Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 15. Февраль-июнь 1907

Вывод: рискованно прикасаться к грязи.

Рассуждения господ Маловеров имеют важное значение, ибо они верно, повторяем, отражают настроение, источником которого является в последнем счете борьба классов в русской революции. Усталость буржуазии и ее тяготение к «легкой» беллетристике – явление не случайное, а неизбежное. Группировка населения по партиям, – этот важнейший урок и важнейшее политическое приобретение революции во время выборов во II Думу, – наглядно показала на фактах общенационального масштаба этот поворот широких слоев помещиков и буржуазии вправо. «Общество» и «интеллигенция» – просто жалкий, убогий, трусливо-подленький прихвостень этих верхних десяти тысяч.

Большая часть буржуазной интеллигенции живет с теми и кормится около тех, кого потянуло прочь от политики. Лишь немногие интеллигенты идут в кружки пропагандистов рабочей партии, которые по опыту знают «волчий голод» народных масс на политическую книжку, газету и на социалистическое знание. Но, конечно, такие интеллигенты идут если не на геройскую смерть, то действительно на геройскую каторжную жизнь плохо оплачиваемого, полуголодного, вечно переутомленного, издерганного до невозможности партийного «рядовика». Вознаграждением такой интеллигенции служит то, что она избавилась от навозных куч «общества» и забыла думать о равнодушии ее аудитории к общественно-политическим вопросам. А ведь «интеллигент», не умеющий найти себе неравнодушной к этим вопросам аудитории, так же похож на «демократа» и на интеллигента в хорошем смысле слова, как продавшаяся за деньги в законный брак женщина похожа на любящую жену. И здесь и там – простые разновидности официально-благоприличной и вполне легальной проституции.

Левые же партии лишь постольку действительно являются левыми и заслуживают этого названия, поскольку они выражают интересы и отражают психологию не «общества», не кучек всякой ноющей интеллигентской дряни, а народных низов, пролетариата и известной части мелкобуржуазной, сельской и городской, массы. Левые партии это те, аудитория которых никогда не бывает равнодушна к общественно-политическим вопросам, – как никогда не бывает голодный равнодушен к вопросу о куске хлеба. «Поход против Думы» этих левых партий есть отражение известного течения в народных низах, есть отзвук некоторого массового… ну, скажем, что ли, возбуждения против самодовольных нарцисов, влюбленных в окружающие их навозные кучи.

Один из таких нарцисов, г. Ф. Маловер, пишет: «Психология народных масс для переживаемого периода величина абсолютно неизвестная, и никто не поручится, что эти массы будут иначе реагировать на роспуск второй Думы, чем они реагировали на роспуск первой Думы».

Чем это отличается от психологии «честной женщины» из буржуазного общества, которая говорит: никто не поручится, что я не выйду замуж по любви за того, кто за меня дороже заплатит?

А ваши собственные чувства, мадам, никакой никому порукой не могут служить? А вы, господа Маловеры, не чувствуете себя частичкой «народных масс», не чувствуете себя участником (не зрителем только), не сознаете себя одним из творцов общего настроения, одним из двигателей вперед?

Буржуазия «не поручится» за то, что пролетариат от поражений идет к победе. Пролетариат поручится за то, что буржуазия отличается одинаковой низостью и при поражениях и при победах народа в борьбе за свободу.

Пусть социал-демократы, склонные к колебаниям и сомнениям, учатся на примерах господ Маловеров, учатся понимать, до какой степени реакционны теперь не только разговоры об «односторонне-враждебной» позиции, занимаемой с.-д. по отношению к либералам, но и разговоры об «общенациональной» (с Маловерами во главе!?) революции.

«Наше Эхо» № 14, 10 апреля 1907 г.

Печатается по тексту газеты «Наше Эхо»

В первом номере меньшевистской «Народной Газеты» {149}(10 апреля) тов. Г. Хрусталев выступил с боевым, чрезвычайно интересным и превосходным (с большевистской фракционной точки зрения) фельетоном о рабочем съезде. Превосходным мы считаем этот фельетон потому, что меньшевик Хрусталев так же – если не больше – помогает нам своим выступлением, как и меньшевик Ларин. Будучи одинаково благодарны им обоим, мы разберем по существу их идеи, наглядно сопоставляя того и другого.

Припомните, что проповедовал Ю. Ларин в своей брошюре «Широкая рабочая партия и рабочий съезд». Широкая рабочая партия, по идее Ларина, должна включить, примерно, 900 тысяч из 9 миллионов всего российского пролетариата. «Вывеску» надо снять – т. е. социал-демократической эта партия быть не должна. С.-д. и с.-р. должны слиться. Новая партия должна быть, собственно, «беспартийной партией» (выражение самого Ларина). С.-д., как и с.-р., должны играть роль «пропагандистских обществ внутри широкой партии».

Всякий видит, что план Ларина вполне ясен, и его идеи о рабочем съезде отличаются отсутствием всякой недоговоренности, всякой туманности, которых так много у Аксельрода. За эту ясность мысли мы, большевики, хвалили правдивого т. Ларина и противопоставляли ее туманностям «казенного меньшевизма» (выражение Ларина). В то же время план Ларина мы объявляем оппортунистической авантюрой, ибо ничего, кроме затемнения сознания рабочего и затруднения социал-демократической организации, не может дать слияние с с.-р. и «беспартийная партия».

Теперь пусть читатель обсудит со вниманием план т. Хрусталева. Он пишет прямо: «Партия не должна брать в свои руки работу по созыву съезда». «Инициатива его созвания должна принадлежать профессиональным союзам и специальным комитетам по созыву съезда».

Как должны составляться эти комитеты?

Прямого ответа на это тов. Хрусталев не дает. Но в следующих словах содержится довольно ясный, хотя и косвенный, ответ:

«Каков же предполагается состав съезда? Устанавливается ли какой-нибудь ценз? – спрашивает он и отвечает: – Раз мы стремимся к расширению организации, мы этим самым высказываемся против всякого ограничения. На съезде – место всем выбранным представителям рабочих. Профессиональные союзы, потребительные общества, рабочие кассы, рабочие общества взаимопомощи, заводские комитеты, комитеты, созданные специально для устройства съезда, выбранные депутаты от заводов и фабрик, где нет заводских комитетов, – все должны иметь своих представителей на всероссийском рабочем съезде. Таков его состав».

Это вполне ясно. «Против всякого ограничения» – идите все, кто так или иначе выбран рабочими. О том, как отграничить «рабочих» от всяких служащих (торговые, почтовые, телеграфные, жел.-дорожные и т. п.) и от крестьян, входящих и в наши с.-д. организации и в «потребительные общества», – автор не говорит. Это, верно, техническая мелочь, с его точки зрения: «против всякого ограничения»! к чему же ограничивать мелкобуржуазные элементы?