Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 17. Март 1908 — июнь 1909

Посмотрите же, надолго ли хватило эсеровской правдивости! Всякий, кто хоть краем уха слыхал о программах с.-р. и с.-д., знает, что коренное отличие этих программ следующее: 1) Социал-демократы объявляли русскую революцию буржуазной революцией; социалисты-революционеры отрицали это. 2) Социал-демократы утверждали, что пролетариат и крестьянство суть различные классы капиталистического (или полукрепостнического, полукапиталистического) общества; что крестьянство есть класс мелких хозяев, который может «вместе бить» помещиков и самодержавие, стоя «по одну сторону баррикады» с пролетарием в буржуазной революции, может в этой революции идти в том или другом случае в «союзе» с пролетарием, оставаясь совершенно другим классом капиталистического общества. С.-р. отрицали это. Основная идея их программы состояла вовсе не в том, что нужен «союз сил» пролетариата и крестьянства, а в том, что нет классовой пропасти между тем и другим, в том, что не нужно проводить классовой грани между ними, в том, что с.-д. идея о мелкобуржуазности крестьянства, в отличие от пролетариата, в корне ложна.

И теперь эти два коренные различия программы с.-д. и с.-р. смазывают гг. с.-р. посредством гладких, прилизанных фраз! Итоги революции подводятся господами эсерами таким образом, как будто бы ни революции, ни эсеровской программы не было. Была, почтеннейшие, эсеровская программа, все отличие которой от эсдековской в основной, теоретической, части построено на отрицании мелкобуржуазности крестьянства, на отрицании классовой грани между крестьянством и пролетариатом. Была, почтеннейшие, революция, коренной урок которой состоит в том, что крестьянство своими открытыми массовыми выступлениями обнаружило свою, отличную от пролетариата, классовую природу, показало свою мелкобуржуазность.

Вы делаете вид, что не заметили этого? Вы видите это, но стараетесь отмахнуться от неприятной действительности, обнаруженной революцией. Вы действовали с трудовиками не в «союзе», а в неразрывной слитости с ними и, притом, в такие крупнейшие моменты, когда открытая революция достигла своего апогея, – осенью 1905 и летом 1906 г. Открытые органы печати были тогда эсеровско-трудовическими. Даже после выделения трудовиков и народных социалистов вы шли не в союзе, а в блоке, т. е. почти слитно с ними на выборах во II Думу и в самой II Думе. Ваша собственная программа, в отличие от программы трудовиков и энесов, потерпела поражение во всех открытых и действительно массовых выступлениях представителей от крестьянства. И в I и во II Думе подавляющее большинство крестьянских депутатов приняло аграрную программу трудовиков, а не эсеров. С.-р. сами в своих чисто эсеровских изданиях, начиная с конца 1906 г., вынуждены были признать мелкобуржуазность трудовиков, как политического направления, признать, что в подоплеке этого направления сказываются «собственнические инстинкты» мелких хозяев (см. статьи, направленные против народных социалистов г. Вихляевым и другими эсерами).

Спрашивается, кого же хотят обмануть эсеры, подводя «итоги» революции с сокрытием основного и главного итога?

Почему крестьянство за время революции сложилось в особую политическую партию (или группу) трудовиков? Почему именно трудовики, а не эсеры, стали за время революции партией крестьянских масс? Если гг. эсеры думают, что это была случайность, тогда нечего и разговаривать ни об итогах, ни о какой-либо программе вообще, ибо тогда хаос ставится на место всяких итогов и всякой программы. Если это не случайность, а результат основных экономических отношений в современном обществе, то главный и коренной пункт программы русских с.-д. доказан историей. Революция на деле провела ту классовую грань между крестьянством и пролетариатом, которую мы, с.-д., всегда проводили в теории. Революция окончательно показала, что партия, желающая быть партией масс в России, партией класса, должна быть или эсдековской или трудовической, ибо сами массы своими открытыми выступлениями в наиболее важные и острые моменты вполне наметили именно эти два и только эти два направления. Межеумочные группы, как показали события 1905–1907 годов, ни разу и ни в чем с массами не могли слиться. Этим доказан и буржуазный характер нашей революции. Ни один историк, ни один вменяемый политик вообще не в состоянии будет теперь отрицать коренного деления политических сил в России на социалистический пролетариат и мелкобуржуазное демократическое крестьянство.

«Союз сил городского пролетариата и трудового крестьянства… существовал пока в идее». Это насквозь путаная и лживая фраза. Союз сил пролетариата и крестьянства не «в идее существовал» и не «едва начал воплощаться в жизни», а характеризовал весь первый период русской революции, все крупные события 1905–1907 годов. Октябрьская стачка и декабрьское восстание, с одной стороны, крестьянские восстания на местах и восстания солдат и матросов были именно «союзом сил» пролетариата и крестьянства. Этот союз был стихиен, неоформлен, часто несознан. Эти силы были неорганизованы достаточно, были раздроблены, были лишены действительно руководящего центрального руководства и т. д., но факт «союза сил» пролетариата и крестьянства, как главных сил, проломивших брешь в старом самодержавии, бесспорен. Не поняв этого факта, нельзя ничего понять в «итогах» русской революции. Фальшь вывода эсеров состоит здесь в том, что они говорят: трудового вместо того, чтобы сказать: трудовического крестьянства. Эта маленькая, эта ничтожная разница, которая кажется совсем незаметной, на деле как раз определяет пропасть между дореволюционными мечтами эсеров и действительностью, окончательно доказанной революцией.

Эсеры всегда говорили о трудовом крестьянстве. Революция определила политическую физиономию современного русского крестьянства, как направление трудовиков. По-видимому, эсеры оказались правы? Но в том-то и состоит ирония истории, что история сохранила и увековечила эсеровский термин, наполнив то, что в действительности соответствует этому термину, как раз таким содержанием, которое предсказывали эсдеки. История революции поделила нас с эсерами в спорном вопросе о мелкобуржуазности трудового крестьянства: эсерам история дала слово, нам – суть дела. Воспетые эсерами до революции трудовые крестьяне оказались в революции такими трудовиками, от которых пришлось отречься эсерам! А нам, эсдекам, доказывать мелкобуржуазность крестьянства можно и должно теперь не только анализом, сделанным в «Капитале» Маркса {134}, не только ссылками на «Эрфуртскую программу» {135}, не только данными народнических экономических исследований и земской статистики, а поведением крестьянства в русской революции вообще и в частности фактами, относящимися к составу и деятельности трудовиков.