Эдуард Скляров - Записки бывшего милиционера

Камнерезный завод со временем был преобразован в один из цехов предприятия «Беломорские узоры» и, к сожалению, из-за нерентабельности был ликвидирован в 1990 году. Но такой коллекции образцов продукции этого завода, как в нашем музее, нет ни у кого, даже в музее «Беломорских узоров».

Думаю, читателю будет любопытно узнать, что значительная часть Архангельской области стоит на огромном известняковом плато, поэтому так многочисленны выходы природного гипса и ангидрита на поверхность земли, особенно по берегам рек.

Ангидрит от природного гипса отличается только тем, что не содержит в своём составе воду (выветренный гипс). Даже название его говорит об этом: «ан» — без, «гидрит» — водный. Ангидрит значительно твёрже гипса: по шкале Мооса твёрдость гипса 1,5–2 ед., ангидрита 3–3,5 ед. Эти два минерала повсеместно, в том числе и в Архангельской области, встречаются в различных формах — в виде кристаллов, волокон и сплошных зернистых масс. В связи с их сравнительной мягкостью они, помимо промышленного использования, служат материалом для изготовления бытовых предметов и разнообразных художественных изделий.

Человечество использовало гипс и ангидрит с древнейших времён, а первое описание гипса обнаружено в трудах Теофраста за 350 лет до новой эры. На Руси прозрачные пластины гипса именовали «марьиным стеклом».

Все приобретения для музея, конечно, стоят, по нашим меркам, больших денег. Почти весь доход от моей юридической практики уходит на новые образцы минералов и поддержание музея в рабочем состоянии. Вырученных денег от продажи входных билетов едва хватает на оплату электрического освещения в музее, хотя включаем его практически только для посетителей.

Кстати, о нашем музее по вывеске узнали в Архэнерго, и тут такое началось! Архэнерго потребовало от нас массу согласований, установило какой-то особый тариф на электричество, превышающий обычный, заставило поставить отдельный электросчётчик, а наши попытки объяснить, что музейная комната — это часть квартиры, были отметены. Видимо, Архэнерго приравняло нас к какому-то предприятию и ожидало, что музей принесёт ему сверхприбыль. Когда этого не случилось (месячный расход электроэнергии был на несколько рублей), взвыла бухгалтерия Архэнерго, так как эта возня с отдельным счётом, ведением договорного процесса, производством расчётов, выставлением нам счетов, как призналась одна из бухгалтеров, обходится их предприятию каждый месяц в сумму гораздо большую, чем разница между тарифом, установленным Архэнерго для музея, и тарифом для жилья по квартирному счётчику, которую нам приходится доплачивать. Вот такая у Архэнерго экономика.

В первые годы работы музея к нам очень часто приходили люди с предложениями купить у них камни. Камни были разные: от малюсеньких кусочков пирита до больших образцов, представляющих интерес для музея. От последних мы не отказывались и, если цены не были заоблачными, то покупали их. Были предложения купить и различные ювелирные камушки-вставки из драгоценных камней, даже раза два предлагали якобы алмазы. От таких предложений мы отказывались сразу. Во-первых, я не ювелир и не делаю ювелирных украшений, во-вторых, для музея они не представляют экспозиционной ценности, а, в-третьих, эти люди, скорее всего, были «засланными казачками» (особенно с «алмазами»), желающими проверить, не занимаемся ли мы незаконной скупкой драгоценных камней, что является уголовным преступлением.

Пополнение коллекции, поиск и приобретение нового предмета коллекционирования — это особый процесс, свойственный практически каждому собирателю и толкающий порой на самые безумные поступки ради какого-либо раритета. Неспроста спецслужбы — да и каждый опытный кадровик — насторожённо относятся к коллекционерам, зная, что немногие из них смогут устоять перед искушением предать служебные интересы ради предмета своего увлечения.

Настоящий коллекционер, где бы он ни находился, порой уже на уровне подсознания изучает и оценивает обстановку и её элементы прежде всего с точки зрения возможного отношения их к его хобби. Даже Елена как-то призналась, что то и дело ловит себя на том, что не может равнодушно пройти мимо лежащих на земле камней и смотрит, не блеснёт ли искра, нет ли интересного там рисунка. Что уж говорить о себе! В каком бы городе, в какой бы местности я ни находился, всегда по возможности пытаюсь найти время, чтобы выйти на природу, походить по склонам холмов или гор, побродить по берегам рек или вдоль ручьёв или изучить отсыпку дорог (которая обычно делается местными природными материалами), по которым можно судить о минеральном составе. Набрёл же я однажды на огромную россыпь аметистовых щёток среди гранитной щебёнки, невесть откуда привезённой для отсыпки площадки учебного автодрома перед садовым товариществом в районе пересечения дороги на Вологду и Лесной Речки. Тогда — где-то в середине 80-х годов прошлого века — я учился практическому вождению перед покупкой первого своего автомобиля «Москвич-412» и заехал на этот автодром. Это было время, когда образцы минералов стоили копейки, и обнаруженные мною аметистовые щётки размером до пяти сантиметров никакой особой ценности, даже для меня, не представляли. Я ограничился десятком кусочков, но каждый из них был, по сути, очень хорошей вставкой, требующей небольшой обработки, для колец, брошей, серёжек и подобных ювелирных украшений. Но теперь, бывая на различных куплях-продажах камней, я уже знаю, что каждый из тогдашних кусочков аметистовых щёток сейчас стоит от 500 до 1000 рублей. Но, увы, ни от автодрома, ни от отсыпки той щебенкой ничего не осталось. Спустя годы я не смог там найти ни одного аметистового камушка.

Кстати сказать, аметист — один из моих самых любимых камней. Неспроста в астрологии это камень Близнецов. Аметист — разновидность кварца фиолетового цвета (в различных оттенках). Но бывает, хоть и очень редко, аметист кроваво-красного (так называемые уральские «тальяшки») и лилового цвета. Очень красивы украшения из аметиста и прочие изделия из него, история которых известна с IV века до н. э., со времён шумерских печатей.

Аметист считается хорошим средством от пьянства (опьянения) и в то же время — символом богословских идей и образов, поэтому его называют камнем священников, архиерейским камнем, камнем апостола Матфея. На Руси этот камень называли «варенник». Встречается аметист — правда, в небольшом количестве — в виде аметистовых щёток и в Архангельской области, в отрогах Северного Тимана и на Новой Земле.

Любопытна история обнаружения мной в Архангельской области минерала под названием пирит. Это произошло во время одного из походов на байдарках по Мезенской Пижме лет двадцать пять назад. В том походе в паре со мною на байдарке-двойке был В. П. Лобанов, работник отдела ООП, спустя годы ставший начальником областного УВД. Я знал, что на этой реке можно найти агаты, горный хрусталь, поэтому всё путешествие поглядывал на берега. Прошло дня два-три, и вдруг вижу — берег засверкал под лучами солнца! Когда приблизились, поразились увиденному: он был покрыт кристаллами и чешуйками золота. А за береговой полосой почти отвесно возвышался склон красного цвета, из середины которого, как из трубы, вытекала белая глина. Достигая воды, она «растворялась», а золотые кристаллы и чешуйки оседали на гальке. Зрелище незабываемое! Надеюсь, читатель понимает, что употреблённое мною слово «вытекало» означает только процесс, который для глаза совершенно не заметен.