Эдуард Скляров - Записки бывшего милиционера

Кстати, всё происходящее там, особенно при имитации массовых беспорядков, для начальника УВД и его замов было также в новинку, так как их этому никто не обучал, а спецлитературы по этому поводу просто не было. Поэтому приходилось с ними проводить отдельные занятия, объясняя, что значит, например, разделить толпу «звёздочкой», как локализируется активная часть толпы и т. д. и т. п.

Особым достижением отдела ООП являются разработки планов действия при различных ЧП, которые, конечно, по своему характеру резко отличались друг от друга. Одно дело — действия личного состава при групповом побеге, например из КПЗ (ИВС). Другое дело — захват самолёта террористом. И на каждое ЧП был свой план. Но беда заключалась в том, что по каждому такому плану в группировке сил и средств один и тот же сотрудник состоял в различных её элементах. Например, по плану «Набат» конкретный сотрудник входил в группу оцепления, а по плану «Метель» он же состоял в группе захвата и т. д. А таких планов около двух десятков, и ни один из сотрудников при объявлении ввода в действие того или иного плана не знал, да просто не помнил, в какой элемент группировки он должен на сей раз входить, какую экипировку и какое оружие или какое средство защиты ему брать. Казалось, проблема очевидна. Но её решение не приходило в голову ни руководству УВД, ни работникам министерства.

После одного-двух учений сам собой назрел вопрос о разработке единой группировки сил и средств на все виды ЧП, с включением в неё всех элементов, какие только могли понадобиться при том или ином чрезвычайном происшествии. Но поскольку при одном ЧП задействовался один перечень этих элементов, при другом виде ЧП — другой перечень, то нами была разработана специальная схема, по которой руководитель, дающий указание о задействовании того или иного плана в зависимости от вида ЧП, знал, какой перечень элементов боевой группировки должен быть применён. И самым главным в этой затее было то, что весь личный состав заранее был расписан по элементам этой единой группировки. Один и тот же сотрудник, независимо от вида ЧП и вида плана, всегда входил в один и тот же элемент. Это позволяло каждому сотруднику всегда знать, в какой элемент группировки он входит, кто его непосредственный руководитель в операции, какие средства и способы связи он должен использовать, какие спецсредства, оружие и средства защиты ему положены и где их получить в случае ЧП. Не задействованные в конкретной операции элементы группировки автоматически включались в состав резерва.

Конечно же, никто в УВД, как всегда, спасибо нам за эту разработку не сказал, но я помню, как при очередной министерской инспекторской проверке нашего УВД руководитель бригады проверяющих был просто ошарашен такими документами. Он меня вызвал, долго выяснял, что и как, а потом заявил, что по этому вопросу сделает специальный доклад руководству МВД и будет добиваться моего перевода в министерство или хотя бы прикомандирования к МВД для участия в разработке подобного плана для министерства.

Надо отметить, что работа отдела ООП УВД как штаба областной службы охраны общественного порядка гражданской обороны и разработка планов на случай различных ЧП и их отработка на практике — это совершенно разные, хотя в чём-то и перекликающиеся, самостоятельные направления работы отдела ООП.

Также надо заметить, что к концу 90-х годов всё чаще приходилось уже в реальных чрезвычайных условиях действовать по этим планам, всё чаще возникали причины и обстоятельства для этого. В основном это был человеческий фактор: безответственность, безудержное желание нажиться, незаконно обогатиться нередко толкали руководителей различного ранга просто на безрассудные поступки. Чего стоил, например, факт продажи 12 июля 1982 года директором Новодвинского стадиона 6000 билетов на чехословацкое «Автородео» при наличии на стадионе всего 3200 мест. Толпа, которой просто негде было разместиться, смела на своём пути милицию, металлическое ограждение и забила до отказа не только трибуны, но и всё поле стадиона. И только желание всё-таки увидеть родео-шоу заставило эту массу людей освободить дорожку вокруг поля. Несмотря на мой первоначальный запрет проведения шоу в таких условиях, оно таки было проведено. Народ — а это уже была неуправляемая толпа — просто не понял бы этого запрета. И, слава богу, ни одна машина при этом не опрокинулась и не врезалась в людей! А ведь в случае чего им абсолютно некуда было бы деться. Спасибо мастерству чехов и их отказу продемонстрировать наиболее рискованные трюки, о чём зрители даже не догадались.

В свете сказанного хотелось бы упомянуть ещё одну проблему, от решения которой во многом зависит совершенствование служебной (кабинетной) работы. В авторском праве есть такое понятие, как «служебное произведение», но оно, к сожалению, к таковым относит только произведения науки, литературы и искусства, созданные в пределах установленных для работника (автора) трудовых обязанностей. Что касается других видов труда (я имею в виду прежде всего непроизводственную сферу), то для них не существует служебных произведений, и это, как я считаю, один из тормозов служебного совершенствования. Поскольку далеко не всегда начальники замечают новаторство своих подчинённых, постольку у работников отсутствует и стимул сделать что-либо лучше, чем это предписано инструкцией. Но если бы служебное новаторство регулировалось законом да закон предусматривал бы право работника на поощрение за это или хотя бы на преимущественное право быть замеченным и право на документ, закрепляющий его авторство на служебное произведение, то, не сомневаюсь, это явилось бы мощным фактором, стимулирующим труд работников непроизводственной сферы.

Отсутствие такого права зачастую ставит в равные условия работника-новатора и работника-ретрограда, например, в вопросах продвижения по службе, что, безусловно, ей вредит, так как не стимулирует к введению новшеств.

Серьёзным направлением работы в последние годы моего начальствования было руководство спецкомендатурами области. Эта служба в лице 5-го отдела УВД была подчинена отделу ООП в рамках возрождения индивидуальной профилактики в системе органов внутренних дел. Но, с одной стороны, в ту пору это направление получило тенденцию к сворачиванию: всё меньше становилось спецконтингента и соответственно меньше становилось комендатур; а с другой стороны, работники отдела, которые перешли к нам из 5-го отдела, были опытными, особого контроля не требовали, поэтому у меня работа спецкомендатур не вызывала особой озабоченности.

Что касается других направлений работы отдела ООП, о которых я ещё не упоминал, то в какой-то части я буду затрагивать и их, рассказывая дальше о своей работе в милиции.