Наталья Тендора - Георгий Юматов

Когда зеленый змий на время ослаблял хватку, Юматов «завязывал», «зашивался» и начинал активно сниматься. Но змий на то и змий, чтобы наносить свои подлые удары в самый неподходящий момент. Грустно об этом говорить, но, по словам людей, знавших звездную пару Юматов – Крепкогорская, неразбериха в личной жизни, бесконечные обоюдные романы на стороне тоже никоим образом не способствовали полной «завязке» актера, наоборот – со временем и Муза составила компанию мужу. И все же надо отдать должное супругам, несмотря ни на что, их актерский брак так и не распался.

В любой компании Юматов сразу становился центром внимания. Так он и жил – «на отрыв», сжигая себя без оглядки…

Вот что говорила по поводу пагубной привычки своего друга Клара Лучко, близко знавшая и любившая эту семейную пару: «Жора выпивал, что греха таить… Я его за это прощаю. Ведь он мальчиком ушел на фронт… У него нервная система все время была в мобильном состоянии. И если он выпьет рюмку, и что-то происходит вокруг – ему кажется, что он воюет, что он идет в бой, что он наступает…»

Поначалу Юматов пытался лечиться, кодировался, но все было напрасно – поклонники ходили вокруг него толпами, и стоило ему где-то появиться, ему первым делом несли неизменный стакан со словами: «Жора, выпей! Ну, не откажи… ты же свой, из народа!» И Жора не отказывал…

В случае с Юматовым всенародная слава имела и оборотную сторону медали, ставшую для него роковой. Недаром в народе говорится: «Любишь медок, люби и холодок!» Чем популярней становился артист, тем большую охоту за ним устраивали почитатели его таланта: вламывались к нему в номер, похищали со съемочной площадки и наливали, наливали… Когда, наконец, жуткие запои заканчивались глубокой завязкой, Юматов становился невыносим – без конца бурчал себе что-то под нос, был всем недоволен. Улыбался он только тогда, когда возился с собаками: с ними он нянчился больше, чем иные с собственными детьми.

Работа в кино тоже шла от запоя до запоя. Режиссеры молились, чтобы съемки пришлись на «зашитый» период или чтобы Жора не успел уйти в очередной запой. «Если бы не торпеда, нажрался бы – сил больше нет», – частенько признавался он друзьям на съемках очередного фильма, дававшегося всем невероятно тяжело из-за сиюминутных перемен в настрое артиста.

В один из таких дней на киностудии появился приличного вида мужчина и потребовал вызвать Юматова. Ассистентка, почувствовав легкий запах алкоголя, перекрыла все пути, а мужик, представившись капитаном дальнего плавания, все же узнал адрес всенародного любимца и заявился к нему домой. Он оказался другом по несчастью, год назад вместе с Юматовым кодировавшимся от пьянства в местах не столь отдаленных.

Муза была на съемках, и капитан без стеснения выставил на стол две бутылки отличного коньяка. «Ты что – я же помру», – опешил от неожиданности Юматов. Гость налил себе и тут же, не задумываясь, выпил. «Живой?!» – обрадовался хозяин и пулей полетел в сберкассу снимать с книжки последние накопления. На четыре тысячи рублей потом славно погуляла Ялта… После одесский друг Юматова Владимир Мальцев рассказывал: «Мы встретились в самолете… Меня после этого искали четыре дня, Жору – две недели. Нашли случайно – в ялтинском вытрезвителе».

Не обошлось без подобных напастей и в бытность съемок «Офицеров». В какой-то момент, когда в Севастополе шла работа над фильмом, положение стало критическим, из Москвы решено было срочно вызвать супругу Георгия – Музу. Только ей каким-то удивительным образом удавалось в подобных случаях влиять на мужа. Так в фильме появилась маленькая роль мамы Маши Белкиной, девочки, с которой по сценарию встречается сын Алексея Трофимова. И все же супруге в данном случае было непросто. «…Муза оказалась бессильна против зеленого змия, – вспоминал потом друг Юматова А. Нилин. – Каждый день бдительная подруга жизни буквально обыскивала номер севастопольской гостиницы, в которой они жили, но Юматову удавалось находить все новые и новые места…

В другой раз, когда Юматов был закрыт в номере на ключ, в гостиницу явились севастопольские моряки. Они, зная, что любимый актер в молодые годы служил юнгой на флоте, раздобыли бесценные кадры кинохроники, где бравому юнге вручают орден. Юматов помог морякам подняться в гостиницу через окно, связав для этого простыни. Естественно, потом они накачались так, что ни о каких съемках не могло быть и речи.

А вот еще один случай из арсенала воспоминаний того же Нилина: «Мы мчались за водкой в ресторан «Пекин» со скоростью самолета – на двадцать первой модели «Волги» был поставлен форсированный двигатель. И ударом крыла выбили у неосторожного пешехода портфель – бумаги полетели на проезжую часть, потерпевший истерически закричал, споткнулся… Милиционер, куда-то докладывавший о наезде, смягчил полагающуюся случаю строгость примиряющей иронией: «Здесь великий артист Юматов в пьяном виде…»

Прибывшие к месту задержания чины без гнева предложили Жоре, чтобы один из них сел за баранку вместо него – и нас довезли домой. Юматов уговорил прототипов своих персонажей из «Петровки, 38» и «Огарева, 6» подняться к нему в квартиру. Они с восхищением выслушали «охотничьи рассказы» артиста, как стрелял он по престижному зверю вместе с высшим генералитетом».

По прошествии какого-то времени следы шумных застолий начали сказываться на внешности артиста, так что режиссеры без зазрения совести стали предлагать Юматову роли пьянчужек. Уж больно им хотелось и дальше снимать этого талантливого, самобытного артиста, ради этого они шли на любые ухищрения, чтобы подобное состояние плотнее ложилось на данный персонаж. Так, Юматов сыграл в фильме Иосифа Хейфица «В городе С», снятому по мотивам повести Чехова «Ионыч». Это одна из редких характерных ролей актера – вечно пьяный фельдшер, берущий взятки с больных. Роль крошечная, но запоминающаяся. В пусть и мелких, но важных для роли и фильма в целом бытовых деталях актер знал толк. В картине Хейфица актером был найден удачный «ход», но больше такого Юматова зрители не увидели…

Мы подошли к самой трагической странице жизни выдающегося актера…

Сегодня уже трудно разобраться, что здесь правда, а что вымысел, поскольку многих свидетелей события нет в живых, а воспоминания тех, кто помнит эту историю, разнятся, а порой и противоречат друг другу. И как может быть иначе, если в ту роковую ночь, когда семья Юматова и Крепкогорской сначала потеряла любимую собачку, а потом в стенах их квартиры прогремел выстрел…, никого, кроме непосредственных участников трагедии, рядом не было. И сам актер в кабинете следователя впоследствии путался, излагая случившееся, трижды менял свои показания. Главное – он так и не смог простить себя… Все остальное – домыслы.