Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 — июнь 1916

Только два обстоятельства и парализуют еще эту тенденцию в Соединенных Штатах: 1) наличность не раздробленных еще рабовладельческих плантаций на юге, где имеется забитое и приниженное население негров, и 2) незаселенность запада. Ясно, что оба эти обстоятельства служат вместе расширением завтрашней базы для капитализма, подготовкой условий для еще более быстрого и еще более широкого его развития. Обострение противоречий и вытеснение мелкого производства не устраняется, а переносится на более широкую арену. Капиталистический пожар как бы «замедляется» – ценой подготовки для него нового, громадного, еще более горючего материала.

Далее. По вопросу об экспроприации мелкого земледелия мы располагаем данными о числе ферм, владевших скотом. Вот общие итоги для Соединенных Штатов:

Эти данные показывают, в общем и целом, уменьшение числа собственников в пропорции к общему числу фермеров. Процент владельцев молочных коров увеличился, но менее сильно, чем уменьшился процент владельцев лошадей.

Рассмотрим данные по группам хозяйств по отношению к двум главным видам скота.

Мы видим, что всего более увеличились в числе мелкие фермы, держащие молочных коров, затем латифундии, далее средние фермы. Уменьшился процент ферм с молочным скотом у крупных хозяев с 500–999 акрами земли.

В общем здесь получается, по-видимому, выигрыш мелкого земледелия. Напомним, однако, что владение молочным скотом имеет двоякое значение в сельском хозяйстве: с одной стороны, оно может означать общее повышение благосостояния и улучшение условий питания. С другой стороны – и чаще – оно означает развитие одной из отраслей торгового земледелия и скотоводства: производство молока на продажу в города и промышленные центры. Мы видели выше, что фермы этого рода, «молочные» фермы, выделены американскими статистиками в особую группу по главному источнику дохода. Эта группа отличается количеством обработанной и всей земли ниже среднего при сумме производства выше среднего, при употреблении наемного труда вдвое выше среднего, по расчету на 1 акр земли. Увеличение роли мелких ферм в молочном хозяйстве очень легко может означать – и, наверное, означает, – рост капиталистических молочных ферм описанного типа на мелких участках земли. Вот, для параллели, данные о концентрации молочного скота в Америке:

Мы видим, что север, всего более богатый молочным скотом, больше всего увеличил свое богатство. Вот как распределилось это увеличение между группами:

Более быстрый рост числа мелких ферм с молочным скотом не помешал более быстрой концентрации его в крупных хозяйствах.

Посмотрим теперь на данные о числе ферм, имевших лошадей. Здесь мы имеем перед собой сведения о рабочем скоте, указывающие на общий строй хозяйства, а не на особую отрасль торгового земледелия.

Здесь мы видим, что безлошадность усилилась тем в больших размерах, чем мельче хозяйства. За исключением мельчайших хозяйств (до 20 акров), включающих, как мы знаем, сравнительно больше капиталистических ферм, чем соседние группы, – мы наблюдаем быстрое уменьшение безлошадности и гораздо более слабое возрастание ее. Возможно, что в богатых фермах употребление паровых плугов и другого рода механических двигателей отчасти возмещает уменьшение рабочего скота, но по отношению к массе беднейших хозяйств такое допущение исключено.

Наконец, рост экспроприации виден также из данных о числе заложенных ферм:

Процент заложенных ферм возрастает неуклонно во всех районах страны, причем в наиболее заселенном, промышленном и капиталистическом севере этот процент наибольший. Американские статистики отмечают (стр. 159, т. V), что на юге рост числа заложенных ферм объясняется, вероятно, «раздроблением» плантаций, продаваемых участками неграм и белым фермерам, причем уплачивается только часть покупной цены, а остальная превращается в ипотеку. Получается, следовательно, своеобразная выкупная операция на рабовладельческом юге. Заметим, что неграм принадлежало всего в Соединенных Штатах в 1910 г. 920 883 фермы, т. е. 14,5 % общего числа, причем с 1900 по 1910 г. число ферм у белых выросло на 9,5 %, а у негров вдвое быстрее – на 19,6 %. Стремление негров к освобождению от «плантаторов» полвека спустя после «победы» над рабовладельцами отличается все еще особенной энергией.

Вообще говоря, залог ферм не всегда означает нужды – пишут там же американские статистики – а иногда и добывание капитала на мелиорации и т. п. Это бесспорно. Но это бесспорное замечание не должно заслонять – как слишком часто бывает у буржуазных экономистов – того факта, что лишь меньшинство состоятельных в состоянии добывать таким образом капитал на мелиорации и т. п. и употреблять его производительно, – большинство же еще более разоряется, попадая в лапы финансового капитала в этой его форме.

Зависимость фермеров от финансового капитала могла бы – и должна бы была – обратить на себя несравненно большее внимание исследователей. Но эта сторона вопроса, несмотря на ее громадную важность, осталась в тени.

А рост числа заложенных ферм во всяком случае означает фактический переход власти над ними в руки капитала. Разумеется, кроме официально и нотариально заложенных ферм, есть немалое число ферм, опутанных сетями частной, не оформленной столь строго или не учитываемой переписью, задолженности.

Материал, который дает американская статистика, несмотря на все его недостатки, отличается выгодно от материала, имеющегося для других стран, своей полнотой и однообразием приемов его собирания. Благодаря этому является возможность сравнить данные о промышленности и о земледелии за 1900 и 1910 годы, сопоставить общую картину экономического уклада в обеих частях народного хозяйства и эволюции этого уклада. Наиболее ходячей идеей буржуазной экономии – идеей, повторяемой, между прочим, и г. Гиммером, – является противоположение промышленности и земледелия. Посмотрим, на основании точных и массовых данных, насколько верно это противоположение.