Марк Дубовский - От Жванецкого до Задорнова

И пришлось мне рубить этот дурно пахнущий узел самому. Сыграв за латвийскую сторону.

Билеты были переданы Шенкману с таким текстом: «Саша, я не хочу больше барахтаться в этой грязи, не хочу быть жертвой ваших с Крутым «добрых» партнёрских отношений, я лучше уйду – с поднятой головой и с сознанием выполненного долга».

Но куда там Шенкману до моей выстраданной горделивой образности! Шенкман, обрадованный СВОЕЙ победой над Крутым, уговорил меня доработать до конца фестиваля, заверив, что в обиду меня не даст, что он вообще никогда и никому не позволяет обижать его людей.

На мне столько было «завязано», что пришлось согласиться и довести свою работу до конца. А миляга Шенкман по окончании фестиваля просто принёс меня в жертву, чтобы замять историю с билетами и наладить отношения с Крутым: виноват, мол, во всём один Дубовский, я его уволил, и всё отныне пойдёт как по маслу.

Попутно Александр Исаакович даже «забыл» со мной рассчитаться за два года работы. По окончании первой «Волны» он просил войти в его убыточное положение – уж в будущем году, мол, не поскуплюсь. Слова, слова…

И вот тут спасибо АРСу, верно оценившему моё положение. В АРСе поняли явно шахматный ход Шенкмана, осознали мою невиновность, подтверждением чему послужил концерт «Фабрики звёзд» Игоря Крутого, который я позже привозил на гастроли в Ригу. АРСу ничего не стоило закрыть для меня этот проект, но концерт состоялся.

Спасибо «Новой волне» – я многому научился.

«Фабрика звёзд-4», Ирина Дубцова и Алекса

Благодаря АРСу, увидел в работе истинную «фабрику звёзд».

Благодаря руководству концертного зала «Дзинтари» понял, что былые заслуги не считаются и что надо идти вперёд.

Благодаря Шенкману поразился, как легко предают своих, стелясь под Москву, связи и деньги.

Ну как тут вновь не процитировать Жванецкого:

«Неважно, кем ты был, важно, кем стал. Когда мне говорят: „Вот вы, евреи…” Я отвечаю: „Иисус Христос тоже был евреем. А кем стал.”»

Так что кому-то суждено стать божьей благодатью, кому-то – иудой, а нам лишь остаётся выбирать, на кого равняться.

Один латвийский концертный продюсер, Сергей Тимчук, обвинил меня при встрече, что я чересчур мягкий и интеллигентный человек, что вот он бы в подобной ситуации не позволил так с ним обойтись – бился бы до конца, и все эти, как он выразился, «московские пид…сы» имели бы жалкий вид.

Для него это были не просто слова. Даже Раймонд Паулс сторонился агрессии Тимчука, рассказывая, как тот прессингует при каждой встрече по поводу участия его дочери Татьяны в «Новой волне».

Так что совсем без поддержки я не остался. «Авторитетные» люди предлагали мне свою помощь в восстановлении справедливости. Но за много лет работы в шоу-бизнесе я к таким людям и к их методам никогда не прибегал.

В судьбоносном для «Новой волны» вопросе я тогда принял решение в пользу имиджа Юрмалы, фестиваля, Паулса, Вайкуле – заслуженных и долголетних символов латвийского профессионализма и обязательности. Эти качества я всегда развивал и в себе, и в своей работе.

Пусть это звучит высокопарно, но, в конце-то концов, под всеми документами по организации «Новой волны» стояло моё имя, а мне оно дорого. Кроме собственного имени, мне торговать нечем.

В моём багаже сотни концертов, шоу, фестивалей, и главным достижением в своей работе я считаю не многочисленные знакомства со звёздами (обыватель, как правило, завидует в нашем бизнесе именно этому), а доверие публики и людей, с которыми доводится работать.

Высшей оценкой моей работы послужил такой эпизод.

Первая «Новая волна» подходила к концу, настал день гала-концерта, и вдруг забастовали постановщики света и звука. Час до начала концерта, а они не включают ни прожектора, ни микрофоны – устроители «Новой волны» с ними до сих пор не расплатились (плодоносила «дружба» Крутого с Шенкманом).

В кабинете директора концертного зала паника, собрались Крутой, Паулс, Шенкман, Румянцев, я, руководство зала.

«Свет-звук» (компании PRO‑1 и NA) справедливо категоричен: пока не выплатите договорных денег, мы ничего не включим.

Их уговаривают и так, и этак: да заплатим мы вам, включайте – они ни в какую. Шенкман просит Льва Островского повлиять – тот разводит руками: а что я могу сделать, «свет-звук» залу не принадлежат.

Румянцев привычно распальцовывает: мы слово даём, что заплатим, лично я и Игорь Яковлевич Крутой («Да вы ваще знаете, сколько стоит его слово?») – никакой реакции.

И тут «свет-звук» озвучивает такое условие: пусть нам Марк Дубовский слово даст – тогда мы всё включим.

Не буду говорить об эффекте, произведённом на всю эту звёздную планёрку, но я чуть не расплакался в тот момент.

Гинтс и Алдис не денег запросили, а МОЕГО слова, МОЕЙ гарантии! Мы с ними столько проектов вместе отработали, знаем друг друга много лет – что им «слова» Крутого или Шенкмана!

Впрочем, не хочу наговаривать лишнего, попса – это не совсем моё, то есть совсем не моё. Для меня попса – это не только «фанерная» музыка да караоке, это такое же «фанерное» отношение к жизни, к людям, к бизнесу, к этике, ко всему.

Однажды я увидел на дороге «мерседес» S-класса с фаркопом. Вот он, наглядный символ попсы! Для перевозки грузов лимузин экстра-класса не нужен.

Привезли мы как-то на закрытый вечер Александра Розенбаума. Розенбаума, чьи песни мы когда-то с восторгом распевали под гитару, чьи имидж и характер вызывали истинное уважение. Мэтр с гитарой вышел к микрофону в расстегнутой до пупа рубахе, на груди – золотая цепь в палец толщиной, и вальяжно прогундосил: вот, мол, меня тут попросили спеть для вас, щас спою.

Помню, меня вдруг буквально пронзила мысль: там, где начинается жлобство, заканчивается искусство. Стало ясно, почему Розенбаум давно не писал песен, которые хотелось бы спеть за ним, таких, как «Налетела грусть», как «Вальс-бостон», как «Гуляй да пой, станичники».

Попсовый шоу-бизнес бесчеловечен по сути, он не вяжется с самыми элементарными нормами людской морали, и соответствовать ему я не могу и не хочу. Поначалу нормальные, иногда даже творческие, люди рвутся на сцену ради популярности, ради больших денег, они вынуждены настраиваться на новую для себя волну, вымарывать свою индивидуальность. Куда там молоденьким девчонкам да пацанам – и сильные, зрелые люди не выдерживают.

С группой «Корни»