Милена Завойчинская - Снежные сказки (сборник)

А еще я знала, что мне куда-то нужно дойти, добежать, долететь. И что меня там ждут, очень ждут. И надеются, что я скоро приду, прибегу, прилечу. Но вот куда? К кому? Этого я не знала, и сны продолжались и продолжались, и я просто наслаждалась ими, просыпаясь утром, нежась на подушке и смакуя очередные подробности очередного сказочного сна.

А иногда мне казалось, что где-то впереди, практически на грани видимости, на линии горизонта я вижу замок. Обычный такой замок. Не слишком красивый, но и не слишком мрачный, обычное средневековое строение. И вот тогда, в эти секунды я знала, что я очень нужна именно там, за этими стенами. Но я всегда отвлекалась на что-то более важное в эту минуту, на пролетающую птицу, на прихотливый изгиб облака, на солнечный зайчик, и замок терялся, исчезал за горизонтом, и я уже не могла вспомнить, в какой же стороне я его только что видела.

— Катя, вставай. Будильник уже дважды звонил, имей совесть. — Голос мамы донесся из кухни уже сердито.

— Ммм. — Многозначительно промычала я.

— Не ммм, а вставай. Катька, сейчас за ногу стащу с кровати, а ну брысь, котенок. Бегом умываться и в институт. — Мама не выдержала и все-таки вошла в комнату.

Пришлось послушно стащить себя с кровати. Мама она такая, сказала стащит, и ведь точно, стащит. И будет больно, потому что, шлепнусь об пол. Я послушно побрела умываться, собираться и все остальное прочее. Впереди был очередной день и очередная суматошная круговерть обычной студентки.

Я влетела в вагон метро, когда двери уже начали закрываться, поэтому придала себе хорошее ускорение, чтобы уж гарантированно успеть. А то знаю я, в такое время следующую электричку пока дождешься, опять набьется полный перрон, и фиг влезешь. А в этом вагоне вроде не так уж и тесно. Влетела я хорошо, быстро и уверенно, только вот затормозить сразу не удалось, и я со всего размаха врезалась в какого-то мужика, стоящего спиной к дверям, и читающего электронную книжку.

— Ой, мужчина, извините, я не специально. — Проблеяла я, стараясь отдышаться. — Фухх…

Мужик повернулся неторопливо, опустил книгу вниз, и оценивающе осмотрел меня. Симпатичный такой дядька, лет сорока, в костюме с галстуком, с хорошей кожаной сумкой через плечо. Только вот глаза у него… Нехорошие такие глаза, черные, настолько черные, что зрачка в них практически не было видно, он просто сливался с радужкой и глаза выглядели жутко.

— Кошка… Ты заставляешь себя ждать. — Спокойно ответил он мне, не обращая внимания на мои извинения.

— Чего? — Это я.

— Не чего, а что. — Он поморщился. — Чтобы сегодня же была на месте, хватит шляться.

— А? — Это снова я.

— Я все сказал, не вынуждай меня сердиться. — Он выключил книжку, спокойно убрал ее в сумку и пошел к дверям, которые должны были вот-вот открыться, так как мы подъехали к следующей остановке.

— Ааа? — Ну, это понятное дело, опять я.

В общем, поговорили. Мужик вышел, и, не оглядываясь, пошел по перрону в сторону выхода в город, а я осталась стоять с открытым ртом и выпученными глазами. Псих! Точно псих! А с виду такой приличный дядечка, даже жалко.

День пролетел как обычно, лекции, лекции, перемены, болтовня с подружками, потом я поехала домой, чтобы успеть позаниматься и приготовить что-то на ужин до маминого прихода. Мы с мамой жили вдвоем, и ей приходилось много работать, чтобы обеспечить нас материально. Поэтому практически с детства все домашние обязанности легли на меня, а мама уезжала рано утром и приезжала поздно вечером, уставшая и голодная.

И вот, наконец, вечер, теплая постелька, уставшее тело умиротворенно устроилось на чистых простынях, голова коснулась подушки и я приготовилась к полету. Полета не было. Я почему-то стояла посреди какой-то комнаты, в своей темно синей ночной рубашке, в которой легла спать и босиком. Оглядевшись, я провела босой ступней по ковру с толстым длинным ворсом. Потом осторожно прошлась по комнате. Большая кровать под балдахином, шкаф, пара диванов и кресел, камин с разведенным огнем, большой письменный стол с разложенными на нем бумагами и никого живого.

И что я тут интересно делаю? Я подошла к столу и присмотрелась к бумагам на нем. Листы были исписаны аккуратным убористым почерком на каком-то иностранном языке, я его точно не знаю. Я протянула руку и аккуратно за кончик взяла один листок, чтобы рассмотреть поближе. Точнее я попыталась взять, потому что мои пальцы проскользнули сквозь бумагу, даже не шелохнув ее, и рука продолжила свое движение пустой. Ой. Это как так? Я повторила попытку, попытка снова не удалась. Тогда я попробовала взять со стола перо, обычное такое перо, с каким на портретах сидит Пушкин. Перо тоже не пожелало взяться. Ааа, ну все правильно, это же сон. Только странный какой-то, ладно, будем смотреть его дальше.

А дальше дверь открылась, я быстро переместилась в сторону кровати и спряталась за балдахин. В комнату стремительно вошел какой-то молодой мужчина, на ходу бросил в кресло плащ и, обойдя стол, уселся в кресло. Устало откинулся на спинку, и двумя руками взъерошил волосы, прикрыв глаза. Симпатичный, очень симпатичный, на вид лет двадцати пяти — двадцати шести. Светло русые волосы до плеч, прямой нос, подбородок с ямочкой, большие глаза с длинными ресницами, правда, отсюда не видно какого они цвета. Я с любопытством наблюдала за ним. Он посидел с закрытыми глазами, потом вздохнул, открыл глаза и склонился над бумагами. Прошло еще несколько минут, мужчина работал, я наблюдала, но такой сон смотреть не интересно, поэтому я тихо вышла из-за балдахина и замерла, ожидая пока он меня заметит.

Не замечает. Работает. Я подошла еще ближе. Ноль реакции, работает и не обращает на меня ни малейшего внимания. Ну и что там у него такого интересного? Я снова обошла стол и, подойдя к нему сбоку, заглянула в его бумаги. Циферки всякие, в столбик их складывает сидит, и ошибки делает. Двоечник, ну кто же так считает, чему его в школе учили? Хотя нет, это он просто местами цифры переставил, сама так иногда делаю.

— Вот тут вот ошибка у вас. Две тысячи триста семьдесят восемь плюс шесть тысяч семьсот восемьдесят девять вы неправильно сложили. Будет девять тысяч сто шестьдесят семь, а вы написали девять тысяч шестьсот семнадцать.

Мужик дернулся, как будто его ударили, и уставился на меня круглыми глазами. Ну и чего смотрим? Девушек никогда не видели?

— Вы кто? — Спросил он в полном обалдении.

— Екатерина. Можно просто Катя. — Я скромненько представилась. — А вы?

— Лорд Даниэль Кирлайт. — Послушно ответил он.

— Очень приятно, ну так вот, лорд Даниэль, ошибочка у вас вот тут. Вы цифры местами переставили, а у вас из-за этого весь остальной ряд не суммируется правильно. — Я ткнула красным ноготком в нужное место.