Семен Букчин - Влас Дорошевич. Судьба фельетониста

Когда я в 1966 году, будучи солдатом срочной службы и студентом-заочником, писавшим дипломную работу по Дорошевичу, пришел на улицу Качалова, мне открыла дверь молодая, симпатичная, высокая женщина, моя ровесница. Естественно, я рвался посмотреть, осталось ли у нее что-то из бумаг, связанных с дедом. Наташа сказала, что есть что-то на антресолях, но сейчас ей заниматься этим некогда. Она не отказывала, была вполне доброжелательна и попросила позвонить через несколько дней. В повторный мой визит на улицу Качалова из антресолей была извлечена большая коробка с бумагами и фотографиями. Документов было, кажется, не очень много, но и времени у меня было мало. Запомнилось, что видел записку Василия Ивановича Немировича-Данченко к находившемуся в санатории под Петроградом Дорошевичу (лето 1921 г.), извещавшую о передаче ему цветных карандашей, и ходатайство Луначарского о помощи с устройством на работу Натальи Власьевны. Может быть, еще раз или два я побывал у Наташи Дорошевич. Тогда же узнал, что она работает в детской комнате при милицейском отделении. Впоследствии у нас контактов не было, хотя я и послал ей вышедшую в 1975 году книгу «Судьба фельетониста». И, конечно, я не догадывался, что она, офицер милиции, была заражена диссидентским духом. Знал бы — пришел бы к ней в один из своих постоянных наездов в Москву в 70–80-е годы. Потому что уже с середины 60-х заражен был если не тем же духом, то, несомненно, бациллами вольномыслия, питавшегося в том числе и от общения с московской писательницей Инной Варламовой, приятельницей Льва и Раисы Копелевых, Фазиля Искандера, Инны Лиснянской и Семена Липкина и других порядочных людей из литературного мира, попавших в опалу за свою гражданскую позицию.

За 19 лет до смерти Наташи от той же страшной болезни умерла ее мать Наталья Власьевна. Она мужественно держалась до самого конца. «Вечером, — рассказывает Катанян, — она сама позвонила Арию Давидовичу, который занимался похоронами в Союзе писателей, и сказала, чтобы он приезжал утром» [8] Там же. С.445–446. . Буквально за две недели до ее ухода писатель Владимир Лидин привел на квартиру к ней двух стенографисток Литфонда СССР, и она продиктовала свои воспоминания об отце (работа была закончена 21 марта, а умерла она 6 апреля 1955 г. совсем не старым человеком, ей было всего пятьдесят лет). Впоследствии Лидин частично опубликовал их в журнале «Простор» [9] Дорошевич Н. В. «Король фельетона» в последние годы жизни // Простор, 1971, № 4. С.92–103. , один экземпляр полного текста (более трехсот страниц машинописи) отдал в Рукописный отдел Ленинской библиотеки, а другой попал в ЦГАЛИ. «Страницы этой книги о Власе Дорошевиче, — писал он, — воскрешают не только его образ, но и целую эпоху: в записках говорится о Рахманинове, Собинове, Шаляпине <���…> Это была страстная и даже пристрастная книга: Наталья Власьевна любила своего отца и была в тяжелом разрыве с матерью — артисткой К. В. Кручининой, работавшей под конец жизни в театре Ленинского комсомола.

Стенографическая запись обычно бывает несовершенна и требует литературной обработки; но большинство страниц книги Н. В. Дорошевич в такой обработке не нуждалось: так они совершенны по стилю и образности» [10] Лидин Вл. Друзья мои — книги. Заметки книголюба. М., 1966. С.235. .

Мы еще не раз будем возвращаться к запискам Натальи Власьевны, кстати, до сих пор целиком не изданным. А пока следует сказать о том, что она действительно была предана памяти своего отца. С конца 1930-х годов произведения Дорошевича были исключены из читательской сферы, его не переиздавали, поскольку в дефинициях тогдашних энциклопедических справочников за ним укрепилась отнюдь не способствующая продвижению к читателю характеристика — «рус. бурж. писатель и журналист». Наталья Власьевна пыталась преодолеть это идеологическое клеймо. 9 июля 1950 года она обратилась с письмом к Сталину, в котором стремилась подчеркнуть, что творчество отца не устарело: «Между тем о Дорошевиче с интересом говорят в журналистских и писательских кругах, его хорошо помнят представители старшего поколения советской интеллигенции. Немногочисленные его книги, имеющиеся в библиотеках, постоянно читаются. Два-три раза в год имя Дорошевича мелькает в ссылках на позаимствованные описания или остроты, а это немало для журналиста, уже более трех десятилетий сошедшего с газетных страниц <���…> Ведь он был крупной фигурой в той плеяде талантливых русских журналистов, из которой вышли Горький и Чехов. Творчество его — оригинальное, самобытное явление периода предреволюционного обострения классовой борьбы. Никогда не был он ни мракобесом, ни ретроградом. Никогда его перо не было продажным. С едкой сатирой, с непомеркшим еще остроумием высмеивал он темные, уродливые черты своего времени, умел показать лицо хищного, воинствующего и разлагающегося капиталистического мира <���…> Со слов А. М. Горького и А. В. Луначарского мы в семье знаем, что в последние годы жизни судьбой и работой Дорошевича интересовался В. И. Ленин» [11] ОР РГБ, ф.218, к.712, ед. хр. 3. .

Письмо было написано спустя год с лишним после того, как Государственное издательство художественной литературы отказалось выпустить подготовленный ею том «Легенд и сказок» Дорошевича. Обращаясь к его директору Котову, Наталья Власьевна писала: «Дорошевич не только создал свой, оригинальный жанр русского газетного фельетона, но и оставил нам среди своих произведений ряд блестящих, метких характеристик современной ему эпохи, ее политических деятелей. Юмор и сатира Дорошевича подчас могут быть поставлены наравне или почти наравне с лучшими образцами Горького и Чехова» [12] Там же, ф.218, к.712, ед. хр.1. . Увы — эти настойчивые попытки дочери воскресить имя отца успеха не имели. Не помогло и обращение в марте 1955 года к секретарю Союза писателей СССР Д. А. Поликарпову (будущему заведующему отделом культуры ЦК КПСС, гонителю «Нового мира» Твардовского), в котором содержалась просьба помочь с изданием подготовленного ею сборника «Восточные сказки», отвергнутого «несколько лет назад Госполитиздатом… без достаточных оснований» [13] Там же, ф.218, к.712, ед. хр.2. .

После смерти Натальи Власьевны часть бумаг из ее архива попала в Отдел рукописей Ленинской библиотеки. Вместе с приведенными выше документами и текстом машинописного экземпляра «Жизни Власа Дорошевича», переданного Лидиным, здесь хранятся и два письма Покровского, адресованные Наталье Власьевне. Оба они относятся к 1947 году. Первое отправлено из города Шахты в Москву 5 сентября.

«Дорогая Наталья Власовна!

Меня, разумеется, крайне тронула взволнованность, почти слезы, когда вы говорили, что не можете пренебрегать человеком, который „почему-то четверть века занимается Дорошевичем, а не Пушкиным“, хотя, быть может, конкретное наполнение этих литературных занятий Вам и представилось бы полным ошибок или не тех аспектов.