Алексей Шишов - Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона

Крестьянин с Харьковщины в годы Гражданской войны воевал на стороне белых. В их рядах он оказался осенью 1918 года, когда вместе со штабс-капитаном Бафталовским совершил перелет из Харькова в расположение Добровольческой армии.

…По тому, как сгущались тучи над Европой, в окружном штабе в Варшаве понимали, что большая война на континенте должна вот-вот разразиться. На оперативных картах разыгрывались варианты мобилизации войск. Порой возникали споры о том, с кем в первую очередь придется скрестить оружие. Здесь Дроздовский придерживался только одного мнения:

— Национальная профессия Пруссии — только воевать… Посмотрите по разведсводкам, как германцы готовятся. Железные дороги ведут только к границам. Даже полевых кухонь, которые они у нас скопировали, производят с избытком… Немецкие коммерсанты в Варшаве изменились на лицо: только слепой не заметит их военной выправки и не увидит в них пруссаков…

…Первая мировая война — Великая, мировая, Отечественная — вошла в судьбу капитана Михаила Гордеевича Дроздовского так, как она в июле 1914 года вошла в судьбы сотен тысяч военных армии и флота Российской империи. Вошла в историческую память Российской державы двумя высочайшими манифестами.

В первом из них, от 20 июля 1914 года, говорилось об объявлении состояния войны России с Австро-Венгрией:

«Божиею милостию Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая.

Объявляем всем верным Нашим подданным:

Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови с славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования.

Презрев уступчивый и миролюбивый ответ Сербского правительства, отвергнув доброжелательное посредничество России, Австрия поспешно перешла в вооруженное нападение, открыв бомбардировку беззащитного Белграда.

Вынужденные в силу создавшихся условий принять необходимые меры предосторожности, Мы повелели привести армию и флот на военное положение, но, дорожа кровью и достоянием Наших подданных, прилагали все усилия к мирному исходу начавшихся переговоров.

Среди дружественных сношений союзная Австрии Германия, вопреки Нашим надеждам на вековое доброе соседство и не внемля заверению Нашему, что принятые меры отнюдь не имеют враждебных ей целей, стала домогаться их отмены и, встретив отказ в этом требовании, внезапно объявила России войну.

Ныне предстоит уже не заступаться только за несправедливо обиженную родственную Нам страну, но оградить честь, достоинство, целость России и положение ее среди Великих держав. Мы непоколебимо верим, что на защиту Русской Земли дружно и самоотверженно встанут все верные Наши подданные.

В грозный час испытания да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще сильнее единение Царя с Его народом и да отразит Россия, поднявшаяся, как один человек, дерзкий натиск врага.

С глубокою верою в правоту Нашего дела и смиренным упованием на Всемогущий Промысел, Мы молитвенно призываем на Святую Русь и доблестные войска Наши Божие благословение.

Дана в Санкт-Петербурге, в двадцатый день июля, в лето от Рождества Христова тысяча девятьсот четырнадцатое, Царствования же Нашего в двадцатое.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою написано

НИКОЛАЙ».

Вторым высочайшим манифестом, от 26 июля 1914 года, объявлялась война России с Германией. В нем за подписью государя императора говорилось следующее:

«…Объявляем всем Нашим верным подданным.

Немного дней тому назад Манифестом Нашим оповестили Мы русский народ о войне, объявленной Нам Германией.

Ныне Австро-Венгрия, первая зачинщица мировой смуты, обнажившая посреди глубокого мира меч против слабейшей Сербии, сбросила с себя личину и объявила войну не раз спасавшей ее России.

Силы неприятеля умножаются: против России и всего славянства ополчились обе могущественные немецкие державы.

Но с удвоенною силою растет навстречу им справедливый гнев мирных народов и с несокрушимою твердостью встает перед врагом вызванная на брань Россия, верная славным преданиям своего прошлого.

Видит Господь, что не ради воинственных замыслов или суетной мирской славы подняли мы оружие, но, ограждая достоинство и безопасность Богом хранимой Нашей Империи, боремся за правое дело. В предстоящей войне народов мы не одни: вместе с Нами встали доблестные союзники Наши, также вынужденные прибегнуть к силе оружия, дабы устранить, наконец, вечную угрозу германских держав общему миру и спокойствию.

Да благославит Господь Вседержитель Наше и союзное Нам оружие и да поднимется вся Россия на ратный подвиг с жезлом в руках, с крестом в сердце…»

Дроздовский, равно как и все воинство России, офицерство армии и флота, восприняли начало Первой мировой войны с огромным воодушевлением, патриотическим ликованием Впрочем, такая ситуация сложилась в первый же день мирового пожара, скажем, в Германии или во Франции. Все говорили о скорой победе своего оружия. И вряд ли кто мог предположить, что Великая война продлится до 1918 года, разрушив сразу три империи — Российскую, Австро-Венгерскую и Германскую.

В штабе Варшавского военного округа в первые дни войны царило необычайное воодушевление всех и каждого. Еще бы! Окружным войскам в числе первых предстояло скрестить оружие с врагом.

Для армейского кадрового офицерства начавшаяся война была связана с надеждой выдвинуться, получить боевые награды и внеочередные чины. Наконец, реализовать свою готовность исполнить клятвенный долг перед Отечеством, то есть показать все то, что уготовила им судьба, выбранная самим собой. Михаил Гордеевич скажет тогда восторженно:

— Эта война, величайший исторический момент, — моя великая, самая страстная мечта!

Он не был одинок в таком восторге. По всей России шли патриотические демонстрации и митинги. Казалось, что война всколыхнула всю державу, успокоила ее от революционных страстей. Единением дышала вся евразийская держава.

О настроениях в российском обществе в связи с началом Великой войны говорят и спорят и в наши дни. Можно, к примеру, обратиться к авторитетному свидетельству председателя Государственной думы М. В. Родзянко, писавшего в своих мемуарах следующее:

«Вернувшись в Петроград перед самым объявлением войны, я был поражен переменою настроения жителей столицы.