Сборник статей - Личности в истории

Амундсен сидел в кафе, когда официант позвал его к телефону. Звонил военный министр Норвегии. «Ваша помощь будет самой скорой и самой нужной», – сказал он.

Итальянский летчик Нобиле потерпел аварию на дирижабле «Италия» и оказался вместе с экипажем на дрейфующей льдине. Многие страны подключились к поискам. У Амундсена были свои счеты с Нобиле, но не откликнуться на призыв о помощи он не мог.

«Я согласен», – ответил Амундсен министру. И на следующий день вылетел на французском самолете «Латам» в направлении Шпицбергена. Туда, где 27 лет назад проводил свои первые океанографические исследования. Амундсен не спас Нобиле.

О нем не было вестей, но волновались мало: никто не верил, что с ним может что-то случиться. Долго не верили.

У Константина Симонова есть о нем стихотворение «Старик». Оно кончается так:

Он никогда не совершал морских путешествий, все открытия сделал в своем кабинете, но его труды достойно венчают эпоху Великих географических открытий. Он собрал воедино все накопленные в Европе географические знания, создал наиболее точные карты. С Герарда Меркатора берет свое начало наука, получившая название картографии.

Эпоха Великих географических открытий. Время дальних странствий, полных опасностей, неизвестности и романтики. И главный герой – конечно, отважный капитан, который ведет свою эскадру по бурному морю в неведомые края «или, бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвет пистолет, так, что сыплется золото с кружев розоватых брабантских манжет…»

Герард Меркатор

Да, неуемной жажде путешествий и славы, духу авантюризма этих героев мы обязаны многим. За неполные сто лет горизонт знаний о мире, в котором мы живем, расширился настолько, что охватил всю нашу планету и не оставил сколько-нибудь значительных белых пятен на карте. Но Великие географические открытия состояли не только в достижении неведомых ранее земель, не только в подтверждении шарообразности Земли, не только в разведывании новых путей в Индию и другие страны.

В эту эпоху люди научились точно определять свое местонахождение вдали от берегов, научились составлять карты земной поверхности, отображая сведения о новых землях и делая эти открытия достоянием других, идущих следом. Это время, когда множество сведений о нашей планете складывается в единую гармоничную картину.

И герои этих достижений, на первый взгляд, вовсе не соответствуют романтическому образу капитанов, воспетому Николаем Гумилевым. Однако формулировка новых представлений об окружающем нас мире, преодоление средневековых стереотипов требовали от них подчас не меньшей смелости, решительности и авантюризма, а еще – знаний, терпения и воображения.

Догадка о шарообразной форме Земли высказывалась еще во времена античности. Впервые об этом упоминается, по-видимому, в учении пифагорейской школы. Аристотель видел подтверждение этого в форме тени Земли на лунном диске. Знаменитый астроном, математик и географ Эратосфен Киренский (II в. до н. э.) даже измерил радиус Земли по разности длин полуденной тени от столбов в Александрии и в Сиене. Шарообразность Земли отражена на античной карте, составленной Клавдием Птолемеем во II веке н. э. На ней изображены три части света – Азия, Европа и Ливия (так прежде называлась Африка), а также Атлантический океан, Средиземное и другие моря. Эта карта уже имеет градусную сетку. И хотя местности, расположенные далеко от Средиземноморья и известные в то время лишь по слухам, имеют на ней довольно фантастические очертания, ни в древнем мире, ни в последующие столетия, вплоть до XV века, никто не создавал лучшей карты, чем Птолемей.

Карта Герарда Меркатора. 16 век

В средневековье большинство географических знаний античности были забыты и утрачены. Лишь в XIII–XIV веках в Европе появляются компас и морские навигационные карты, на которых довольно точно отображалась береговая линия, а внутренние области суши заполнялись картинами из жизни населявших их народов, подчас весьма далекими от действительности. В 1375–1377 годах Авраам Крескес составляет знаменитые Каталонские карты. В них отразился весь опыт мореплавания, накопленный к тому времени. Вместо сетки параллелей и меридианов на них были нанесены линии, отмечавшие направление, которое указывала стрелка компаса: по ним можно было ориентироваться в далеких плаваниях. В 1409 году Мануэл Хризопор переводит «Географию» Птолемея, заново открывая ее для современников.

Морские плавания Колумба, Васко да Гамы, Магеллана дали множество новых фактов, не вписывающихся в прежние географические представления. Они требовали осмысления и оформления в виде новой географии, дававшей возможность осуществлять дальние торговые и военные походы. Выполнил эту задачу Герард Меркатор, знаменитый географ, автор новой картографии.

Герард Меркатор родился 5 марта 1512 года в городе Рюпельмонде (современная Бельгия), в области, входившей тогда в состав Нидерландов. Он был седьмым ребенком в семье, жившей достаточно бедно. Когда Герарду исполнилось 14 или 15 лет, его отец умер, и семья осталась без средств к существованию. Воспитателем Герарда становится его родственник, кюре Гизберт Кремер. Благодаря ему Герард получает образование в гимназии небольшого городка Буа-де-Дюн. Хотя эта гимназия имела духовную направленность, в ней изучались и классические древние языки и начала логики. В это время Герард меняет свою немецкую фамилию Кремер, что значит «лавочник», на латинскую Меркатор – «торговец», «купец».

Гимназию он оканчивает очень быстро, за три с половиной года, и почти сразу же продолжает обучение в Лувенском университете, вновь благодаря поддержке Гизберта Кремера. Лувен был крупнейшим научным и учебным центром Нидерландов, в нем находилось 43 гимназии, а его университет, основанный еще в 1425 году, был лучшим в Северной Европе. В центр гуманистического образования и свободомыслия город превратился благодаря Эразму Роттердамскому (1465–1536), жившему некоторое время в Лувене.

Именно в университетские годы у Меркатора появляется особый интерес к естественным наукам, особенно к астрономии и географии. Он начинает читать сочинения древних авторов, стремясь узнать, как устроен земной шар. Впоследствии он напишет: «Когда я пристрастился к изучению философии, мне страшно нравилось изучение природы, потому что она дает объяснение причин всех вещей и является источником всякого знания, но я обращался лишь к частному вопросу – к изучению устройства мира». Убедившись в недостаточности своих знаний в области математики, особенно геометрии, он приступает к самостоятельному ее изучению. Существовавший тогда учебник его явно не удовлетворяет, и он читает в подлиннике первые семь книг «Начал» Евклида.