Андрей Артамонов - Госдачи Крыма. История создания правительственных резиденций и домов отдыха в Крыму. Правда и вымысел

История умалчивает остальные подробности этой не совсем приятной сцены, когда бывший преданный слуга просит за барина, но Д.И. Ульянов действительно помог бывшему миллионеру С.В. Кокореву и дал ему мандат с печатью ЦУКК, в котором последний «…направлялся ЦУКК при Крымревкоме в Наркомздрав Р.С.Ф.С.Р для решения вопроса по вещево-хозяйственному довольствию и по снабжению лазаретов, домов отдыха и санаториев продуктами питания…». Уехав с семьей из Крыма в начале марта, С.В. Кокорев приехал в Москву только в конце октября 1921 года, поселившись у своей родной сестры Александры Васильевны на Малой Никитской, дом 24. Супруг ее – А.П. Галяшкин – был, так же как и ее брат, членом правления Волжско-Камского коммерческого банка.

Понимая, что их прибежище весьма ненадежное и ВЧК может в любой момент нагрянуть с обыском и арестом, С.В. Кокорев идет за советом к давнему приятелю А.А. Якушеву, который к этому времени работает «спецом» в Наркомате внешней торговли. А.А. Якушев, ко всему прочему остальному являясь организатором подпольной монархической группы МОЦР («Монархическое объединение Центральной России»), советует С.В. Кокореву отправиться к наркому просвещения А.В. Луначарскому с нижайшей просьбой о выезде за рубеж ему и его семье. Любопытно, что с мая 1922 года, по личной инициативе В.И. Ленина, именно таким оригинальным образом – насильственным – высылали за границу деятелей науки, медицины, литературы. Л.Д. Троцкий так прокомментировал эту акцию: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно»..

Но С.В. Кокореву нарком Луначарский отказал категорически в его просьбе. Впрочем, буквально через месяц на Малую Никитскую приехал автомобиль, и двое сотрудников центрального аппарата ВЧК в прямом смысле этого слова арестовали С.В. Кокорева по обвинению в участии в контрреволюционном заговоре. На Лубянке Кокореву предложили ни много ни мало стать содержателем конспиративной квартиры на Старой Басманной, дом 24, выполняя, по легенде, роль участника МОЦР, одного из соратников А.А. Якушева.

В дальнейшем эта операция ИНО ВЧК получила условное наименование «Трест». Основным действующим лицом всей оперативной игры, осуществлявшейся под руководством Ф.Э. Дзержинского и В.Р. Менжинского, был перевербованный органами госбезопасности А.А. Якушев, выступавший в роли фактического руководителя МОЦР. Таким образом, бывший купец второй гильдии, миллионер, владелец элитной недвижимости, в том числе дворца в Мухалатке, С.В. Кокорев стал поневоле агентом-осведомителем ВЧК/ОГПУ, в надежде получить политическую индульгенцию от властей, сохранить жизнь себе и своим близким. Умер Сергей Васильевич Кокорев 24 февраля 1932 года после тяжелой болезни, в состоянии гипогликемической комы (на почве нервных потрясений он в начале 20-х годов заболел диабетом), от остановки сердца. Похоронен на Преображенском кладбище г. Москвы, в той его части, где расположены некрополи купеческого рода купцов-старообрядцев Морозовых. Евдокия Викуловна, жена С.В. Кокорева, урожденная Морозова (ее отец Викула Елисеевич Морозов, внук родоначальника династии купцов Морозовых – Саввы Морозова), умерла 5 июня 1943 года и была также похоронена в старообрядческом секторе Преображенского кладбища, недалеко от часовни, около могилы ее отца В.Е. Морозова.

Однако вернемся в Мухалатку. Несмотря на грозные письменные и устные предупреждения ЦУКК и лично Д.И. Ульянова о том, что дворец в Мухалатке поставлен на баланс ВЦИК, в конце ноября 1921 года поместье стали ожесточенно делить между Управлением Южсовхоза и политштабом РВСР. Окончательно закрепил за Управлением Кремлем и домами ВЦИК дворец С.В. Кокорева в Мухалатке приехавший в конце ноября 1921 года председатель Союза строительных рабочих Крымской республики и председатель Крымского комитета государственных сооружений А.П. Платонов, являвшийся в первую очередь тайным эмиссаром ВЦИК, осуществляющим надзор за деятельностью руководства Автономной Крымской ССР.

После приезда А.П. Платонова тотальное разграбление имения и дворца в Мухалатке, осуществляемое Управлением Южсовхоза и Наркомпросом, было полностью остановлено, но, по свидетельству бывшего управляющего А.М. Францессона, «…практически все предметы, имеющие хотя бы малейшую художественную ценность, были изъяты ЦЕСААХ, Южсовхозом и еще черт знает кем…».

В результате к декабрю 1921 года дворец в Мухалатке, поставленный на баланс Управления Кремлем и домами ВЦИК, имел все – стены, крышу, облицовку стеновыми и потолочными панелями, но раритетной мебели, предметов антикварного искусства в виде статуэток, картин, фарфора, ковров и старинного оружия не существовало. Куда же делись антикварные предметы, составлявшие главную ценность дворца в Мухалатке? Все эти предметы были вывезены в Великобританию и проданы на аукционах по демпинговой цене, а вырученные деньги вскоре понадобились ЦК РКП(б) для организации «мировой революции» в Германии.

Удивительно, но после всех пережитых коллизий, экспроприаций и расстрелов управляющий имением в Мухалатке – Андрей Михайлович Францессон – по протекции А.П. Платонова был рекомендован отделу загородных владений ВЦИК в качестве единственной кандидатуры, способной восстановить порядок на вверенной ему территории. Примерно в начале декабря 1921 года в Мухалатку приехала комиссия под руководством и. о. управляющего Кремлем и домами ВЦИК И.К. Михайлова, которая на месте обследовала будущую правительственную резиденцию и, вызвав А.М. Францессона, составила перечень необходимых мер по восстановлению дворца и превращению его в санаторно-курортное учреждение закрытого типа.

После отъезда комиссии И.К. Михайлова из Крыма ВЦИК в закрытом режиме принял постановление о выводе дворца в Мухалатке из регионального подчинения (имеется в виду Центральное управление курортами Крыма Наркомздрава и Совнаркома Крымской АССР) и переподчинение его Управлению Кремлем и домами ВЦИК, а также присвоение объекту литерного обозначения «дом отдыха ВЦИК № 4».

В январе 1922 года в доме отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка» начал работать отдел кадров, куда стали принимать на работу всех тех, кто ранее, до октября 1920 года трудился у С.В. Кокорева. Садовники, агроном, повара с шеф-поваром, горничные и конечно же управляющий бывшим имением А.М. Францессон заступили на прежние должности теперь уже в доме отдыха ВЦИК № 4 «Мухалатка». Любопытно отметить, что глава ХОЗУ ЦИК Н.И. Пахомов, по категорическому настоянию специального отделения при Коллегии ОГПУ, провел кардинальную чистку осенью 1926 года всех кадров управления, при этом сотрудники, работавшие до 1917 года, были просеяны сквозь редкое сито всевозможных проверок и частично уволены как неблагонадежные. Были уволены горничные, садовые рабочие, дворники, однако ключевых специалистов – инженера по эксплуатации электросети, шеф-повара, агронома и старшего техника автогаража – пока оставили. Удержался на своем месте и бывший управляющий А.М. Францессон, который с марта 1922 года начал восстанавливать винные подвалы (были полузатоплены разлившимся вином, которое вылили мародеры в ноябре 1921 года), откормочную ферму с поголовьем голландского скота, отремонтировал разрушенные оранжереи и розарии. В апреле 1922 года, на основании распоряжений председателя Союза строительных рабочих Крымской республики и председателя Крымского комитета государственных сооружений А.П. Платонова, вокруг объекта «Мухалатка» началось сооружение глухого забора высотой в три метра и покрашенного зеленой краской.