Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 25. Март-июль 1914

Если мы – должны рассуждать Мартов и Дан – сразу добились того, что «антиликвидатор» Плеханов, не верящий нам, обвиняет, хотя бы косвенно, хотя бы отчасти, правдистов за то, что они «расколом» довели нас до такой отчаянной борьбы, – значит… значит, валяй дальше! продолжай в том же духе! Плеханов обнадеживает нас, что мы получим уступки в награду за наш шантаж!! [56]

Кружковая дипломатия Плеханова уже сразу разоблачила себя перед рабочими. Это доказал отзыв москвичей о № 1 «Единства» и ответ готовой было доверять Плеханову «группы марксистов», назвавшей Плеханова «дипломатом» {134}. Кружковая дипломатия Плеханова очень быстро разоблачит себя до конца.

Представители рабочих открыто и формально исключили из партии в январе 1912 года определенную группу ликвидаторов с Мартовым и Даном во главе. С тех пор, за 2 1/ 2года, рабочие России большинством 4/ 5одобрили и признали своим это решение. Шантаж и клевета Мартова и Дана не к «уступкам» побудят рабочих, а к еще более твердому убеждению, что только без ликвидаторов и против них можно строить рабочее марксистское «целое», на 4/ 5уже построенное.

Все и каждый говорят теперь о росте политической сознательности русских рабочих, о переходе дел рабочей партии целиком и исключительно в их руки, о громадном повышении их зрелости и самостоятельности после революции. К рабочим против «интеллигентских кружков» или «интеллигентской фракционности» апеллируют и Троцкий и Плеханов. Но – замечательное обстоятельство! – как только заходит речь об объективных данных, касающихся того, какое политическое направление выбирают, одобряют, создают теперешние сознательные рабочие России, так и Плеханов, и Троцкий, и ликвидаторы меняют фронт и кричат: эти рабочие, рабочие-правдисты, составляющие большинство среди сознательных рабочих России, они только по «растерянности» («Борьба» № 1, стр. 6) идут за правдизмом, они только поддаются «демагогии» или фракционности и т. д. и т. д.

Выходит, что ликвидаторы, Плеханов и Троцкий признают волю большинства сознательных рабочих не в настоящем, а в будущем, именно в том и только в том будущем, когда рабочие согласятся с ними, с ликвидаторами, с Плехановым, с Троцким!!

Забавный субъективизм! Забавная боязнь объективных данных! А ведь если не заниматься простым перекидыванием друг в друга обвинения в интеллигентской кружковщине, надо взять именно теперешние и именно объективные данные.

О политическом просвещении рабочих, которое, по общему признанию, идет вперед, наши примиренцы, Плеханов, Троцкий и К о, опять-таки рассуждают с забавным субъективизмом. Плеханов и Троцкий колеблются между двумя борющимися течениями в с.-д. классовом движении, и свои субъективные колебания навязывают рабочим, говоря: участие рабочих в борьбе течений есть несознательность рабочих, а вот, когда они будут посознательнее, они бороться перестанут, они не будут «фракционны» (Плеханов так же, как и Троцкий, повторяет «по старой памяти» заученное словечко «фракционность», хотя правдисты с января 1912 года, т. е. 2 1/ 2года тому назад, покончили с «фракционностью», прямо и открыто исключив ликвидаторов).

Субъективизм такой оценки дела Плехановым и Троцким бросается в глаза. Возьмите историю – не грех ведь взять историю движения, для марксиста! – она показывает вам почти двадцатилетнюю борьбу против буржуазных течений «экономизма» (1895–1902), меньшевизма (1903–1908) и ликвидаторства (1908–1914). Неразрывная связь и преемственность этих трех разновидностей «буржуазного влияния на пролетариат» не подлежит никакому сомнению. Что передовые рабочие России каждый раз участвовали в этой борьбе и становились на сторону «искровцев» против «экономистов», – на сторону большевиков против меньшевиков (признания самого Левицкого, вынужденные массой объективных фактов), – наконец, на сторону «правдизма» против ликвидаторства, – это исторический факт.

Спрашивается, не говорит ли нам этот исторический факт, относящийся к массовому с.-д. движению рабочих, кое-что более серьезное, чем субъективные благопожелания Плеханова и Троцкого, которые вот уже 10 лет видят свою заслугу в том, что никак не могут попасть в тон массовому с.-д. направлению рабочих?

Объективные факты настоящей эпохи, взятые из обоих источников, ликвидаторского и правдистского, – а затем и 20-летняя история, все это доказывает с очевидностью, что именно в борьбе с ликвидаторством и в победе над ним сказывается политическое просвещение русских рабочих и создание действительной рабочей партии, не пасующей перед мелкобуржуазными влияниями в мелкобуржуазной стране.

Плеханов и Троцкий, поднося рабочим свои субъективные (не считающиеся ни с историей, ни с массовыми направлениями среди с.-д.) благопожелания об избежании борьбы, смотрят на дело политического просвещения рабочих с точки зрения прописей. До сих пор была история, – как острил Маркс против Прудона, – а теперь ее более нет! {135}До сих пор в течение 20 лет политическое просвещение рабочих шло не иначе, как в борьбе с буржуазным течением «экономизма» и с позднейшими проявлениями однородного направления, – а теперь, после парочки «прописных» истин о вреде борьбы, преподнесенных Плехановым и Троцким, история прекратит свое течение, исчезнут массовые, благодаря поддержке буржуазии, корни ликвидаторства, исчезнет массовый (исключительно благодаря «растерянности» рабочих ставший массовым!) «правдизм» и водворится нечто «настоящее»… Забавно рассуждают Плеханов с Троцким!

Действительное политическое просвещение рабочих не может идти иначе, как в выдержанной, последовательной, до конца доводимой борьбе пролетарских влияний, стремлений, направлений против буржуазных. А что ликвидаторство (подобно «экономизму» 1895–1902 годов) есть проявление буржуазного влияния на пролетариат, этого даже Троцкий не смеет оспорить, а Плеханов сам в далеком-далеком прошлом, целых 1 1/ 2–2 1/ 2года тому назад, защищал установившее эту истину решение партии.

Но буржуазные влияния на рабочих никогда и нигде в мире не состояли только в идейных влияниях. Когда идейное влияние буржуазии на рабочих падает, подрывается, слабеет, буржуазия везде и всегда прибегала и будет прибегать к самой отчаянной лжи и клевете. Мартов и Дан именно тогда, когда они срывали волю большинства организованных марксистов, именно тогда, когда у них недоставало оружия идейной борьбы, хватались постоянно за оружие инсинуаций и клеветы.

Только до сих пор они делали это в эмигрантской обстановке, перед узкими сравнительно кругами «слушателей», и многое сходило им с рук. Теперь они выступили перед десятками тысяч русских рабочих – и сразу осеклись. «Номер» эмигрантской сплетни и клеветы не прошел. Рабочие оказались уже настолько политически сознательными, что увидали неискренность, недобросовестность выступлений Мартова и Дана сразу по характеру этих выступлений и заклеймили их, открыто перед всей Россией, как клеветников.