Николай Надеждин - Мэрилин Монро

Улыбка у неё была просто чудесная…

В 1988 году, спустя много лет после смерти Мэрилин, журнал «Пентхаус» опубликовал статью, в которой рассказал о сенсационной находке – эротическом фильме, выпущенном в 1944 году безвестной калифорнийской студией. И в этом фильме якобы снималась Норма Дагерти…

Речь идёт о фильме «Стриптиз и бутылка кока-колы». Подобные картины для 1940-х годов – редкость, хотя истоки волны «свободы нравов» 1970-х, ставшей следствием «революции» предшествующего десятилетия, можно обнаружить именно в конце войны и в послевоенное время. Съёмки в этих фильмах, бессмысленных, бессюжетных, грозили актёрам утратой репутации и как следствие крахом карьеры. Америка – страна религиозная и пуританская. И семейные ценности здесь всегда были на первом месте.

Нет, Норма Дагерти в таких картинах не снималась. И в «Стриптизе» исполнительница «главной роли» (в кавычках, ибо роли никакой на самом деле нет) лишь внешне похожа на Норму. Что, к слову, говорит об истинных масштабах популярности будущей актрисы в годы, когда она ещё не была Мэрилин Монро. На неё старались походить, ей подражали. Чем не признак восходящей звезды?

Показательно, что в 1944 году фильм «Стриптиз и бутылка кока-колы» никем замечен не был, а потому и особого скандала не произвёл. Подобные поделки продавались из-под полы, тайно, в магазинах особого рода. И зритель у этих фильмов был тоже, скажем так, «особого рода».

Обладая роскошным телом, Норма не стеснялась фотографироваться полуобнажённой.

Джим Дагерти появился дома лишь поздней осенью 1945 года. Работа на море захватила его и принесла немало денег. Он надеялся обрадовать жену тем, что решил, наконец, все материальные проблемы. Каково же было его разочарование, когда он нашёл Норму вовсе не бедной и занятой собственным, весьма сомнительным, на взгляд Джима, делом. То, что профессия фотомодели приносила ощутимый доход, Джима не раздражало. Его раздражало то, что рекламные постеры с его полуобнажённой супругой мог разглядывать любой мужчина Калифорнии. А этого ревнивец Дагерти перенести не мог.

Решающий разговор между супругами состоялся на Рождество 1945 года. Дагерти изрядно выпил и принялся «выяснять отношения». Он требовал от Нормы оставить профессию фотомодели и стать «добропорядочной домохозяйкой». Норма невинно улыбалась, говорила комплименты – приятные, чертовски приятные, мол, как возмужал Джим, каким стал джентльменом. Но Дагерти старался держать нить разговора и постоянно возвращался к тому, с чего начал – должна уйти, и точка.

Норма воспользовалась тем, что супруг изрядно набрался. Ничего ему не ответила конкретно, хотя и спорила. И наутро Джим проснулся с чувством выполненного долга. Дословно разговора он не помнил. А что касается деталей… Какое они имеют значение?

Эх, Джим, Джим. Знать бы тебе, что оставлять надолго 17-летнюю супругу в одиночестве – всё равно, что собственноручно придушить свою любовь. Тут уж надо выбирать – либо семья, либо море.

Норма дурачится.

Вскоре после нового, 1946 года Джим Дагерти снова ушёл в долгое плавание, которое должно было продлиться не менее года. И снова Норма осталась одна.

Понял ли он, что их отношения рухнули? Что они уже не супруги, а совершенно чужие люди? Скорее всего, нет. Норма вела себя скрытно и уклонялась от любых стычек. Во всяком случае, когда осенью 1947 года в каком-то заморском порту Джим получил пухлый конверт из Америки, а в нём – пакет бумаг о бракоразводном процессе, это стало для него неожиданностью.

В письме, отправленном Дагерти Нормой, сообщалось, что суд штата Невада решением от 13 сентября 1946 года признал их брак расторгнутым, а супругов свободными от брачных обязательств. Что оставалось Джиму? Подписать необходимые бумаги и оправить их Норме.

Так прекратила своё существование молодая семья Дагерти. Этот брак продлился четыре года. И закончился для бывших супругов большим разочарованием. Больше они не встречались. Впоследствии Джим рассказывал о Норме с большой обидой (но рассказывал, отвечая на расспросы журналистов, когда Норма уже была Мэрилин). А Норма называла этот брак ошибкой молодости.

В истории жизни Мэрилин Джим Дагерти зафиксировался ещё и тем, что опроверг легенду, придуманную самой Нормой, о лишении её невинности «воспитателями-насильниками» во время пребывания в детском приюте. Этого не могло быть, поскольку Дагерти клялся, что на момент знакомства с Нормой она была девственницей.

Смешная, с косичками…

После развода Норма снова сменила фамилию и стала Нормой Мортенсон. Она всё сделала сама – приняла решение, оформила дело в суде, добилась от Джима подписания всех документов. Но… чего ей это стоило?

Именно в этот период – в 1946 и 1947 годах – в жизни Нормы случились одна за другой две трагедии. А именно две попытки свести счёты с жизнью.

В первый раз она пыталась отравиться бытовым газом. Открыла кран плиты и легла в кровать. Но пришла подруга, выключила газ, распахнула окна. И спасла Норму.

Во второй раз она наглоталась снотворных таблеток. Но… выжила. Таблетки оказались недостаточно сильнодействующими, чтобы остановить молодое сердце…

Специалисты считают, что стремление Нормы к суициду – результат унаследованного ею от матери психического расстройства. Именно после попытки самоубийства лишилась рассудка её мать Глэдис Бейкер. И сама Норма, уже будучи Мэрилин Монро, ещё дважды пыталась покончить с собой. «Эффективной» оказалась четвёртая попытка – если, конечно, считать гибель Мэрилин результатом самоубийства.

В детстве Норма страдала от жестокого одиночества. И во взрослой жизни больше всего боялась остаться одной, никому не нужной, брошенной. А что она могла чувствовать после того, как молодой муж ушёл в плавание и не появлялся дома три года? Как она могла противостоять – без поддержки родственников и близких людей – обстоятельствам? В 19 лет… Совсем ещё юная…

Кто бы мог подумать, что за этой улыбкой скрывается… тоска?