Ольга Клюкина - Святые в истории. Жития святых в новом формате. VIII-XI века

Русские князья нападали на Царьград в 907, 941 и 944 годах, всякий раз добиваясь все более выгодных для себя условий перемирия. В результате русские купцы получили неограниченный доступ на богатые рынки Константинополя. По условиям договора в Царьграде им полагались бесплатная еда, жилье и право пользоваться банями. Но для греков они все равно оставались варварами-язычниками и непрошеными гостями, которые, впрочем, приносили неплохую выгоду, привозя с севера ценные товары.

В 972 году погиб князь Святослав, отец Владимира. Когда Святослав с дружиной возвращался домой после битвы на Дунае, возле днепровских порогов его подстерегли в засаде и убили печенеги. Череп князя Святослава был вставлен в золотую оправу, и вожди печенегов использовали его на пирах в виде кубка.

После смерти князя Святослава власть в русских княжествах была поделена между тремя его сыновьями от разных жен: Ярополком, Олегом и Владимиром.

Ярополку, как старшему, достался Киев, главный в то время город на Руси, Олегу – земли древлян, Владимир стал княжить в Великом Новгороде.

Суровый климат не мешал Новгороду быть крупным торговым городом. Сюда приезжали купцы из Швеции и Дании, привозя меха, кожи, воск, янтарь. Самые смелые и предприимчивые северяне отправлялись из Великого Новгорода по рекам на юг, даже в заветный Царьград.

В 977 году, через пять лет после смерти Святослава, между русскими князьями начались распри. Первой их жертвой стал князь Олег, против которого выступил старший брат Ярополк.

Узнав об этом, Владимир бежал за море, к норманнам, и князь Ярополк посадил в Новгороде своих посадников.

Но князь Владимир не терял времени. Собрав сильное войско из варягов, он отвоевал Новгород, а посадников Ярополка отослал в Киев со словами: «Идите к брату моему и скажите ему: „Владимир идет на тебя, готовься с ним биться“».

Собрав большую дружину из варягов, словен, чуди и кривичей, одним из воевод в которой был его дядя Добрыня, князь Владимир двинулся на Киев.

По пути новгородцы завоевали Полоцкое княжество, и гордой полоцкой княжне Рогнеде все же пришлось стать одной из жен князя Владимира.

В июне 978 года киевский князь Ярополк сложил голову, став жертвой заговора одного из своих воевод, по имени Блуд.

«И пришел Ярополк ко Владимиру; когда же входил в двери, два варяга подняли его мечами под пазухи. Блуд же затворил двери и не дал войти за ним своим. И так убит был Ярополк».

Таким образом князь Владимир завладел киевским престолом и взял себе жену Ярополка, в прошлом пленную монахиню-гречанку.

Летопись сообщает о чудовищном женолюбии князя Владимира – он имел триста наложниц в Вышгороде, столько же в Белгороде и двести в Берестове и, кроме того, «был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц».

Скорее всего, здесь были подсчитаны и невольницы, которые находились в распоряжении князя и являлись предметом торговли, но неистовая любвеобильность киевского князя поражала многих. Немецкий летописец Титмар Мерзебургский, его современник, называет князя Владимира «блудником безмерным и жестоким».

Не менее выдающейся была страсть Владимира к разгульным пирам, во время которых рекой лился «мед» – хмельная медовуха. Рассказы о том, как князь Владимир пирует в кругу своих дружинников, сохранились во многих русских былинах.

Арабский путешественник, писатель и секретарь посольства аббасидского халифа Ахмад ибн Фадлан, наблюдавший жизнь русов в первой половине X века, с удивлением писал, что они «предаются питью вина неразумным образом и пьют его целые дни и ночи; часто случается, что они умирают со стаканом в руке».

Князь Владимир с молодости поражал широтой своих деяний, будь то военные походы, реформаторские планы или просто образ жизни.

В Киеве он с присущим ему размахом стал повсюду ставить кумиры языческим богам: «…деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь». Дошло даже до человеческих жертвоприношений.

Вот что пишет об этом российский историк А. В. Карташев: «Как ни редка была практика человеческих жертвоприношений, но правительство Владимира сочло нужным навинтить толпу и на эту жестокость. В жертву намечена была христианская семья, может быть купеческого сословия из византийцев, переселившихся в Киев. Угодливые жрецы-волхвы заявили, что жребий пал именно на эту христианскую семью, на отца по имени Феодора и сына – Иоанна. Они были убиты и сожжены в честь „национальных богов“».

Но вскоре произошло то, что древние летописцы называют не иначе как чудом: князь Владимир уверовал во Христа!

В «Повести временных лет» говорится о приходе к князю Владимиру в 986 году представителей разных религий, когда каждый подробно рассказывал ему о своей вере. И Владимир у всех находил что-то не подходящее для русских.

Магометяне разрешали иметь много жен. «Владимир же слушал их, так как и сам любил блуд и жен», – но ему не понравилось, что мусульманам нельзя есть свинину и пить вино.

«На Руси есть веселие пить и не можем без того быть», – сказал им киевский князь.

Иноземцы из Рима слишком уж все себе позволяли: «Пост по силе, если кто пьет или ест, то все это во славу Божию» – это ему тоже показалось неинтересным.

Узнав у хазарских евреев, что родина их предков находится в Иерусалиме, а сами они живут в низовьях Волги, князь Владимир выразил вслух свое сомнение: «Если бы Бог любил вас и закон ваш, то не были бы рассеяны по чужим землям, или и нам того же хотите?»

А вот рассказы грека киевского князя заинтересовали, и он послал своих людей в Византию, чтобы они своими глазами увидели, как проходят греческие богослужения.

Современные историки сходятся в том, что подробные рассказы греческого философа о сотворении мира, грехопадении, искуплении, мучениях грешников являются поздней вставкой в летопись.

Тогда что же произошло на самом деле? Как случилось, что буйный князь-язычник вдруг превратился в «мужа совершенна»? В том-то и дело, что этого никто не знает.

Переворот, который произошел в душе князя Владимира, столь же чудесен и необъясним, как это было в случае с гонителем христиан Савлом, ставшим апостолом Павлом.

Писатель XIX века архиепископ Филарет (Гумилевский) в «Истории Русской Церкви» так объясняет мотивы обращения князя Владимира: «Ужасное братоубийство, победы, купленные кровью чужих и своих, сластолюбие грубое – не могли не тяготить совести даже язычника. Владимир думал облегчить душу тем, что ставил новые кумиры на берегах Днепра и Волхова, украшал их серебром и золотом, закалал тучные жертвы перед ними. Мало того – пролил даже кровь двух христиан на жертвеннике идольском. Но все это, как чувствовал он, не доставляло покоя душе – душа искала света и мира».