Владимир Рокот - Князь Русской Америки. Д. П. Максутов

Что же делали русские эскадры в портах Северо-Американских Соединенных Штатов? Существует одна из версий подоплеки этих событий: две русские эскадры спешно пришли в порты Нью-Йорк и Сан-Франциско оказать помощь правительству А. Линкольна в борьбе с Конфедерацией Южных Штатов. Действительно, присутствие русских эскадр в Северной Америке стабилизировало военно-политическую обстановку и удержало конфедератов от нападения на порты северян. Это, в конечном итоге, способствовало поражению южан.

Но обратимся к событиям в Европе, где политическое положение России осложнилось в связи с восстанием в Царстве Польском. Не справился Великий князь Константин со своим наместничеством. Великобритания и Франция, победительницы в Крымской войне, были готовы вмешаться в борьбу за освобождение Польши и поставить на место Россию, поднимающую голову после Парижского договора. Петербургу в это время было, мягко говоря, не до северян. Нужно было готовиться к войне с намечавшейся европейской коалицией во главе с Великобританией. Использовав порты дружественной страны как базы для действий крейсеров на коммуникациях Великобритании, Россия из стороны, которой угрожали, превращалась в угрожающую. В этом состоял замысел разработчика операции, управляющего Морским министерством адмирала Н. Краббе. Поэтому контр-адмиралы С. Лесовский и А. Попов оперативно привели свои эскадры в порты северян. Но вдохновлялся Н. Краббе успешными действиями каперов южан.

Идея крейсерства на путях английской морской торговли родилась в российском Главном морском штабе еще во время Крымской войны. Однако для ее реализации сил и средств не хватило. Предлагалось закупить некоторое количество быстроходных клиперов в Сан-Франциско, команды для которых снять с кораблей эскадры Е. Путятина. Автор проекта капитан-лейтенант А. Горковенко резон -но предполагал, что малыми силами перехватить все торговые суда Великобритании не удастся. Но, перехватив некоторые, можно непомерно возвысить цену страхования этих судов на Лондонской бирже, что приведет к уничтожению английского торгового судоходства на Тихом океане. Логика крейсерских операций остается неизменной до нынешних дней: не столько уничтожать суда, сколько парализовать паникой само судоходство. После войны российское Морское ведомство принялось за постройку клиперов. Предложение закупать крейсеры в Соединенных Штатах было положено под сукно. Но не далеко, так чтобы его можно было найти. К нему вернутся во время Русско-турецкой войны в 1878 г.

Уже в 1855 г. в обстановке строгой секретности Кораблестроительный департамент получил задачу постройки паровых винтовых клиперов. Ответственным за исполнение работ был управляющий департаментом капитан 1-го ранга М. Тебеньков, недавно сдавший должность Главного правителя колоний в Русской Америке. Клиперы начали строить подальше от чужих глаз в Архангельске зимой 1856 г. А уже летом 1856 г. четыре клипера были спущены на воду, прошли испытания и отправлены в Кронштадт. Самое деятельное участие в их строительстве и доводке принимали капитаны 2-го ранга А. Попов и И. Шестаков. Последний в 1882 г. станет управляющим Морским министерством.

Все новые клиперы имели по одной 60-фунтовой пушке на поворотной платформе. Это была самая мощная пушка русского флота. Ее калибр составлял 7,7 дюйма, дальность стрельбы более 3 км. Для ближнего боя на кораблях ставили привычные 24-фунтовые пушки-каронады. Затем подобные клиперы для императорского флота стали строить в Великом княжестве Финляндском и закупать в Англии, вооружая их более современными нарезными пушками. Российский военно-морской флот возрождался. Кораблестроительная программа набирала все большие обороты и требовала все больших средств.

На новых кораблях служили новые люди, офицеры и матросы. Хотя к матросу слово человек до сих пор употребляется только в команде «Человек за бортом!». Но именно в 1863 г. в императорском флоте был сделан большой шаг к тому, чтобы матрос ощутил себя человеком: были отменены телесные наказания.

За выход клиперов на океанские просторы ратовал бывший командир Д Максутова И. Лихачев. В записке «О состоянии русского флота» он писал генерал-адмиралу: «Только не держите эти суда в наших морях... не ограничивайте их поприще дорогою к Амуру и обратно... держите их в океане, в Китайском и Индийском морях, естественном поприще их военных подвигов во время войны». Именно И. Лихачеву принадлежала идея создать базу русского флота на Цусиме. В 1860—1861 гг. этого сделать не удалось по многим причинам. «Князь Тсусимский» не смог принять российского покровительства, а контр-адмирала И. Лихачева отстранили от командования эскадрой Тихого океана.

С 1862 г. этой эскадрой командовал контр-адмирал А. Попов. Он хорошо знал достоинства и недостатки своих кораблей, так как сам принимал активное участие в их строительстве и вооружении. Командующий хорошо изучил Тихоокеанский театр и был готов привести свои корабли в случае войны в один пункт или, наоборот, разбросать их по торговым коммуникациям противника. Когда контр-адмирал С. Лесовский вел свои корабли из Кронштадта в Нью-Йорк, контр-адмирал А. Попов выбирал порт на Тихом океане, где был бы телеграф. Он вовсе не получал приказа прибыть именно в Сан-Франциско. Это решение дальновидный командующий принял самостоятельно, уловив военно-политическую ситуацию. Он предвидел, что в случае проведения крейсерских операций его корабли будут базироваться не только на порты Соединенных Штатов, но и на Ново-Архангельск, и на Павловскую Гавань на Кадьяке. Поэтому контр-адмирал посвятил в свои замыслы Д Максутова и связал его доставку к месту службы с проверкой готовности портов Русской Америки к принятию русских крейсеров. Неплохо было бы посмотреть места предстоящей охоты русских крейсеров у побережья Британской Колумбии. К тому же в Ванкувере весной 1864 г. собралось много поляков, якобы готовивших нападения на суда РАК. Для проверки этих слухов в Ситку и Ванкувер отряжался клипер «Абрек».

К лету 1864 г. угроза войны с Великобританией уже миновала, восстание в Царстве Польском было очередной раз подавлено. Стоимость фрахта и страховки на британских линиях, как и ожидалось, возросла. В это же время северяне переломили ход своей гражданской войны, и Конфедерация не получила политического признания Великобритании. А российское Министерство иностранных дел сочло секретную от него операцию Морского министерства бессмысленным и опасным демаршем, подобным Синопскому бою. В итоге правыми оказались моряки; они не спровоцировали войну, а предотвратили ее. Спор дипломатов и военных о личной ответственности за судьбы Отечества не завершен и сегодня.