Леонид Шебаршин - Реквием по Родине

Выступают по очереди все, у каждого есть какое-то деловое конкретное предложение, вырисовываются общие направления действий…

Входит шифровальщик, кладет папку с телеграммой, негромко говорит: «Внеочередная, вам лично». Это опытный работник и без нужды прерывать совещание не будет.

Телеграмма от Белова: пошел на встречу с контактом… кафе… вербовочное предложение (следует подробное описание обстоятельств и изложение беседы)… телеграмму Центра получил по возвращении в резидентуру.

Объявляю десятиминутный перерыв, прошу задержаться начальника Управления «К» Л. Е. Никитенко, даю ему телеграмму, а сам тем временем отыскиваю Мартова. Выясняется, что его рейс отправляется рано утром и он сам еще на работе. Никитенко на совещании уже высказался: разведке необходимо создавать свое лобби в законодательных органах и средствах массовой информации, оперативные возможности для этого есть. Просто и умно. Сейчас он вместе с Мартовым займется анализом сообщения Белова и после совещания доложит предложения. Ситуация нормальная: Белова не захватывали, не угрожали, и, кажется, его собеседник вел себя вполне интеллигентно.

– Заседание продолжается, господа присяжные заседатели, – кто-то негромко шутит.

Положение в коллективе: падает дисциплина, растерянность, учащающиеся предательства. Сомнения: ради чего мы работаем, нужны ли мы власти, возникающая отчужденность между начальниками и личным составом, особенно в научных подразделениях, жалобщики и анонимщики… Желания сгущать краски нет, все это еще только отдельные проявления, разведка – здоровый и боеспособный организм, однако нельзя допустить, чтобы его поразили общие недуги общества и власти, – это цель обсуждения.

Подводим итоги. Ожидать общей стабилизации обстановки в стране в обозримом будущем не следует. Высшее руководство страны, то есть Горбачев, заинтересовано в поддержке комитета, но само в его поддержку не выступит. Нам необходимо вести энергичную работу в депутатском и журналистском корпусе, выходить на общественные организации. План действий должны подготовить Служба «А» (у нее опыт в проведении активных мероприятий за рубежом) и Управление «Р». Рассчитывать на пресс-бюро КГБ не будем, оно явно не в состоянии работать эффективно, журналисты от него бегают. Надо ускорить создание ассоциации ветеранов внешней разведки и подобрать толкового, презентабельного работника для связей с общественностью. Это забота Управления кадров и Управления «Р».

Наш коллектив – разведчики. Постоянно общаться с рядовыми работниками, знать их настроения, не уходить от острых вопросов, проявить внимание к обиженным и недовольным – такие есть в каждом подразделении. Не лицемерить, говорить работникам правду и только правду. Заняться слушателями Краснознаменного института. Оперативные отделы не работают с теми, кто придет к ним завтра. Пусть это возьмут на контроль начальник института Г. А. Орлов и Управление «Р».

Материальное обеспечение личного состава надо поручить парткому.

Приближается 70-я годовщина советской разведки. В наших нелегких обстоятельствах ее надо отметить так, чтобы каждый сотрудник почувствовал гордость за принадлежность к Службе. Юбилей дает повод и для обращений разведки к общественности. План действий подготовлен, его надо уточнить. Анатолий Александрович и его Управление кадров уже сделали немало, им надо помочь общими силами. Контроль за работой возложить на Управление «Р», в его составе создать специальную группу. Говорили коротко и дельно, но два часа прошло. За это время было много звонков – список имен с телефонами дежурный кладет на стол. Муратов из международного отдела ЦК, Николай Иванович Козырев из МИД, деловые знакомые из Комитета по науке и технике, из Совмина. Кто-то обещал позвонить позже, кто-то ждет моего звонка. Международный отдел:

– Я еду послезавтра в Тунис. Нельзя ли воспользоваться вашей связью?

– Конечно. Дадим указание резиденту. Вы его знаете?

– Да. Спасибо.

Отношения разведки с международным отделом остаются добрыми, хотя из числа постоянных потребителей информации секретарь ЦК КПСС и заведующий отделом В. М. Фалин исключен. Об этом можно только пожалеть. Валентин Михайлович – великолепный знаток международных отношений, человек глубокий и вдумчивый, знающий практическую ценность разведывательной информации. Однако партия отделена от государства, она переходит в статус общественной организации. Генеральный секретарь ЦК КПСС, разумеется, получает доклады КГБ, но в своей ипостаси Президента СССР. Партийным функционерам наши официальные бумаги с середины 1990 года не рассылаются. В международный отдел ЦК изредка отправляем только те сообщения, в которых затрагивается деятельность зарубежных компартий. Не по обязанности, а по старой памяти мы иногда помогаем отделу, особенно если с просьбами обращаются хорошие знакомые. К их чести надо сказать, что они никогда не кичились своей принадлежностью к всесильному аппарату ЦК КПСС. Этим грешили их коллеги из орготдела, адмотдела и других бесчисленных отделов, вознесенных над государственными структурами.

Что касается использования шифрованной связи КГБ для передачи сообщений в Москву, то совсем недавно это считалось делом чрезвычайно престижным, доступным лишь немногим избранным: два-три прикормленных Крючковым академика с международным именем, видные политические обозреватели, люди из окружения генерального секретаря. Выгода была двойная: советский посол не знал, что доносит в Москву визитер, не мог вмешаться и, пожалуй, более важное – КГБ направит телеграммы на самые верхи. От МИД этого можно не дождаться.

Темнеет за окном, зажглись уличные фонари, и по стеклу побежали тоненькие золотистые змейки. Бесконечный равнодушный холодный дождь, торопливый стук множества каблуков по асфальту, служивый люд спешит к автобусам. «До конца рабочего дня еще минут двадцать, а они уже побежали, – молча злится начальник разведки, – и на работу многие опаздывают. Вот тебе и дисциплина!»

Несколько дней назад в это же время зашел начальник Управления «Р» и пожаловался на непомерную загрузку своих работников. Мы тактично, но довольно жарко поспорили. Александр Иванович твердо стоял на своем, я же был уверен, что его подчиненные трудятся с прохладцей – сам когда-то в этом управлении поработал. За окном так же, как сегодня, стучали каблуки, до конца рабочего дня оставалось пятнадцать минут, и пришло в голову такое решение:

– Александр Иванович, пройдите, пожалуйста, по кабинетам своего управления и, если найдете хоть одного человека за работой, позвоните мне. Мы сразу же пересмотрим задания.