Томми Моттола - Хитмейкер. Последний музыкальный магнат

Я просто посмотрел в ее глаза и сразу ответил:

– Отлично. Никаких проблем.

Я не знал, с какой стороны подступиться к католическому духовенству, но нашлась пара друзей, которые смогли представить меня нужным людям. Одним из этих друзей был Говард Сэфир, глава полиции Нью-Йорка, а вторым – Джон О’Нил, руководитель нью-йоркского офиса ФБР и один из крупнейших экспертов по борьбе с терроризмом. Оба они были в отличных отношениях с кардиналом и легко устроили мне встречу с монсеньором Энтони Далла Вилла, который, кстати, тоже был итальянцем из Бронкса, со Сто восемьдесят седьмой улицы. Когда мы уселись, я как будто снова ощутил себя дома. Монсеньор Далла Вилла оказался удивительным и прекрасным человеком. Я сообщил ему, что в детстве был министрантом, и он явно обрадовался этому. Это, конечно, не делало меня святым, но ему понравилось, что я пожелал вернуться к церкви. Я обсудил с ним чувства, которые испытываю к Талии, и рассказал, что она покинула свой дом и семью в Мехико, чтобы выйти за меня и создать новую семью со мной. Наконец я сказал, что хотел бы подарить ей свадьбу, о которой она всегда мечтала, – в соборе Святого Патрика.

Далла Вилла внимательно посмотрел на меня и ответил:

– Томми, у нас с тобой одна очень, очень, очень большая проблема. Первый раз ты вступал в брак по иудейскому обряду, а второй – по канонам Епископальной церкви. По правилам Римско-католической церкви мы не можем сочетать тебя браком – и уж точно не можем сделать это здесь, в соборе. Тебе следует сначала аннулировать предыдущие браки.

– Хорошо, – отвечал я. – Не вопрос. Давайте этим займемся.

Именно из-за этой истории Дэвид Геффен позже острил: «Каждый раз, когда Томми женится, он обращается в новую веру».

Итак, я проделал полный круг. Несколько закрытых встреч, парочка религиозных церемоний – вы знаете, Католическая церковь любит напускать таинственности… А потом мне еще напомнили об уместности крупного пожертвования. В общем, я снова оказался там, откуда начинал.

Когда мы с Талией начали планировать свадьбу, то решили сосредоточиться на логистике. В расписании собора до конца 2000 года оставалась свободной лишь одна дата – 2 декабря. Тут я призадумался: «Господи, на носу будет Рождество, плюс это вечер субботы – пробки будут ужасные… Да еще и мороз!» Но я быстро переключился на мысли о том, насколько все будет торжественно и красиво, ведь собор стоит буквально через дорогу от великолепной елки у Рокфеллеровского центра. Все должно было выглядеть так, как будто ее поставили там специально для нас. Так что с одобрения Талии я подал заявку на эту дату, и мы стали подыскивать место для свадебного банкета. Тогда как раз должны были открыть новый роскошный отель в центре. Когда-то это здание было банком, а в то время его называли Regent Wall Street. Мы осмотрели помещение и остались очень довольны. Ладно, с этим решено. Теперь дело было за развлечениями, и тут я решил вытянуть еще одного кролика из шляпы.

Ведь мы не стали бы довольствоваться очередным дурацким свадебным оркестром, да? Так что я просто позвонил одной из любимых артисток Талии и своей давней подруге Донне Саммер.

– Донна, – начал я. – Я прошу тебя выступить у нас на свадьбе. Талия тебя обожает. Ей нравятся все твои песни – и ты единственная, кого я могу попросить помочь, поскольку только ты сможешь превратить торжественный прием в крутую вечеринку. Прошу, окажи мне эту услугу, а?

Конечно, я предложил заплатить ей, но она даже не дала мне договорить.

– Я и так сделаю это с удовольствием, Томми. Считай это моим подарком тебе и Талии!

До поры я держал наше соглашение в секрете – точно так же, как Талия прятала от меня свое свадебное платье. Она несколько месяцев трудилась над ним вместе с латиноамериканским дизайнером Митси, и я не должен был ничего знать о нем до того момента, как Талия покажется в дверях собора.

В ночь перед свадьбой я заглянул в номер Талии, остановившейся тогда в отеле Mark. Я был очень взволнован. Мне хотелось, чтобы все получилось безупречно. Когда я начал с тревогой рассуждать о завтрашнем дне, Талия взяла мою руку в свою и сказала:

– Почему бы нам не помолиться? Это пойдет только на пользу.

И тогда мы, держась за руки, преклонили колени прямо на полу гостиничного номера. В этом моменте было столько ясности и света, что мои глаза наполнились слезами, да и ее – тоже. Мои мысли перестали мчаться, как товарный поезд, и наконец замерли. Комнату наполняли эмоции и понимание всего того, за что мы оба должны благодарить Провидение. И тогда мы просто попросили у Бога благословить путь, на который мы решились вместе ступить. Тогда для нас не существовало ни гостей, ни пошитых на заказ костюмов, ни музыкантов, ни проблем с пробками перед собором, ни вопросов назойливых журналистов… Это был миг, когда два человека обратились к высшей силе за помощью и наставлением в том, как им счастливо прожить друг с другом всю оставшуюся жизнь. И по сей день Талия утверждает, что именно в ту секунду она почувствовала, что мы отныне – муж и жена. Все остальное стало лишь глазурью на торте.

К сожалению, мои родители были уже в годах и переселились в специальный санаторий. Бывало непросто даже вывезти их оттуда, чтобы вместе поужинать. Притащить их в собор, а потом еще и на банкет… это казалось неразрешимой задачей. И вот ведь что скверно – наконец-то у меня все шло правильно, а два самых дорогих для меня человека не смогут стать свидетелями этого события! Хорошей новостью было лишь то, что они все же виделись с Талией несколько раз, и по их лицам я понял, как они за меня рады. На церемонии же места моих родителей заняли мои дети – Майкл и Сара. Это они были рядом со мной, когда я вошел в собор Святого Патрика.

Обычно это родители дают детям бесконечно много вторых шансов, чтобы исправиться и встать на путь истинный. В моем случае о втором шансе просить нужно было мне. Мой развод с их матерью сильно травмировал их, а потом я еще больше ухудшил дело, женившись на Мэрайе. Я никогда не перестану сожалеть о причиненной им боли. Но у них тоже была возможность пообщаться с Талией и понять, как она заботлива, сердечна и радушна. Талии нравилась сама идея семьи, а дети были моей семьей, – так что она полюбила и их. Я не смогу передать словами, как счастлив и горд я был в тот день, когда Сара и Майкл проводили меня к алтарю.

Возможно, именно из-за их присутствия я чувствовал себя так комфортно в тот день. Грандиозность собора Святого Патрика совершенно на меня не давила. Или дело было в том, что на сей раз все было на самом деле так, как надо? Я даже усмехнулся, когда услышал, что один из приглашенных гостей, Оззи Осборн, переживает из-за того, что у него нет подходящего костюма.