Ирэн Шейко - Елена Образцова

— (справа) Е. В. Образцова и 3. И. Анджапаридзе. Тбилиси, 1981.

И я тоже на минуту поднялась по лестнице в свой номер, оставить дорожную сумку. И увидела в окно на другой стороне улицы, у ступеней огромного современного кинотеатра, золотое окружье гумна, молотьбу, лошадь. Босая крестьянка вставала на доску, привязанную к лошади, и та бежала, круг за кругом, круг за кругом. В тот же миг душным стеснением в груди я узнала, где и когда видела эту картину. Кахетия в оправе детства! Моя молодая красивая мать, мой маленький брат, война и эвакуация… И ведь зачем-то нужно было, чтобы через сорок лет перед окнами гостиницы, в Тбилиси, в городе тротуаров и лифтов, золотом блеснула мне эта молотьба, воскресла эта женщина на деревянной доске!..

Все сбылось в ту поездку!

День сиял, когда мы вышли на улицу, пекло, как летом. И праздник набрал уже свой жар, блеск, размах. Огромная толпа лилась, несла по улицам вниз, к Куре, к мосту Бараташвили.

Прибывшие из разных районов Грузии по своему вкусу и обычаю устраивали в этой части Тбилиси свои жилища и дворы. Мы разыскивали жителей Дманиси, где издавна живут грузины и русские. И так вышло, что сначала мы попали к русским.

В глубине двора стояла большая белая печь. Из трубы шел дым, в котлах варились пельмени, на сковороде скворчали и бронзовели куски мяса. Образцову пригласили к столу, длинному, во всю длину двора. Тут же, вблизи, росло дерево, там жил белый аист в своем гнезде. И аиста, и печь, и дом крестьяне Дманиси привезли с собой на праздник. Пир тек за столом. И без конца со стола передавали в толпу пироги, яблоки, куски жареного поросенка, стаканы вина… Любой прохожий мог откушать вместе с этими людьми!..

Скоро все знали, что знаменитая певица Елена Образцова пришла в гости, сидит за общим столом. Сейчас ее попросят спеть, подумала я. Но дманисские крестьяне привезли свои песни и гармониста, одетого в черное торжественное сукно, с бумажной розой в фуражке. Женщины в ярких мягких шелках, в расшитых кофтах, лентах и бусах вышли на веранду дома. Впереди на табурете сел гармонист и враз перекрыл говор и шум перебором гармони. И видно было, какую радость получают сами поющие от своего концерта!

Поблагодарив гостеприимных хозяев, мы пошли дальше, в грузинский дом Дманиси.

В. С. Чачава, О. В. Тактакишвили,

Е. В. Образцова, Ц. Б. Татишвили.

Тут тек пир на грузинский лад. И стол тоже был долог, во всю длину дома… За столом сидел секретарь райкома партии Дманисского района, молодой интеллигентный человек, похожий на героя фильма Резо Чхеидзе «Твой сын, земля…». Рядом с ним сидел известнейший русский поэт в черной грузинской шапочке. Рядом с поэтом сидел пастух, а собака пастуха лежала у ног хозяина. Рядом с пастухом сидел ученый. А рядом с ученым сидел красивый седой старик в национальной грузинской одежде. И с ним — четверо молодых, одетых, как и он. Они пели грузинские песни, и старик пел лучше молодых.

В этом обществе Образцова держалась, по обыкновению, естественно, просто, принимая поклонение и слова похвальных тостов, к ней обращенных. И только старик, сохраняя гордую самостоятельность мужского достоинства, всего раз сильно и коротко взглянул на нее. И снова запел. И молодые подхватили его песню:

«Брат мой, для пенья пришли, не для распрей, для преклоненья колен пред землею, для восклицанья: — Прекрасная, здравствуй, жизнь моя, ты обожаема мною!»

Образцова сидела перед ним, как девочка, подперев кулаком щеку, вслушиваясь в тайну чужой музыки и речи всем напряжением слуха и собственным переизбытком певчества. И он, единолично приняв ее сосредоточенное, зачарованное внимание, пел уже только для нее, но все так же на нее не глядя.

На другом конце кто-то стал произносить новый тост, все туда повернулись, слушали. Старик медленно налил себе вина, поднял брови и, глядя внутрь себя, тихо сказал: «Боже мой, я вижу Образцову!..»

Сказал, как мастер, искушенный в пении, и как мужчина, молодой, несмотря на седины.

И выпил один, не слушая ничьих речей.

Каждый ее концерт, где бы она ни выступала, кончается одинаково: благодарные люди встают со своих мест и аплодируют долго и радостно. В Москве, в Ленинграде, в Варшаве, в Париже, в Токио. Так было и на ее концерте в Тбилиси. Всем созданным в искусстве она возглашает радость бытия. Ее талант наделен магическим даром внушать, что жизнь, дар жизни так нешуточны, драгоценны. Что безднам одиночества и вражды люди должны противопоставить красоту, любовь и искусство.

Знал это и старик на празднике Тбилисоба, меж пением и пением выпивший за нее вино…

1963.

Марина «Борис Годунов» М. П. Мусоргского. Большой театр. 17 декабря.

1964.

Миловзор «Пиковая дама» П. И. Чайковского. Большой театр. 12 марта.

Полина «Пиковая дама» П. И. Чайковского. Большой театр. 12 марта.

Горничная «Война и мир» С. С. Прокофьева. Большой театр. 29 сентября.

Княжна Марья «Война и мир» С. С. Прокофьева. Большой театр. 1 октября.

Гувернантка «Пиковая дама» П. И. Чайковского. Большой театр. 3 октября.

1965.

Графиня «Пиковая дама» П. И. Чайковского. Большой театр. 10 января.

Амнерис «Аида» Дж. Верди. Большой театр. 19 мая. (Харьков, Минск, Тбилиси, Ереван; София, Будапешт, Белград; Вена, Гамбург, Мюнхен, Нью-Йорк).

Оберон «Сон в летнюю ночь» Б. Бриттена. Большой театр. 28 октября.

1967.

Любаша «Царская невеста» Н. А. Римского-Корсакова. Большой театр. 29 марта.

1968.

Кончаковна «Князь Игорь» А. П. Бородина. Большой театр. 3 мая.

Марфа «Хованщина» М. П. Мусоргского. Большой театр. 18 мая.

1970.

Фрося «Семен Котко» С. С. Прокофьева. Большой театр. 13 апреля.

1971.

Элен Безухова «Война и мир» С. С. Прокофьева. Большой театр. 5 января.

1972.

Кармен «Кармен» Ж. Бизе. Театр «Перес Гальдос». Канарские острова. 4 марта. (Москва, Ленинград, Рига; Прага, Брно, Будапешт, Белград; Марсель, Вена, Мадрид, Барселона, Нью-Йорк).

Азучена «Трубадур» Дж. Верди. Большой театр. 7 октября. (Ленинград, Минск; Будапешт, Белград; Гамбург, Мюнхен, Лондон, Сан-Франциско).