый ряд „очернительских“ произведений, напечатанных в „Новом мире“.

Александр Трифонович в ярости. Звонил Поликарпову, ругал последними словами „зарвавшегося, невежественного мальчишку“ и требовал, чтобы статья была дезавуирована в партийной печати, иначе он снимает с себя полномочия редактора.

Поликарпов крутил, просил успокоиться, предлагал ехать на грандиозное зрелище перекрытия Енисея.

Дементьев сказал мне сегодня, что Твардовский настроен непримиримо: готов уходить, но не согласен каяться, лукавить и т. п. ‹…›

23. III.1963

Сегодня (в субботу) Александр Трифонович был у Ильичева (секретарь ЦК КПСС, зав. отделом пропаганды и агитации. – Сост .). Тот встретил его словами: „Что – пришел просить об отставке?“ „Не только, сначала просить объяснений“, – и Александр Трифонович набросился на статью Павлова. Ильичев выразил к ней свое якобы отрицательное отношение, утихомиривал Александра Трифоновича, сказал, что об уходе его не может быть и речи. Твардовский сказал в ответ, что, во всяком случае, если от него ждут перемен в направлении журнала в том духе, в каком хочется Павлову, – этого не будет. Лучше пусть его заранее освободят от поста редактора. ‹…›