Игорь Синицин - Андропов вблизи. Воспоминания о временах оттепели и застоя

Сегодня по-прежнему не угасает интерес к личности Юрия Владимировича Андропова, оставившего заметный след в истории XX века. За три десятилетия, прошедшие после его смерти, не утихают споры об этом деятеле правившей в СССР Коммунистической партии и просто человеке. Опубликованы сотни и тысячи статей, десятки книг, вышли в эфир программы и даже телесериалы о нем. Много правды, полуправды, слухов и сплетен обрушилось на читателя и зрителя. О нем сложено много добрых и злых мифов, но Андропов для многих по-прежнему остается загадкой. Юный матрос на Волге, комсомольский вожак на Ярославщине и в Карелии, партийный функционер в Петрозаводске и Москве, дипломат, ставший известным всему миру как посол Советского Союза в Будапеште во время антикоммунистического восстания в Венгрии в 1956 году, он вышел на прямую дорогу к власти в одной из двух сверхдержав мира в конце 60-х годов XX столетия, когда с поста второстепенного секретаря ЦК КПСС по социалистическим странам был поставлен генсеком Брежневым во главе Комитета государственной безопасности СССР. В этой должности он пробыл пятнадцать лет, а затем, вопреки политическим обычаям в верхушке Советского Союза, где всегда смертельно боялись людей из госбезопасности, на пятнадцать месяцев стал генеральным секретарем ЦК КПСС и главой Советской державы.

Он сделал очень много для продления агонии коммунистической Системы СССР и его сателлитов по всей земле. Проживи он дольше, возможно, эта Система смогла бы найти «второе дыхание» или… весь мир был бы испепелен ядерной третьей мировой войной.

Но почему его имя снова и снова приходит к нам на слух в ту эпоху, когда вновь решаются судьбы России? Ведь уже подросло новое поколение молодых людей, значительная часть которых полагает, что Ленин — это только искаженное имя одного из «битлов» — Леннона.

Дело, видимо, в том, что Андропов оставил свой след в истории на переломе от советской империи к новой России. В его делах и намерениях было что-то созвучное нашим сегодняшним заботам и проблемам. Более того, многие наши нынешние беды и несчастья, которые больно ударили особенно по старшему поколению, уходят своими корнями в историю трех последних десятилетий Советского Союза. Не секрет, что политиканы, казнокрады, воры и бандиты, разграбившие великую страну и развалившие ее, воспитывались в советских детских садах, школе, высших учебных заведениях, в комсомоле и партии, кончали университеты марксизма-ленинизма и кружки политграмоты.

Юрию Владимировичу не поставлены памятники в бронзе, граните или гипсе, как идолу нашей страны до сегодняшнего дня — Ленину. Только один скромный бюст открыт в 2004 году в столице Карелии Петрозаводске, где он работал двенадцать лет — с 1940 по 1952 год. Но основоположник всех наших бед и «побед», именем которого часто клялся и Андропов, стоит между тем до сих пор в каждом городе у здания бывшего обкома или райкома с рукой, указующей в смутное будущее, и задом, обращенным к резиденции нынешнего органа власти… Однако Андропов оставил о себе память в умах и сердцах народа, которая сегодня значит больше, чем идеи того, кто был «живее всех живых». Его планы были удивительно просты: это — просьба, с которой он, став генеральным секретарем партии, обратился к рабочему классу об укреплении дисциплины труда, к обществу — о необходимости борьбы с коррупцией, ложью и национализмом. Люди сразу поняли, что Андропов шел к власти и взял ее не для упоения ею, не для благополучия своих родственников или процветания клана, которого у него не было, а для того, чтобы вытащить страну из кризиса, создать народу достойную и зажиточную жизнь. Будучи полтора десятилетия во главе КГБ, он, как никто другой, знал, что государство и правящая партия гниют, экономика страны подошла к краху.

Вместе с тем это книга не только об Андропове. Это еще воспоминания и размышления о временах, которые называют «застойными», анализ тех фактов, которые в большом числе всплывают на поверхность в исследованиях историков и журналистов, в публикациях о темных и тщательно скрывавшихся деталях Системы. Бывшие руководители КПСС и Советского государства, в том числе и генералы КГБ, обнародовали уже устно и письменно так много примеров тому из документов с грифами «совершенно секретно» и «особой важности», что мои человеческие впечатления о закулисной стороне власти в Советском Союзе ни в коей мере не могут быть большей тайной, чем их откровения.

Еще несколько лет тому назад иностранные журналисты и ученые могли приобретать в российских архивах за большие деньги советские секретные документы и публиковать их. Некоторые второстепенные секреты обнародованы и в российских изданиях, например журнале «Источник». Но в принципе для наших исследователей основной массив «особых папок» оставался и остается закрытым. Только немногие «избранные» россияне допускаются теперь в эти хранилища. К числу этих счастливчиков я не принадлежу и поэтому опираюсь в книге в основном на память. Мне повезло также и в том отношении, что в силу родственных и иных дружеских связей, с дошкольного возраста до пенсионных лет обычного российского социального пенсионера, я был знаком или близко знал очень многих персонажей этой книги. Прежде всего Андропова. Юрий Владимирович проявил желание регулярно общаться со мной, когда по его просьбе Суслов распорядился принять меня в аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС особым решением секретариата ЦК в сентябре 1970 года. 23 апреля 1973 года Андропова избрали членом политбюро ЦК КПСС. На следующий день он пригласил меня работать с ним в качестве его помощника по вопросам политбюро. В этой должности я пробыл рядом с ним практически ежедневно около шести лет — до весны 1979 года, когда вернулся в журналистику политическим обозревателем АПН в ранге члена правления агентства.

Естественно, что за десять лет, с 1970 по 1980 год, моим самым главным и надежнейшим источником информации был сам Андропов. Много и откровенно делились со мной интереснейшей информацией, которая в те годы была совершенно закрытой, видные разведчики и генералы от разведки, дипломаты, ученые, военные, журналисты… Теперь, впрочем, я нахожу иногда подтверждение фактам, известным в те времена только крайне ограниченному кругу лиц, в открытой публицистике, научных и мемуарных трудах, особенно начала 1990-х годов, когда интерес к годам «оттепели» и застоя был особенно пристальным и предметным.

Я размышляю над «кремлевскими тайнами» вовсе не из эйфории по тем временам, когда был на три десятка лет моложе. Может быть, кому-то из нынешнего и будущих поколений мои воспоминания помогут глубже осмыслить причины краха Системы, одним из винтиков которой был и я. Новому поколению, возможно, будет интересно узнать, как мы жили и работали, ошибались и что-то упускали, переживали и ненавидели, боролись и искали свою дорогу к Храму…