Елизавета Топалова - Дом на Арбате

– А вы знаете, сколько женщин меня домогается? – захохотал Боровинских.

Я не успела сообразить, что ему на это ответить. Вышла Марина Баташова и, увидев Тарасова, решительно заявила:

– Так, вы не собственник, с вами я разговаривать не буду.

– У меня доверенность от матери, – стал спорить Тарасов, размахивая какой-то бумагой.

– Мне нужны только собственники. Вы собственник? – спросила она у Боровинских. Тогда проходите.

Мы с Боровинских прошли через ограждение, а Тарасова охрана не пропустила, и он в бешенстве стал кричать что-то нам вслед, угрожая пожаловаться главе управы. Марина Баташова не обратила на это никакого внимания. Видимо, ей не впервой было так расправляться с нахальными посетителями. Но я, честно говоря, была немного смущена.

Мы прошли в кабинет на втором этаже, где я стала читать акты приёмки, которые предстояло подписать. Прочитав, я передала их Боровинских. Он, схватив их, хотел выйти, чтобы показать их поджидавшему внизу Тарасову, но Баташова решительно преградила ему путь и забрала у него бумаги. Боровинских стал шуметь и кричать, что он известный актёр, и если они не знают этого, пусть заглянут в Интернет, где о нём всё написано. В конце концов, не то его выпроводили, не то он сам ушёл, но подписывать акты приёмки выполненных работ пришлось мне одной. Было ужасно неприятно, что я ввязалась в эту склоку.

Когда я вышла из управы, Тарасов с Боровинских поджидали меня у подъезда.

– Значит, вы подписали эти акты? Теперь ищите себе хорошего адвоката, вам это так не пройдёт! – зловеще пообещал мне Тарасов.

– А что не так? – спросила я. – У вас и у других жильцов не было претензий по ремонту подъездов.

– Почему этот ремонт делал ГУП ДЕЗ «Арбат»? – с вызовом спросил он.

– Не понимаю, что вы имеете против ГУП ДЕЗ «Арбат»? Очень хорошая компания. Чем она вам не угодила? – спросила я. – Наконец-то нам сделали ремонт в подъезде. Лично я очень благодарна ГУП ДЕЗ «Арбат» за проведенный ремонт.

– У нас в доме есть ТСЖ, и мы выбрали другую управляющую компанию – «Арбат-сервис». Никакая другая компания не имеет права получать деньги и проводить работы в нашем доме, – с вызовом заявил Тарасов.

– Знаете, лично я не против ТСЖ, хотя и не присутствовала на вашем собрании, но я не понимаю, зачем вы всех тащите в эту управляющую компанию «Арбат-сервис», ведь ей придётся платить гораздо больше за обслуживание, чем в ГУП ДЕЗ «Арбат»? – спросила я.

– Ничего подобного, – стал отпираться Тарасов.

– Как же ничего подобного, когда я сама разговаривала с директором этой компании, фамилия его, кажется, Ратушняк, и он мне лично сказал, что будет брать с нас за обслуживание 19,50, а сейчас у меня тариф 7,50. Зачем нам нужна такая дорогая управляющая компания? Люди переходят в другие компании, чтобы платить меньше, а вы предлагаете идти в компанию, где надо платить в несколько раз больше.

– Ну да, 19,50, – нехотя подтвердил Тарасов.

– Как, в самом деле больше? Ты же обещал, что останется всё, как было! – ошарашенно обратился к Тарасову Боровинских.

– 19,50 – это только начало. Вот в соседнем доме в Староконюшенном переулке, который обслуживает эта компания, она уже подняла плату за обслуживание до 30 рублей, – добавила я.

– Так за 30 рублей сами жители проголосовали, – с досадой ответил Тарасов и сразу пошёл на меня в атаку: – А на вас я подам в суд за то, что вы всем звоните и наговариваете на меня всякие небылицы.

– Какие такие небылицы? О том, что вы надули жильцов с установкой домофона в подъезде? Впрочем, я не знаю, может быть, это не вы надули, а эта новая управляющая компания нагрела нас на такую сумму? 36 тысяч рублей, 200 процентов прибыли – не много ли для обычной установки домофона? Если даже в таких мелочах она столько накручивает, что же будет в остальном? И это при том, что государственная управляющая компания устанавливает домофоны вообще бесплатно!

– Вы за всё ответите, – продолжал угрожать мне Тарасов.

Я не стала вступать с ним в пререкания, повернулась и ушла. Боровинских бросился за мной.

– Как вы думаете, а почему в соседнем доме жители проголосовали за 30 рублей? – испуганно спросил он.

– Да откуда я знаю, почему они проголосовали за 30 рублей? А почему вы проголосовали за 19,50? Может быть, вас загипнотизировали? – с досадой ответила я ему.

Вечером полезла в Интернет и кое-то узнала об артисте Боровинских. Ему 50 лет. Приехал из Челябинска, в прошлом спортсмен-боксёр, окончил в Москве ГИТИС, помимо актёрской деятельности, занимается бизнесом. Постоянно работает в театре Моссовета. Снялся в нескольких фильмах, о которых я никогда не слышала, – видимо, они не шли в широком прокате. Удостоен какой-то престижной британской премии за свою актёрскую деятельность.

Ночью опять не давала спать музыка в кафе «Евразия». Если только можно назвать это музыкой. Первый раз я позвонила в начале первого ночи. «Хорошо, сейчас приедем», – отрапортовал дежурный отделения полиции, куда я позвонила. Приехали через 10 минут, какое-то время после этого было тихо, часа в два опять всё началось сначала. «Опять “Евразия” барабанит», – сообщила я дежурному. «Всё, принял, сейчас приедем», – с готовностью ответили мне. Машина приехала через 5 минут, но вновь после отъезда полиции возобновился концерт с барабанным боем. «Неужели вы ничего не можете с ними сделать?» – стала я выяснять уже под утро у дежурного. «Я вам советую: не поленитесь, пойдите утром в отделение полиции и напишите заявление», – посоветовал мне дежурный. «Да я уже полгода назад писала, мне даже ответ дали, что провели профилактическую беседу». «А вы ещё раз напишите, и сразу увидите результат. Дежурные тут ни при чём. Пусть участковый наведёт порядок на своём участке».

Я последовала совету дежурного и утром отправилась в Арбатское отделение полиции в Кривоарбатском переулке с заявлением, в котором, ссылаясь на полученный ранее ответ о профилактической беседе с персоналом «Евразия», просила принять более строгие меры, так как кафе продолжает нарушать тишину в ночное время. Была суббота, выходной день, и железная дверь в отделении полиции была наглухо закрыта. Когда я позвонила, дверь автоматически открылась, и передо мной выросла внушительная фигура полицейского с автоматом наготове.

– Вы принимаете сегодня заявления? – с опаской спросила я.

– Проходите, – сказал полицейский.

Дежурный взял у меня заявление и начал его регистрировать в разных книгах, я в это время присела на стул. Рядом уселся полицейский, который с воинственным видом встречал меня у входа. Теперь он мирно положил автомат себе на колени и, немного помолчав, стал расспрашивать меня о моих проблемах.

– Самое главное, что ничего нельзя поделать с этой «Евразией», – горько стала жаловаться я ему. – Жители обращались в управу, в префектуру, даже Собянину перед выборами письмо написали, но все отвечают: это частная собственность, малый бизнес, мы не имеем права вмешиваться, обращайтесь в полицию, а мы никакого отношения к этому не имеем.