Виктор Кожемяко - Виктор Розов. Свидетель века

В.К. С чем же это связано, Виктор Сергеевич?

В.Р. Это связано с изменением нашей среды обитания.

В.К. А когда началось?

В.Р. Пожалуй, впервые особенно остро я ощутил, что надежда моя гаснет, где-то уже с полгода назад, а после расстрела Дома Советов я совсем испугался, что погибнет наша страна, раз ее вожди прибегают к таким методам, когда люди в центре Москвы расстреливают других людей. Понимаете, я боюсь, я не хочу никакой гражданской войны, никакого насилия и вместе с тем не вижу мирных путей нашего возвращения к исконным духовным ценностям. Образовался какой-то тупик.

Я уже сказал, что недавно объехал несколько стран. И что же там сохранилось? Сохранился Парфенон в Афинах, сохранились египетские пирамиды и сфинксы, сохранились в Иерусалиме святыни религиозные. То есть все, что связано с великими идеями. Скажем, Парфенон – это храм в честь древнегреческой богини Афины. Она миф, так ведь? Но что этот миф создал! Все искусство Древней Греции, Древнего Рима. Все искусство Возрождения в конце концов, да и многие другие духовные ценности, можно сказать, мифом вдохновлялись. Я вспоминаю Пушкина: «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман».

Люди, воздвигавшие пирамиды, верили, что те, кому эти памятники посвящаются, будут вечно живы. А вот разбойничающие сейчас в нашем государстве думают, что жизнь, которой они живут, есть единственная жизнь. Однако их ведь ждет, как говорят все религии (все!), еще и загробная жизнь! И она будет определяться по жизни, прожитой здесь, на земле.

А они думают, что живут вот в этой жизни, – и им абсолютно все можно делать. Типичное, о чем я уже писал и говорил, «все дозволено». Они, по-моему, и церковь поддержали только для удобства правления своего. На самом же деле, убежден, не верят в Бога. Если бы верили, не творили бы такое.

В.К . Значит, оптимизма у вас поуменьшилось, Виктор Сергеевич?

В.Р. Да, к сожалению. Поскольку я вижу, что творится вокруг. А под конец хотел бы поделиться через вашу газету одним своим очень глубоким огорчением самого последнего времени. Дело в том, что начало работы Государственной думы и всего Федерального собрания я представлял себе так: депутаты встанут и почтят минутой молчания память безвинно погибших при защите своего предшественника – Верховного Совета. Должно было встать на колени все правительство и поклясться устами любого из своих членов, что никогда ничего подобного не повторится. Произошла же национальная катастрофа, свершилось великое народное бедствие! Нет, не встали, не поклялись… А ведь они должны знать и все время обязательно помнить, что возникли они на человеческой крови!

С Виктором Розовым, известным драматургом, я бы никогда полемизировать не стал по проблемам драматургии, не будучи причастным к миру театра, имея к нему отношение только как зритель. Но патриарх советской русской драматургии в последнее время активно занялся публицистикой, пишет статьи и дает интервью, находящие выход, в частности, на страницах газеты «Правда».

Последняя такая публикация состоялась во второй половине января. Под названием «Сеются зубы дракона» Виктор Сергеевич дал интервью сотруднику газеты «Правда», тезке Виктору Кожемяко, со своей стороны сопроводившему эту беседу изрядной долей ностальгии по недавним временам, когда коммунизм был государственной идеологией, а родная «Правда» ее главным рупором, а также большой дозой лести по адресу драматурга. Его он величает «замечательным», известным «не только у нас в стране, но и в мире». Чуть ниже этих слов, показавшихся интервьюеру недостаточными, Виктор Сергеевич представляется «всемирно известным писателем и деятелем культуры».

Если Виктор Розов – всемирно известный драматург, то кто же тогда Вильям Шекспир? Может быть, они – одного поля ягоды? Неужели пьесам Виктора Сергеевича суждена такая же участь и поколениям зрителей предстоит на спектаклях, поставленных режиссерами будущего, страдать, любить, плакать и смеяться, духовно очищаясь и обогащаясь? Не уверен.

Поспорить же хочу не с драматургом, а публицистом Розовым, потому что стал замечать его как автора на страницах даже такой очаровательной газеты, как «Завтра», а это всего-навсего поменявшая название закрытая погромная газета «День», в одном из последних номеров доказывающая в статье, заполнившей целую страницу, что события в начале октября, бой у Белого дома, спровоцировали… евреи, члены некой военизированной организации «Бейтар», а стреляли с крыш снайперы, подготовленные израильским «Моссадом», бывшие наши граждане с двойным гражданством России и Израиля, то есть все те же евреи. На страницах этой же газеты Виктор Розов напечатал свои мемуары о друзьях, многие из которых были евреями… Не перевернулись ли они после такой публикации в гробах?!

И вот вслед за публикацией в «Завтра» возникает новая, в «Правде», где «всемирно известный» драматург предстает в ряду с теми, кто выступает против политики нынешнего президента, «протестует против насилия». Кто же эти протестанты, смельчаки, бросающие перчатку Борису Николаевичу?

«Достаточно назвать хотя бы имена Станислава Говорухина, Юрия Власова, Никиты Михалкова, постоянного автора «Правды» профессора Сергея Кара-Мурзы», – говорит Розов.

Да, такой вот список, такая, как говаривали в прошлом, обойма имен, закладываемая ныне не в один пулемет, строчащий в сторону Кремля.

С двумя названными в этом списке авторами статей мне приходилось полемизировать. Теперь вот захотелось ответить и драматургу, занявшемуся политикой, начавшему борьбу с властью. Места для Розова редакции не жалеют, такого интеллектуала из московской элиты в рядах правой оппозиции пока что не было. Он высказывается и о социалистическом реализме, и о советской культуре, в частности, близкой ему драматургии:

«Были очень хорошие спектакли, огромное количество. При всех мучительных родах, но такой великолепный, блистательный, тончайший спектакль, как «Дни Турбиных» в МХАТе, вышел ведь при Советской власти. Сколько режиссеров появилось замечательных! Товстоногов, Ефремов, Эфрос… Все яркие и все разные. Можно ли об этом забывать?»

Действительно, режиссеры были замечательные и все разные. А вот то, что их стригли под одну гребенку, что закрывали их театры, арестовывали, убивали режиссеров и лучших артистов, что драматургов отправляли в лагеря для трудового перевоспитания, и о многом другом, когда заходит речь о недавнем прошлом драматургии и театра, разве можно умалчивать? Неужели театральная Москва успела забыть унижения Эфроса, не имевшего своего театра, пребывавшего в роли второго режиссера Театра на Малой Бронной, куда ходили на его спектакли? Разве не Ефремову приходилось крутиться и изворачиваться, по пятнадцать раз устраивать просмотры для всевозможных комиссий, ставить спектакли, где той же самой «Советской власти» ему удавалось показывать дулю в кармане? Ну, а уж про «Дни Турбиных» вспоминать даже неприлично, пытаясь доказать наличие неких добродетелей у покойной власти.