Михаил Родзянко - Крушение империи

Половцев, Л. В. (р. в 1867 г.) — дворянин-землевладелец, чл. Гос. Думы III и IV созывов; октябрист. Известен, главным образом, своей циничной выходкой при обсуждении в Гос. Думе запроса о насилиях над женщинами во время карательных экспедиций на Кавказе.

Телеграмма из Парижа, датированная 6 августа (24 июля 1915 г., гласила: «Французская Палата Депутатов шлет Гос. Думе дружественной и союзной державы выражение своего глубокого восхищения. Она присоединяется к величественному, единодушному решению, в котором его величество император Николай II, его правительство и все представители русского народа объявили себя неразрывно связанными одним желанием продолжать, при помощи самоотверженных подвигов доблестной русской армии и ее славного вождя, войну за независимость народов против германского милитаризма. Президент Палаты Депутатов Поль Дешанель». (См. Стеногр. Отчет IV Гос. Думы, сессия IV, засед. IV от 1/VIII 1915 г.)

Белецкий, С. П. — сын киевского мелкого торговца. По окончании университета поступил в канцелярию киевского генерал-губернатора, после чего перешел правителем канцелярии к ковенскому губернатору, ярому реакционеру — Роговичу. По рекомендации П. А. Столыпина, бывшего тогда ковенским губернским предводителем дворянства, Б. получил место в канцелярии виленского ген. — губернатора. После назначения Столыпина министром вн. дел. Б. получил место вице-губернатора в Самаре, а затем вице-директора департамента полиции. При преемнике Столыпина — А. А. Макарове Б. был назначен директором департамента полиции. Осенью 1915 г. при содействии Распутина Б. был назначен тов. министра внутр. дел. В виду интриг между Б. и министром вн. дел А. Н. Хвостовым, первый был назначен иркутским генерал-губернатором, причем ему были ассигнованы большие суммы на проектируемые им преобразования в Сибири. Еще до отъезда Б. выступил в печати против Хвостова, обвиняя его в организации покушения на Распутина. (См.: «Падение царского режима», т. IV. Показания Белецкого.)

Ржевский, Б. М. — авантюрист, доверенный А. Н. Хвостова. Во время выборов в IV Гос. Думу Р. много «потрудился» над проведением от Нижегородской губ. в Думу лиц, зарекомендовавших себя махровыми черносотенцами. В бытность А. Н. Хвостова м-ром вн. дел Р. состоял агентом департамента полиции. Когда у Хвостова произошла размолвка с Распутиным, с которым он конкурировал в деле влияния на царицу, Р. был привлечен к организации убийства Распутина. Для этой. цели А. Н. Хвостов командировал Р. за границу к Илиодору с тем, чтобы при помощи верных последнему людей осуществить план; убийства Распутина. На границе Р. поскандалил, и это дало повод Белецкому, интриговавшему против Хвостова, арестовать Р. Показание Р., а также документы, найденные при обыске, вскрыли всю закулисную сторону отношений между Хвостовым, Белецким и Распутиным и привели к отставке сперва Белецкого, а потом и Хвостова. (См. «Падение царского режима», том IV, ГИЗ, 1926 г. Показания С. М. Белецкого, т. I, ГИЗ, 1925 г. Допрос А. Н. Хвостова.)

Рубинштейн, Д. Л. (р. в 1877 г.) — кандидат юридических наук, банковский делец, крупный аферист, был директором правления Русско-Французского банка, директором правления ряда промышленных обществ. Р. был в дружеских отношениях с Распутиным и материально поддерживал семью Распутина. Через Распутина Р. влиял на царя в деле назначения министров; так, м-ром юстиции был назначен Добровольский, рекомендованный Николаю Распутиным за взятку, полученную от Рубинштейна. В руках Р. была газета «Нов. Время», большинство акций которой было скуплено Р., и через нее он, как директор Русско-Французск. банка, влиял на политику правительства в союзническом направлении. Однако, Р. в то же время «работал» в интересах германского капитала, на сделках с которым составил себе большое состояние. 10/VII 1916 г. Р. был арестован военными властями по обвинению в «госуд. измене». Ему инкриминировались; учет векселей «немецкого банка» в Берлине, продажа акций о-ва «Якорь» германским дельцам, взимание высокого комиссионного вознаграждения в связи с русскими заказами, выполнявшимися за границей, и др. В виду усиленных просьб Ал. Фед., Николай передал дело Р. м-ру юстиции, и Р. был освобожден 6 декабря, но дело прекращено не было. По настоянию то же Ал. Фед. м-р юстиции Макаров, недоброжелательно относившийся к распутинской камарилье, был заменен Добровольским. Однако, и этому последнему не удалось прекратить дело в виду запросов в Гос. Думе по этому поводу.

Манус, И. П. — петроградский 1 гильдии купец, крупный банкир, делец и аферист. Манус владел наибольшим числом акций Международного коммерческого банка и состоял членом управления и директором ряда промышленных предприятий. Через Распутина, с которым у М. были самые тесные взаимоотношения, а также «влиятельного» в придворном кругу афериста Н. Ф. Бурдукова, состоявшего у М. на жалованьи, последний имел влияние на царя и царицу, причем влияние это шло в направлении сближения России с Германией, заключения сепаратного мира и т. д. М. вел крупные дела и участвовал в финансовых предприятиях, связанных с германским капиталом. Назначение Протопопова министром вн. дел состоялось при активном содействии Мануса, действовавшего через Распутина и Бадмаева. Протопопов получал взятки от Мануса через Бурдукова и др. В. П. Семенников считает, что свидание Протопопова с Варбургом в Стокгольме (см. прим. 173), а также и предложении русского правительства о заключении сепаратного мира, сделанные в феврале 1917 г. Австрии, безусловно имеют тесную связь с политикой, которую делали по поручению германского капитала Манус и компания.

Находя справедливым мнение М. Н. Покровского о том, что, «имея к своим услугам кошелек самой богатой семьи в России, не говоря уже о приношениях бесчисленных поклонниц и толпы просителей, Распутин едва ли польстился бы немецким жалованьем», Семенников, однако, считает «очень мало вероятным, чтобы вокруг Распутина не существовало хорошо поставленной германской агентуры». «Распутин, — говорит он, — не таил про себя получаемых им от Романовых секретов, и они, несомненно, становились известны всему окружавшему его сброду, — дальнейшее же направление этих сведений к нужному пункту, при желании, было дать нетрудно». Семенников приводит ряд фактов, говорящих о том, что военные тайны, передававшиеся Николаем Алекс. Фед. под строжайшим секретом, последняя сообщала Распутину, а от него эти сведения расползались по всем уголкам. С другой стороны, Распутин давал постоянно «указания» стратегического характера, которые во многих случаях Николаем принимались к «руководству и исполнению». «Есть основание думать, — пишет Семенников, — что некоторые «стратегические» советы Распутина были связаны просто с интересами направлявших его отдельных спекулянтов (см. примеч. 160, 161). Не исключена, однако, и та возможность, что в некоторых случаях через Распутина передавались Романовым директивы германского штаба». (См. В. П. Семенников «Политика Романовых накануне революции», ГИЗ, 1926 г., стр. 179–181.)