Павел Трояновский - На восьми фронтах

- И все-таки я пойду в деревню, разузнаю что и как,- сказал Джамбардов командиру батареи. Тот разрешил, и Умар пошел.

Где полз, где бежал. Достиг деревни. К счастью, та половина ее, где находился склад, была еще в руках какого-то нашего подразделения. Джамбардов связал проволокой сразу три ящика с минами и отправился в обратный путь.

Десять ходок сделал туда и обратно Умар, доставляя на батарею боеприпасы. Пошел в одиннадцатый раз. Но уже прорвавшиеся к складу фашистские автоматчики встретили героя огнем в упор...

Не менее ожесточенные бои вспыхивали в тот день и в воздухе. Один из них произошел 5 июля над Ольховаткой.

Вражеских самолетов было 42. Из них 30 бомбардировщиков и 12 истребителей. Наших же всего девятка. Но решительной атакой краснозвездные "ястребки" сразу же расстроили боевой порядок фашистских бомбовозов, заставив их сбросить свой груз куда попало. А затем сцепились с "мессерами".

Один из наших соколов сбил фашистский истребитель. Но тут же и сам подал под меткий огонь соседнего и загорелся.

На земле с нетерпением и тревогой ждали, когда же наш летчик покинет свою подбитую машину, выбросится с парашютом. И вдруг увидели, как горящий "ястребок" сблизился с вражеским бомбардировщиком и таранил его. Лишь после этого советский летчик воспользовался парашютом...

Как мы потом узнали, этим летчиком был двадцатилетний комсомолец младший лейтенант Виталий Поляков из 54-го гвардейского истребительного авиационного полка.

Застали героя на аэродроме как раз в тот момент, когда его снимал фотокорреспондент из фронтовой газеты. Попытались разговорить Виталия. Но беседы все же не получилось. Удалось лишь узнать, что в войну Поляков вступил в небе Сталинграда, что с детства мечтал стать летчиком.

О бое же над Ольховаткой Виталий сказал просто:

- Машины своей до слез жалко было. Ну, думаю, гады, я за нее и вашего второго за собой приземлю! Таранил, обошлось...

Добавлю к этому, что в сентябре 1943 года В. К. Полякову было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

* * *

Внимательно слушаю рассказ командующего артиллерией Центрального фронта генерал-лейтенанта В. И. Казакова. Василий Иванович во всех деталях воссоздает мне картину, которую без натяжки можно назвать прелюдией к главным сегодняшним событиям...

- Еще второго июля Ставка Верховного Главнокомандования предупредила нас,ходя взад-вперед по блиндажу, говорит В. И. Казаков,- что наступление противника следует ожидать между третьим и шестым июля. Войска фронта были приведены в полную боевую готовность. В ночь на пятое июля разведчики из тринадцатой армии захватили в районе деревни Точино в плен вражеского сапера. Тот на допросе показал, что наступление назначено на три часа утра пятого июля.

В два часа двадцать минут по приказу командующего фронтом мы начали артиллерийскую контрподготовку. В течение получаса ее вели шестьсот орудий и минометов. Удару подверглись вражеские батареи, места скопления танков и пехоты, узлы связи, командные и наблюдательные пункты, склады горючего и боеприпасов...

Помните, враг планировал начать наступление в три утра? Так вот, наша артиллерия спутала ему карты. Только в четыре часа тридцать минут фашисты предприняли артиллерийскую и авиационную подготовку. При этом вражеский огонь был плохо организованным и малоэффективным. Мы же не замедлили воспользоваться этим, и в четыре часа тридцать пять минут артиллерия тринадцатой армии провела вторую контрподготовку...

Но враг все же сосредоточил против нашего фронта огромные силы,подсаживаясь к столу, констатирует Василий Иванович.- Вот почему, несмотря на сразу же понесенные потери, атаки его мощны, настойчивы и опасны...

Да, история войн вряд ли знала такое ожесточение, такие усилия со стороны противоборствующих войск. И это понятно. Фашистский генеральный штаб считает свое наступление под Курском решающим. Германским войскам перед ним был зачитан приказ фюрера. По рассказам пленных, Гитлер надеется, что колоссальный удар, который будет нанесен советским армиям здесь, должен потрясти их до основания.

По этому не бывать! Уже сейчас видно, что ни на Центральном фронте, ни у наших южных соседей - на Воронежском - враг не достиг своих целей. Советские войска стоят как скала!

За эти дни выведены из строя сотни и сотни фашистских танков. Героизм, отвага, самоотверженность стали нормой поведения не только отдельных бойцов и командиров, но и целых подразделений, даже соединений!

В. И. Казаков делает паузу, о чем-то задумавшись.

Но вот, снова вскинув на меня глаза, продолжает оживленно:

- Считаю нужным рассказать об одной артиллерийской части. Речь пойдет о третьей истребительной противотанковой бригаде полковника Рукосуева. Она занимала позиции в районе села Теплое. В бригаду входили семь пушечных, три минометные батареи, а также два батальона противотанковых ружей.

Где-то к восемнадцати часам шестого июля противник сосредоточил у населенных пунктов Соборовка и Подсоборовка до двухсот сорока танков и самоходных орудий. Об этом наблюдатели тут же доложили полковнику Рукосуеву.

"Батареям находиться в полной боевой готовности!- передал в подразделения командир бригады.- Главное - выдержка. Подпускайте танки поближе и бейте наверняка. Будет туго - помогу резервом..."

В восемнадцать тридцать в атаку ринулось до полутора сотен танков и два батальона вражеской пехоты. Но потеряв пять "тигров" и восемь средних машин, гитлеровцы отошли...

В девятнадцать двадцать - новая атака. На этот раз лишь на батарею старшего лейтенанта Андреева двинулось до восьмидесяти танков врага! Но артиллеристы не дрогнули. Они подбили еще четырнадцать броневых машин и выстояли!

В третью атаку гитлеровцы пошли в двадцать часов двадцать минут. Сорок танков навалились теперь уже на позиции батареи старшего лейтенанта Грипася и роты противотанковых ружей старшего лейтенанта Самохвалова. И снова противник не добился своего, а, потеряв два тяжелых и три средних танка, отошел.

Василий Иванович все больше и больше увлекается рассказом.

- Нет, вы только подумайте! - восклицает он.- Более тридцати танков за день уничтожила бригада! Да где там - бригада, считайте - две ее батареи! А ведь был второй день, третий... Тут уж отличилась батарея капитана Игишева. Семнадцать танков сожгли ее артиллеристы! А потом... Потом из всей батареи осталось одно лишь орудие и при нем - трое героев. Командование уже несуществующей, но все еще сражающейся батареей принял... старший сержант Скляров. Законно принял, по приказу командира полка подполковника Железнякова. Именно он, подполковник, последним говорил по телефону со Скляровым. И приказал тому держаться...