Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 10. Март ~ июнь 1905

Нас не удивляет, что меньшевики начали с нарушения своего собственного устава. Никакого деления России на области они не наметили. Никакой исполнительной комиссии, даже предварительно, впредь до утверждения комитетов и организаций они не выбрали. Конференция выбрала Организационную комиссию, уставом не предусмотренную, и дала ей особые поручения! Теперь даже временные и частные соглашения с меньшевиками страшно затруднены, ибо никакого официального положения эта Организационная комиссия не занимает и никакого решающего значения ее шаги иметь не могут. Кто хочет иметь дело с меньшевиками, пусть позаботится снестись с каждой отдельной их организацией и даже с каждым отдельным «паном», который может сказать: «не позвалям!».

Наконец, особенно поразительным является полное умолчание в «уставе» меньшинства о партийных органах и партийной литературе вообще. Органы есть («Искра», «Социал-Демократ» {126}) и будут, но никакой связи между ними и партией «устав», принятый конференцией, не установляет. Это чудовищно, но это так. Литераторы – вне партии, над партией. Никакого контроля, никаких отчетов, никакой материальной зависимости. Нечто вроде того, что было в худшие времена оппортунизма французских социалистов: партия сама по себе, литераторы сами по себе. С этой точки зрения не случайно, может быть, следующее постановление конференции. Резолюция о партийной (?) литературе: «Конференция признает необходимым 1) чтобы Организационная комиссия приняла меры к расширению возможности для партийных литераторов вести в легальной печати борьбу за теоретические принципы партии». Некоторый прообраз меньшевистской организации: группа неответственных и «независимых», незаменимых и незаменяемых, «партийных литераторов». А при них – комиссия, озабочивающаяся… легальным издательством!

Об этом типе организации трудно говорить серьезно. Чем ближе революция, чем ближе возможность открытого выступления в «легальной» печати социал-демократов, тем строже должна блюсти партия пролетариата принцип безусловной ответственности «партийных литераторов» перед партией, зависимости их от партии.

Что касается до тактических резолюций конференции, то они замечательно подтверждают заявление III съезда об оттенках с.-д., «родственных «экономизму»», о «суживании размаха партийной работы». Не будем говорить уже о невероятно небрежном редактировании резолюций, больше походящих на наброски мыслей, афоризмы, рассуждения и отрывки из черновых записей. В этом отношении с резолюциями конференции может конкурировать лишь «программа «Союза освобождения»». Перед нами не точные, ясные директивы, даваемые высшим органом партии, а… проба пера некоторых партийных литераторов.

Возьмите содержание их. По жгучему вопросу о восстании вам не скажут, что оно стало «необходимо», что надо разъяснять не только политическое значение, но и «практически-организационную сторону» его, что надо «организовать пролетариат» с этой целью и «создавать по мере надобности особые группы» (резолюция III съезда). Нет. Вам скажут сначала, что возможность приурочить восстание к назначенному сроку и подготовить его конспиративно-организационными средствами «исключается», – а затем вы прочтете, что при расширении агитации и организации возможно превращение стихийных движений в «планомерные восстания». И эта путаница должна дать идейное руководство партии пролетариата! Третий съезд РСДРП повторяет и подтверждает все старые истины о пропаганде, агитации, об общедемократическом движении и т. д., но добавляет к этому новую задачу: организовывать пролетариат для восстания, выяснять «практически-организационную сторону» новых приемов борьбы, решительной борьбы за свободу. Конференция говорит только о «подготовке восстания» вообще, повторяет только зады об агитации и организации вообще, не решаясь наметить самостоятельно никакой новой задачи, не давая никакого руководящего лозунга о необходимости шага вперед, от подготовки вообще, о которой мы говорим с 1902 года, к практически-организационной постановке дела. Точь-в-точь старые «экономисты». Когда выступили на сцену новые задачи политической борьбы, их стали принижать, разменивать на стадии, соподчинять задачам экономической борьбы.

Не только экономическая борьба, но и политическая в самых широких и смелых формах, говорили революционные социал-демократы. Лучшее средство для политической агитации есть экономическая борьба, отвечали «экономисты». Не только пропаганда и агитация вообще, говорят теперь революционные социал-демократы, не только выяснение политического значения восстания, но и создание особых групп, немедленный приступ к практически-организационной работе, «самые энергичные меры к вооружению пролетариата». Планомерное восстание исключается, отвечают новоискровцы, надо расширять агитацию, укреплять организацию, подготовлять превращение стихийного в планомерное; только на этой почве «может быть приближен момент восстания», «могут приобрести более или менее серьезное значение технически-боевые приготовления…»

Для них еще не «приблизился» момент восстания! Для них практические приготовления только еще «могут приобрести» «более или менее серьезное значение»! Разве это не хвостизм чистейшей воды? Разве это не принижение «неотложной» (по мнению III съезда) задачи, для выполнения которой нами сделано еще страшно мало? Разве не пятятся эти люди назад, от восстания к агитации, как пятились «экономисты» от политической борьбы к экономической борьбе с хозяевами и с правительством? Прочтите, как пятится г. Струве в № 71 «Освобождения» от лозунга: вооруженное восстание, как оспаривает этот вождь либеральной буржуазии его неизбежность (стр. 340), как старается он принизить значение «революции в техническом смысле», как «углубляет» он лозунг восстания указанием на «социально-психические условия», как заменяет он этот лозунг лозунгом «пропитывания масс идеями демократического преобразования», – и вы поймете, какое глубоко-развращающее влияние на пролетариат должен оказывать хвостизм новоискровцев, кому играет он на руку.

Другой насущный политический вопрос: о временном революционном правительстве. Резолюция III съезда ставит его ясно и отчетливо. В мотивировке – борьба за республику; возможность завоевать ее лишь при полной победе восстания; необходимость созыва учредительного собрания временным революционным правительством для действительного обеспечения свободы и правильности выборов; необходимость готовиться к борьбе с буржуазией за охрану завоеваний революции. Выводы съезда и директивы его: надо выяснять пролетариату необходимость временного революционного правительства. От этого правительства пролетариат должен требовать точно определенных вещей, именно: осуществления всей программы-минимум. Участие соц.-дем. в правительстве (действие «сверху») допустимо; цель этого участия указывается точно (беспощадная борьба с контрреволюцией и отстаивание самостоятельных интересов рабочего класса). Условия участия указываются не менее определенно; формальное условие – строгий контроль партии; материальное условие, т. е. условие целесообразности участия, – неуклонное охранение независимости социал-демократии, подготовка условий социалистического переворота. Этот перечень условий участия в правительстве, условий давления сверху, как новой, только революционной эпохе свойственной формы деятельности, дополняется указанием на формы и цель постоянного и во всяком случае обязательного давления снизу, – давления на временное революционное правительство со стороны вооруженного и руководимого социал-демократией пролетариата. В общем и целом, перед нами – полный ответ на новый политический вопрос, точное указание значения новых форм борьбы, цели их, программы этой борьбы, условий допустимости их.