Кэти Пайпер - Красота

Пожалуйста, не смотрите на меня! — мысленно умоляла я. Дети, которые никогда не видели ничего подобного, парни, которые прежде просили бы мой номер телефона, девушки, выглядевшие так, как я прежде, — все они пялились на меня. Странно, больнее всего меня задевала реакция девушек. Красотки-блондинки с голубыми глазами, в модных нарядах, они напоминали мне о том, чего я лишилась. И тоска была настолько острой, что у меня перехватывало дыхание.

Мне хотелось подбежать и встряхнуть их: Я прежде была красивой! Я была, как вы, пока Дэнни и Стефан не сделали меня такой. Я не смогла помешать им — и теперь заперта в этой сожженой оболочке. А я хочу быть снова самой собой, хочу быть такой, как вы! Конечно, я ничего подобного не сказала. Какой смысл?

— Пойдем посмотрим представление с хищными птицами! — радостно предложила мама, но я покачала головой.

— Там слишком много людей. Я хочу уехать прямо сейчас. Пожалуйста, мам! Я просто хочу домой!

Надежда и отчаяние, оптимизм и ярость. Я никак не могла остановить эти крутые американские горки своих эмоций.

В конце июня я стала ходить в церковь с Ритой, матерью моей подруги Сэм, — они жили по соседству. Молитвы помогали мне вспомнить состояние удивительного покоя, которое я испытала той памятной ночью в больнице. Но вне стен храма это состояние исчезало. Как, например, в тот день, когда полицейские по телефону сообщили, что на допросе Дэнни отказался смотреть на снимки моих ран. Он просто отпихнул от себя эти фотографии.

Я разрыдалась от гнева и ярости. Как он смеет?! Это он сделал мое лицо таким, а теперь даже не желает на него смотреть! Уж это-то он должен сделать для меня!

— Он так и не изменил своих показаний? — спросила я, все еще всхлипывая.

— Нет, он по-прежнему утверждает, что невиновен, — ответил детектив Уоррен.

Я сидела, не проронив ни звука. Невыносимая боль разрывала мою душу на части. После разговора с полицейскими я поднялась к себе, чтобы побыть одной.

— Кэти? — постучал в дверь комнаты папа. — Можно войти?

— Заходи, — всхлипнула я.

Он вошел и сел возле меня на кровати.

— Почему тебя это так расстроило, дорогая?

— Мне просто жутко представить, что он видел меня такой, папа. Я ужасно выгляжу на этих фотографиях, на человека не похожа. Что он чувствовал? Отвращение? Или он рад, что заставил меня так мучиться?

— Он не может больше причинить тебе вред, и это — самое главное. Он получит по заслугам, я тебе обещаю.

Получит ли? Дэнни хвастался, что ему удавалось выйти сухим из воды после нескольких преступлений в прошлом. Он может выкрутиться и на этот раз. И что тогда? Мне придется эмигрировать. И даже тогда он, наверное, будет меня преследовать. И никогда не остановится, как свихнувшийся на мести Терминатор. Он должен получить по заслугам! Должен — и все.

На следующий день в гости приехал Марти. Мы не виделись со дня нападения. Но я впервые не чувствовала себя напряженной. Я надела красивое платье с цветочным рисунком и не задумывалась, как выгляжу. Марти был со мной там, в «Мокко», после нападения. Это его голос доносился сквозь пелену боли. И я чувствовала, что между нами установилась невидимая связь, которую ничто не может разорвать.

— Ты, наверное, не помнишь, но я приходил к тебе в больницу, — с грустью сказал он, когда мы сидели во дворе позади дома. — Ты кричала, просила дать тебе что-нибудь, чтобы боль прекратилась. У меня просто сердце разрывалось!

— Спасибо тебе за то, что был там. И за то, что помог мне, — улыбнулась я, вспоминая прежние деньки, когда мы мчались в китайский ресторанчик внизу, под нашей квартирой, и запасались горами блинчиков с начинкой и жареным рисом. Мы набивали рты и хихикали, обсуждая своих возлюбленных. Казалось, это было миллион лет назад. Но я была уверена, что наша дружба вынесет все испытания.

Вместе с Марти и мамой я решилась снова отправиться на прогулку у реки. Потом мы забрели в церковь, что стояла поблизости.

— Мам, сфотографируй нас! — хихикая, попросила я, в восторге от того, что могу вести себя, как нормальный человек.

Шли дни. Мне по-прежнему приходилось заставлять себя что-то делать, например встать под душ и вымыть волосы. Брызги воды до сих пор пугали меня. Но я стискивала зубы и заставляла себя терпеть. Я рискнула поехать вместе с сестрой и Сэм в Саутгемптон, чтобы купить парик. Мои собственные волосы были в ужасном состоянии, и мне хотелось их прикрыть.

— Притворись, что это для тебя, — прошипела я Сэм, когда мы шли по магазину.

Поэтому она выбрала светлую гриву, как у Бритни Спирс, и мы поспешили в машину, пока кто-нибудь не успел рассмотреть мое лицо.

Как-то вечером я глянула на свои ноги и решила, что с меня хватит.

— Сьюзи, ты мне поможешь с этим? А то я выгляжу, как горилла. Горилла, страдающая анорексией, — улыбнулась я, задрав штанины и продемонстрировав ноги.

— Конечно, без проблем! — воскликнула сестра, следуя за мной в ванную.

— Брить это я не смогу. — Меня передернуло при воспоминании о том, как Дэнни угрожал порезать мое лицо на куски. К лезвию я даже близко не подойду.

— А как насчет воска?

— Но я же обожгусь, — пискнула я.

— Ну, мы можем использовать крем для депиляции. У меня где-то есть.

— А он жечь не будет?

— Так мы не будем его долго держать. А если начнет жечь, тут же все смоем, — уверила меня сестра.

Я напомнила себе о том, что всегда говорила Лиза: я должна прислушиваться к доводам логики, а не к эмоциям.

— Хорошо, давай, — кивнула я.

Но когда Сьюзи начала наносить на ноги белую массу, меня охватила паника. Спокойно, Кэти. Дыши глубже. Расслабься.

— Так, пять минут прошло! — Сьюзи включила душ и смыла крем с помощью куска фланели. — Видишь? Прекрасные ножки-спички без волос, — ухмыльнулась сестра. Я мысленно похлопала себя по спине. Я сделала это!

— Спасибо, сестричка, — улыбнулась я, вытирая ноги полотенцем. Потрясающе! Такая простая вещь, как депиляция ног, превратилась в сложное, полное опасности дело. Но я справилась.

Этот опыт странным образом высвободил что-то в моем сознании. Я стала старательно покрывать лаком ногти на ногах и руках. «Коготки» были тем немногим, что не пострадало при нападении, и я стала усиленно за ними ухаживать, полировать и подпиливать. Потом тщательно красила их лаком красивых розовых или коралловых оттенков. Так я постепенно снова признавала свое тело, возрождая прежнюю Кэти. И чувствовала себя уже не такой уродливой.

Однажды вечером, когда я красила ногти, то случайно взглянула в маленькое зеркальце из маникюрного набора и ахнула от ужаса. Морщинистая кожа, безжизненные глаза. Неопрятные космы и отвратительный бесформенный нос. Страшная маска, как у героя фильмов Hammer Horror movie [7] Британская кинокомпания, созданная в 1934 г. и прославившаяся серией фильмов ужасов. .