Геннадий Прашкевич - Станислав Лем

В 1985 году в Швеции вышел ещё один роман Станислава Лема, посвященный приключениям Ийона Тихого, — «Мир на Земле».

Действие романа происходит в нашем мире, только затянувшаяся гонка вооружений в нём давно перенесена с Земли на Луну. Там каждая крупная страна имеет свой собственный сектор, в котором искусственный интеллект безостановочно моделирует всё более и более совершенное вооружение, производит его и испытывает. Так говорят, так считают на Земле. Но что на самом деле происходит в этих секторах, неясно. Ходят даже слухи, что некие непонятные силы (может, тот же искусственный интеллект) готовятся к вторжению на Землю.

Вот Ийон Тихий и должен это выяснить.

Он и выясняет. И оказывается, что сектора разных стран давно уже начали на Луне свою собственную войну и практически уничтожили друг друга. Поверхность Луны сплошь покрыта странной пылью. Конечно, пыль всегда покрывала Луну, но природа этой пыли явно искусственного происхождения.

Конечно, Ийону Тихому, как всегда, везёт на необыкновенные приключения.

На этот раз каким-то совершенно непостижимым образом ему разделили мозг на две части, и каждая часть стала самостоятельной личностью. Ийон Тихий, автор записок, владеет левым полушарием. Понятно, что одновременно он является и тем Ийоном Тихим, который владеет правым полушарием, но всё равно это разные личности, и они не доверяют друг другу.

Всё же Тихому удаётся привезти на Землю загадочную пыль.

И вот тут-то выясняется, что никакая это не пыль, а финальная стадия эволюции лунных вооружений — она и на Земле продолжает размножаться, и ведёт активную борьбу с любыми остальными видами вооружения, а заодно уничтожает любое программное обеспечение. В результате, как ранее в рассказе «Профессор Доньда», человечество вновь оказывается отброшенным в самое начало механистической эры. «Примерно как после бесшумной атомной войны, в которой в распыл пошла вся инфраструктура, промышленная база, связь, банковское дело, автоматизация. Уцелели только самые простые механизмы, при этом ни одному человеку, даже мухе не нанесено было никакого вреда. Конечно, происходило множество несчастных случаев, но из-за отсутствия связи никто ничего об этом толком не знал. Ведь и газеты давно уже не печатаются по способу Гутенберга. Редакции тоже хватила кондрашка. Даже не все приборы в автомобилях работают» {198} 198 Лем С. Мир на Земле; Фиаско. М.: Прогресс, 1991. С. 207. .

Писатель внимательно следил за событиями в Польше.

Когда возникала возможность, он приезжал в Краков, но речи об окончательном возвращении, конечно, не шло. Он прочно вошёл в жизнь Австрии. В 1986 году Станиславу Лему была даже присуждена Государственная премия Австрии в области литературы. Денежное её наполнение составляло 200 тысяч австрийских шиллингов — неплохая помощь семье.

В 1986 году в немецком издательстве «Фишер» (Франкфурт-на-Майне) вышел роман «Фиаско» — последнее крупное произведение Станислава Лема, полное горечи и разочарований.

Действие первой главы отнесено к XXI веку: пилот Ангус Парвус ищет на Титане пропавшую группу, в которой, кстати, находится пилот Пирке. Но основное действие начинается лишь столетие спустя: на борт звездолёта «Эвридика» доставляют найденные на Титане замороженные останки. Даже удаётся оживить одного из найденных. Известно, что фамилия его начинается на букву «П», значит, это или Пирке, или Парвус. К сожалению, память счастливчика восстановить не удаётся, и уцелевший на Титане берёт себе псевдоним Марк Темпе.

«Эвридика» достигает звёздной системы Дзета Гарпии, на пятой планете которой, названной Квинтой, несомненно, существует высокоразвитая технологическая цивилизация: на орбитах вокруг планеты обращается чуть ли не миллион искусственных спутников. Обнаружены и следы масштабных инженерных работ — литосферные магнитопроводы в разветвлённой сети шахт, сеть термоядерных микросолнц и пр. и пр. Экипаж «Эвридики» начинает процедуру сигнального контакта, однако ответа не получает. После ряда исследований астронавты приходят к выводу, что планета, видимо, сильно пострадала в результате какой-то случившейся на ней технологической катастрофы.

Тем не менее цивилизация квинтян существует, и после многих усилий, предпринятых экипажем «Эвридики», эти загадочные разумные существа соглашаются принять посла землян. Быть послом добровольно вызвался Марк Темпе, тот самый счастливчик с Титана. Догадываясь об агрессивном нраве квинтян, земляне заранее предупреждают их о том, что в случае гибели посла модуль «Гермес», специально запущенный в атмосферу, окончательно разрушит остатки квинтянской цивилизации. А послу землян — Марку Темпе — даётся категорический приказ: выйти на связь не позднее чем через два часа после посадки. Если этого не произойдёт, «Гермес» нанесёт удар по квинтянам.

Приземлившись, Марк Темпе нигде не обнаруживает хозяев планеты.

Более того, у него возникает впечатление, что никто на планете и не готовился к встрече с ним. Заинтересовавшись странными структурами, окружающими посадочную площадку, посол землян решает заняться ими, увлекается и… забывает выйти на связь! То есть на непонятное поведение квинтян наложился ещё и так называемый человеческий фактор. Это самые увлекательные и самые трагичные страницы романа.

«Ливень и ветер трепали над ним (над Марком Темпе. — Г. П., В. Б.) ячейки провисшей паутины. Он забрал из вездехода биосенсор и принялся водить его стволом по склону. Стрелка раз за разом выскакивала в красный сектор шкалы, возвращалась и снова билась в ограничитель, побуждаемая метаболизмом, свойственным не каким-нибудь микроскопическим существам или муравьям, а скорее уж китам или слонам, словно целые их стада расположились на истекающем водой склоне.

Осталось сорок семь минут до ста. Возвратиться в ракету и ждать?

Жалко времени, да и хотелось бы использовать эффект неожиданности.

С невыразимым ощущением того, что реальность оказалась менее правдоподобной, чем сон, он достал из контейнера устройство для прыжка на ту сторону преградившей ему путь расщелины. Надев на плечи управляемые сопла, воткнул в карман сапёрную лопатку, биосенсор в рюкзаке закинул за спину и, считая, что такая попытка не повредит, сначала воспользовался ракетницей, стреляющей тергалевым тросом. Прицелившись в нижнюю часть склона, выстрелил, поддерживая ракетницу левым локтем. Развернувшись со свистом, трос перелетел через ров, крюки вонзились в глину, но, когда он попробовал потянуть, размокший грунт подался при первом же рывке. Тогда он открыл клапан. Струя газа с шелестом подняла его в воздух — легко, как на тренировочном полигоне. Он пролетел над тёмным провалом с мутной водой, скопившейся на дне, и, уменьшая тягу, которая била его холодным вибрирующим выхлопом по ногам, опустился на выбранное место за одним из выступов, напомнившим ему, когда он над ним пролетал, огромный бесформенный каравай, испечённый из шершавого асбеста.