Эдуард Нордман - Штрихи к портретам: Генерал КГБ рассказывает

Оборачивается к знаменитому председателю колхоза «Рассвет» К.П. Орловскому:

– Вот мой друг мудрый Орловский скажет, сколько он будет в этом году сеять бульбы, а сколько кукурузы.

Орловский:

– Никита Сергеевич, засеяли в прошлом году 900 гектаров бульбы, в этом будем сеять 1200. Нельзя нам без нее, это второй хлеб.

У Хрущева от возмущения чуть челюсть не отвалилась:

– И это мой друг Орловский. Предал меня…

И продолжил яростно ругать Мазурова.

Кирилл Трофимович – бледный, как полотно (до сих пор помню), стоял за трибуной и молчал.

Хрущев иссяк. Насупился, надулся.

Мазуров спокойно продолжал доклад и свою линию: будем в республике увеличивать посевы клевера и картофеля. Назывались цифры по областям.

Хрущев снова взорвался:

– Ничего не понял Мазуров, какой из него руководитель республики.

И понес… Когда успокоился, Кирилл Трофимович снова продолжал доклад.

Я переживал за него, думал, каким мужеством надо было обладать. Можно было и инфаркт, и инсульт схлопотать на трибуне. Хрущев переключился на морганистов-вейсманистов: «Вы своего земляка, Жебрака, сюда пригласили». Так оскорбительно, по-хамски к выдающемуся генетику и селекционеру Антону Жебраку мог обращаться только невежда в науке Лысенко.

В зал прибежали люди в белых халатах, Жебраку стало плохо, и его увезла «скорая помощь».

Вот такой принародный конфуз случился. Но с тех пор К.Т. Мазуров на Хрущева действовал, как красное полотно на быка.

В 1964 году, после смещения Хрущева, Мазурова избрали членом Политбюро ЦК КПСС и первым заместителем Председателя Совета Министров СССР.

Справедливость восторжествовала, но чего это стоило Кириллу Трофимовичу.

Я не стану рассказывать о примечательном инциденте в Беловежской пуще, когда Хрущев не смог «сломать» К. Мазурова и Т. Киселева. Бросил охоту и уехал из пущи. Об этом уже кто-то писал, да и я лично не присутствовал при этом.

* * *

В 1950 году меня «сватали» на работу в Пинское областное управление госбезопасности. Начальником отдела по борьбе с бандитизмом (отдел ББ).

Первый секретарь обкома партии Петр Алексеевич Тетюшев, узнав об этом, заявил мне:

– Я слышал, что тебя прочат в МГБ. Согласия не даю. Уцелел в войну, а теперь под пули бандитов полезешь? Не пущу.

По старой партизанской дружбе решил посоветоваться с Мазуровым – в то время секретарем Минского обкома партии.

– Как быть? – переспросил он. – Ты уже взрослый, решай сам. Но знаешь, у меня на днях был полковник госбезопасности и слезно просил помочь ему уйти из органов, не может больше…

И я понял, что Мазуров не советует мне переходить в МГБ.

В 1958 году я получил диплом Высшей партийной школы при ЦК КПСС. Зашел в ЦК КПБ к заведующему орготделом Алексею Алексеевичу Смирнову спросить, куда определяют на работу.

– Вчера на секретариате ЦК приняли решение, что ты пойдешь работать к Александру Ивановичу, – ответил Смирнов.

– Кто такой Александр Иванович?

– Председатель КГБ республики Перепелицын.

– А что я там буду делать?

– Это тебе объяснят в комитете.

Буквально через несколько минут я уже был в кабинете Перепепицына.

– ЦК рекомендует вас членом коллегии – начальником управления Комитета госбезопасности.

– Но я ведь не знаю работы. Провалю дело. Чем я буду заниматься?

– Когда зачислим в кадры, тогда и объясним. Вас давно и хорошо знают в республике. Участок предстоящей работы – по вам. Научим, не боги горшки обжигают.

После бессонной ночи звоню в ЦК КПБ А.А. Смирнову:

– Может, не надо в КГБ?

– Не надо тех, кто просится, рвется туда. Если ты возражаешь, то жди Мазурова, он вот-вот вернется из Гомельской области. И решай с ним вопрос.

Да, задачка! Что я скажу Кириллу Трофимовичу? За всю жизнь такого не было. Шел работать туда, где надо было. И не возражал. Как же поступить? Когда-то Мазуров не рекомендовал мне идти на должность начальника отдела ББ. А теперь вот рекомендует.

Есть решение, надо соглашаться.

Так по рекомендации Кирилла Трофимовича стал я чекистом. И проработал в КГБ десятки лет. Как работал? А судите сами: за эти годы из-под моего крыла вышло полтора десятка генералов госбезопасности, в том числе и генерал-полковники, генерал-лейтенанты.

Круто повернул когда-то мою судьбу Кирилл Трофимович.

* * *

Было это в 1972 году в Кабардино-Балкарии. К.Т. Мазуров с супругой Яниной Станиславовной отдыхали в Кисловодске. Поехали на экскурсию на Эльбрус. Провели в горах два дня, а в воскресенье хозяева проводили их до границы Ставропольского края. По местному обычаю у обочины дороги Нальчик – Пятигорск развернули на траве «скатерть-самобранку», а там – баранина, куры, индейки, всякие соленья, коньяки, вина. На отдельном ковре – дорогие подарки: кинжал, рог тура, папаха, традиционная бурка горца, подарки для жены – меха норки и украшения.

Вышли из автомашины, Кирилл Трофимович спрашивает:

– Зачем все это? Мы ведь два часа назад пообедали в горах. Что это за подарки царские? Если это за государственный счет – не приму. Если это за вашу личную зарплату – тоже не приму. Вы же лишили свои семьи зарплаты на полгода.

Хозяева обескуражены… Законы горского гостеприимства предписывают дарить уважаемому гостю самое дорогое.

– Не убеждайте меня, дар не приму. Я – первый заместитель Председателя Совета Министров Союза и всегда препятствую таким замашкам – поживиться за государственный счет.

Наконец Кирилл Трофимович согласился, чтобы ему накинули на плечи традиционную бурку.

– Вот бы такую мне в партизанах или на фронте, – сказал он при этом. – И от снега, и от дождя, и от холода, и от жары. Остальное уберите…

Был я в Кабардино-Балкарии через семнадцать лет после этого случая. Многое уже забылось, а эту историю люди помнят и говорят:

– Вот это был государственный человек! Мазуров преподал нам урок скромности и бескорыстия.

Горная Кабардино-Балкария помнит одного из лучших сыновей Беларуси.

* * *

Ноябрь 1978 года.

Пленум ЦК КПСС.

Члены Политбюро занимают места в президиуме. Среди них – К.Т. Мазуров.

Генсек Л.И. Брежнев открывает пленум. Повестка дня известна, но Брежнев внезапно объявляет:

– Поступило заявление товарища Мазурова с просьбой освободить его от обязанностей члена Политбюро и первого заместителя Председателя Совета Министров…

«Какое заявление? – думает Мазуров. – Не писал же я ничего…»

– Голосуем. Кто за? Единогласно.

Суслов подсовывает Брежневу записку, мол, надо объявить благодарность.

Брежнев:

– Ах, забыл. Объявляю Кириллу Трофимовичу благодарность. Он долгое время работал вместе с нами.

Раздались аплодисменты. Дружные, теплые.

Так Мазурова «уходили» с вершины власти.