Анатолий Терещенко - Контрразведка. Охота за кротами

Однако были и такие «дарильщики», которые надеялись после этого на снисхождение в службе. Для такой породы блюдолизов разочарование наступало достаточно быстро. Служба у Григория Петровича была на первом месте — он ею жил! Он был настоящим бойцом невидимого фронта.

На столе лежали свежие газеты и журналы, которые он, пусть по диагонали и быстро, прочитывал все. Нужные сведения находил в публикациях по заголовкам и ни разу не ошибался. Кобзев умел вычислить и вычленить главное из потока газетно-журнальной информации, оценивал ее с позиций профессионала и смело, некоторые обработанные материалы отправлял в Центр. Его обобщенные справки и шифротелеграммы, сделанные на основе открытых источников, Москва читала с интересом. Это был специалист, которому периодика приносила информационные плоды, так как он мог отличить правду от дезинформации.

Однако сейчас его мысли были заняты другим делом, более важным, чем чтение прессы. Предстояло организовать и провести ответственную операцию по связи в одном из городов на побережье Адриатического моря. Готовилась встреча с ценным агентом, который прибывал туда на короткое время по коммерческим делам. Встал вопрос: кого послать? Кандидатов и много, и мало. Подумав, выбор остановил на майоре Ветрове. Он уже второй раз в командировке в Югославии. Опытный работник, часто бывал в том городе.

Именно в это время позвонил посол и пригласил к себе в кабинет. Своему заместителю полковнику Терехову Кобзев дал команду:

— Найдите Ветрова. Он мне будет нужен после беседы с «дедом».

Так вся советская колония величала ласково посла, умудренного опытом профессионала-дипломата.

Посол знал о своей кличке и никогда не обижался, по всей видимости, опытному дипломату нравился этот почетный титул — «дед».

Майор Ветров Николай Иванович ждал очередного звания, работая под ««крышей» торгового представительства. Дело свое и «чужое» по линии Министерства внешней торговли знал великолепно. К нему как к опытному сотруднику обращались и «чистые» — торгпредовцы, и те, кому по роду служебной деятельности предстояло сражаться на невидимом фронте под флагом этой организации.

Активной работы против Югославии в то время как ГРУ ГШ, так и ПГУ КГБ не вели. Однако с учетом того, что эта балканская страна представляла собой один из стратегических перекрестов Европы, где почти все разведки мира чувствовали себя раскованней, чем в других государствах, наши резидентуры держали руку на пульсе событий.

Советское руководство прекрасно понимало, что Балканы были и будут объектом раздоров и источником локальных межнациональных конфликтов, местных войн, переходящих в мировые. Именно здесь находилась всемирная бродильня гражданских сшибок, которые могли в любой момент выплеснуться из федеративной бочки, еле сдерживаемой государственными обручами. Чего стоило Косово…

Нагло работали американцы, умело и тонко плели вербовочную паутину англичане, осторожно, но целеустремленно действовали немецкие спецслужбы.

Югославия 70-80-х годов прошлого столетия чем-то напоминала по оперативной обстановке Швейцарию предвоенного и военного времени, кишащую резидентурами, конспиративными и явочными квартирами, почтовыми «ящиками», связниками и агентурой соперничающих между собой разведок мира.

Все это старо как мир. Так было, так есть и так будет, пока будут существовать границы, делящие планету Земля на державы, империи, республики, федерации и конфедерации.

У посла Кобзев задержался ненадолго, но характер беседы был не из приятных. Оказывается, его подчиненный подполковник Иваненко попал в автомобильную аварию. В этой истории была одна странность: советский военный дипломат якобы пытался незаметно, до приезда стражей автодвижения скрыться с места происшествия.

— Что-то непохоже на Валентина, — ответил послу полковник. — Мужик смелый, решительный, никогда не боялся говорить правду, даже горькую. Ладно, разберемся.

Подходя к кабинету, Кобзев увидел майора Ветрова, ожидавшего у двери его «зеленого» кабинета. Обменялись приветствиями. Кобзев открыл дверь, пропустил вперед Ветрова и предложил стул за приставным столом. Затем он потянулся к радиоприемнику «Филипс» и включил его. Сквозь густую черную сеточку динамика полилась веселая музыкальная мелодия, не мешающая разговору, но создающая защитный фон от подслушивания. Именно многолетний опыт заставил его сделать этот шаг.

— Ты извини, я позвоню.

Он набрал телефон полковника Терехова и дал команду разобраться в дорожно-транспортном происшествии Иваненко.

— Он у меня, — ответила трубка так громко, что Ветров успел расслышать эту фразу.

— Разберешься — доложи… Я буду в течение часа занят, так что не тревожь.

Хозяин кабинета повернулся к майору и сразу же начал почти официально, перейдя на «вы», с конкретного вопроса:

— Николай Иванович, вы, кажется, бывали в Дубровнике?

— Да, был там во время первой командировки.

— Хорошо знаете город?

— Мне пришлось там поработать почти месяц. Многие улицы знакомы. В окрестностях тоже бывал.

— Я хочу вас туда направить. — После этих слов он начал четко ставить задачу: обрисовал ситуацию и его конкретные действия, дал приметы иностранца, пароль и отзыв, время и место встречи.

— Думаю, надо поехать туда с семьей, — продолжал полковник. — Двойная выгода: оперативная и культурная. Покажете Ларисе и детишкам город, о котором Бернард Шоу когда-то сказал, что «тот, кто ищет рая на земле, должен приехать в Дубровник». Тем более у вас там есть, как я знаю, и торгпредовские дела.

На следующий день майор Ветров с женой Ларисой, сыном Костей и дочуркой Катей выехали на автомашине в Дубровник. Белоснежный «Опель», выбравшийся из городской машинной сутолоки и многочисленных пробок, полетел навстречу ветру. При нарастании скорости он буквально прилипал к гладкому дорожному полотну автострады. Для семьи это был подарок судьбы: когда бы пришлось выбраться?!

Проплывали села и поселки, холмы и горы, шустрые речки и говорливые ручьи, несущие талую воду с вершин гор в низовье. Они наслаждались лоскутными, заботливо ухоженными полями, одинокими чистенькими, словно игрушечными хуторами, заселенными спокойными, неторопливыми людьми…

Красные черепичные крыши весело смотрелись на зелено-голубом фоне щедрой растительности и безоблачного неба.

К Дубровнику подъезжали к концу дня. С высоты хорошо была видна его подковообразная панорама. Дети спали — разморила жара.

— Лариса, разбуди короедов, пусть посмотрят местные красоты. Кстати, ты знакома с историей появления этой жемчужины Югославии?