Николай Голушко - В спецслужбах трех государств

А теперь возвращаюсь к своей практике проведения мероприятий по обеспечению безопасности высших должностных лиц. В республике принимались как советские, так и многие иностранные лица, в том числе президенты США Дж. Буш и Никсон, президент Франции Миттеран, премьер-министр Канады и другие. Памятен прилет в Киев Миттерана на легком реактивном самолете в составе делегации из семи лиц — секретаря, помощников и охраны. Отмечались скромность, тактичность, уважительность к нашей охране со стороны зарубежных лидеров. Многие помнят, что Дж. Буш сам предложил сфотографироваться с сотрудниками украинского КГБ.

1991 год стал последним годом существования Советского Союза, объединявшего пятнадцать федеративных социалистических республик. Конечно же, никто из нас такого будущего для страны не предвидел, не желал, не ожидал. Наоборот, в начале этого года в парламенте и обществе продолжались бурные баталии по дальнейшему государственному переустройству нашей державы, расширению демократических преобразований и завершению подготовки к подписанию нового Союзного договора.

Знакомство с Украинской ССР я начинал с истории, первых лет установления в ней советской власти, интересовался больше периодом создания легендарной Всеукраинской ЧК. Но в 1991 году мне приходится переживать события последнего года советской, рабоче-крестьянской власти в республике.

Общественно-политическая и экономическая обстановка на Украине не избежала тех тревожных негативных тенденций, которые были характерны в этот год в целом для всей страны. В крупных пролетарских городах не прекращались многотысячные митинги, забастовки, демонстрации, вызванные неспособностью правительства обеспечивать население продуктами питания и товарами первой необходимости, снижением жизненного уровня и ухудшением состояния общественного правопорядка. К запрещению массовых собраний, шахтерских забастовок, тем более к их пресечению правоохранительные органы уже не прибегали, успевали лишь фиксировать их количество да характер протестных лозунгов. Забастовки шахтеров длились месяцами, с ними свыклись, и они, к сожалению, становились рядовым явлением.

В марте создалась крайне напряженная обстановка в Москве. Лидеры набирающего размах демократического движения намечали провести демонстрацию собственной силы с главными требованиями «Долой президента и коммунистическое правительство». В ответ властями принимается решение подтянуть к Кремлю танки и войсковые подразделения для обеспечения надлежащего правопорядка, нарушенного в столице продолжающимися митингами. Ожидаемого выступления демократических кругов не произошло, но само появление у Кремля бронетехники и воинских подразделений приводило людей к озлоблению. Происходящее свидетельствовало, что правящая власть проявляла свою неспособность без бряцания оружием нормализовать ситуацию и управлять государством. Развернувшееся противостояние политических сил не способствовало единству и сплочению народов в стране. На критические выступления по поводу появления танков у стен Кремля Горбачев начал оправдываться: «Зачем демонстрировать силу? Надо договариваться». Создавалось впечатление, что все происходило без его ведома.

На Украине к этому времени определился окончательный расклад противоборствующих политических сил, завершилось утверждение реальной многопартийности и плюрализма. Партийная междоусобица приводила к резкому разделению и размежеванию украинского общества на воинствующие политические блоки. Политизация различных слоев населения, ранее наблюдавшаяся только в западном регионе, стала проникать в спокойные по обстановке областные центры. Даже в моем избирательном округе, небольшом провинциальном городке Коростышеве, произошли массовые беспорядки, завершившиеся погромом милицейских помещений.

В республике возрастало недоверие к центральным союзным властям и усиливалось стремление к национальному обособлению. Столь желательные для всей страны демократические реформы, приветствовавшиеся на начальном этапе горбачевской перестройки, стали существенно терять народную поддержку.

Население страны не покидала тревога, вызванная резким обострением межнациональных отношений. Разгоралась настоящая война между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха; пролилась кровь в Сумгаите, Баку, Тбилиси, Вильнюсе; в Узбекистане и Киргизии прошли погромы турко-месхетинского населения.

Несмотря на постоянное информирование органами госбезопасности руководства страны об усилении тенденций к сепаратизму в союзных республиках, необходимости разрешения застарелых и появляющихся национальных проблем, упускалось время, когда еще оставались шансы предупредить возникновение взрывов национального самосознания. Действия экстремистских элементов надлежало пресекать, пока они не приняли массового масштаба и не пролилась кровь. При появлении малейших признаков межнациональных столкновений и возникновении угрозы насилия необходимо было вмешаться всем миром, а не ограничиться направлением войск и спецслужб, посредством которых надеялись решить сугубо политические и гражданские проблемы.

Когда произошел жесточайший погром армянского населения в городе Сумгаите с десятками зверски убитых стариков, женщин и детей, в стране стали раздаваться голоса недовольства неадекватной реакцией на происходящее союзных и республиканских властей. Вместо того чтобы придать этим трагическим событиям всеобщее осуждение и в соответствии с действующим законодательством сурово наказать несколько десятков преступников, ограничились партийными взысканиями. После этого националистам всех мастей стало ясно, что в СССР им дозволено многое, почти все.

Верховный совет СССР принял решение об объявлении в Азербайджанской ССР чрезвычайного положения, но и эти меры не спасали и игнорировались. Антисоветские выступления и кровавые события в Баку начались с ввода в город частей военно-воздушных и внутренних войск. Применение союзных войск для стабилизации ситуации местные радикал-националисты объявили московской оккупацией; десантникам в городе и пограничникам на границе оказывали вооруженное сопротивление. Не подлежало сомнению, что насильственные действия организовывались ими с целью ликвидации в республике законных органов советской власти.

Нагнетанию обстановки способствовало вытеснение и удаление армянскими властями со своей территории около 250 тысяч граждан азербайджанской национальности. Изгнанные прибывали в Баку. Примерно такое же количество армянского населения было вынуждено бежать с азербайджанской территории и искать спасения в Армянской ССР и других регионах страны.