Владимир Шигин - Вице-адмирал Нельсон

На этот раз объектом страсти капитана стала француженка Аделаида Коррелья. Современники единодушно утверждают, что то была женщина поистине ослепительной красоты. Нельсон увлекся ею настолько серьезно, что сразу же напрочь забыл о своей ненависти к французской нации.

Знакомство с мадемуазель Коррелья произошло в самом конце 1794 года в доме британского дипломата в Ливорно. Думается, появление там красавицы было не случайным. В обязанности британских дипломатов того времени помимо всего прочего входила и организация отдыха капитанов судов, заходивших в их города. А потому британский дипломат пригласил эту красивую и не слишком обремененную таким качеством, как нравственность, даму. Скорее всего Аделаида не первый раз выступала в предложенной ей роли, потому что с первой же встречи их отношения с Нельсоном стали больше чем просто дружескими. Что касается Нельсона, то он, как и раньше, не умел ухаживать, не привлекая к себе всеобщего внимания и не давая повода для разговоров о своей особе. В данном случае ему просто нравилось появляться с красавицей везде и всюду. Капитан «Агамемнона» не отпускал Аделаиду от себя ни на шаг, почему и стал вскоре объектом колкостей и насмешек своих товарищей. Капитан Томас Фримантл во всеуслышание говорил:

– Он выставляет себя на посмешище, таскаясь везде со своей новой куклой!

Что, впрочем, нисколько не мешало Нельсону регулярно слать жене душещипательные письма: «В тебе – все мои радости; ты живешь в моем воображении, где бы я ни находился».

Впоследствии Нельсон старался нигде не упоминать о своей ливорнском романе. Когда же друзья начинали над ним подшучивать, он утверждал, что общался с французской красавицей исключительно для сбора разведывательной информации. Интересно, какие военные тайны Парижа могла знать ливорнская дама полусвета, покинувшая Францию много лет назад? Впрочем, никто не собирается винить Нельсона за его не слишком частые увлечения. В конце концов, он был настоящим моряком, а потому ему были присущи и многие особенности морской морали того времени.

Но вот ремонт «Агамемнона» уже позади, его перебрали, заменили прогнившие доски обшивки, почистили днище, заменили часть рей, вычистили трюмы и выкрасили борта, загрузили припасы и воду. Теперь пора и в море!

К началу 1795 года в расстановке политических сил в Европе произошли важные изменения. Франция подписала мир с Пруссией и тем самым вывела ее из антифранцузской коалиции. Голландия, а затем и Испания выступили против Англии на стороне Франции. Такие изменения были как нельзя кстати для французского флота, который за не слишком удачные годы противоборства с Англией на море потерял тридцать три линкора, сорок фрегатов и более шестидесяти мелких судов. Теперь же наряду с французским флотом англичанам предстояло противостоять голландскому и испанским флотам. И хотя каждый из них в отдельности значительно уступал английскому как по качеству кораблей, так и по выучке команд, однако вместе они представляли весьма серьезную силу. Ободренные создавшейся ситуацией, члены Директории, генерал Гош и морской министр Трюге приступили к подготовке десантной операции в Ирландии. Активизировались французы и на Средиземном море.

Выход «Агамемнона» из ремонта ускорило сообщение, что французский флот под командованием адмирала Мартина покинул Тулон и в числе двадцати двух вымпелов направился к Корсике с явным намерением захватить ее.

«Агамемнон» Нельсона был включен в эскадру вице-адмирала Готхэма, человека приятного, но чрезвычайно пассивного и безынициативного. По приказу лорда Худа Готхэм с четырнадцатью линейными кораблями отправился на перехват французского флота. Нельсон, как всегда, напросился идти в передовом дозоре.

Именно там ему улыбнулась удача. Неожиданно «Агамемнон» наткнулся на отставший от своего флота 74-пушечный французский линейный корабль «Сайра».

Завязался яростный бой, продолжавшийся два дня. Силы были примерно равными, и противники долго не могли одолеть друг друга. Что касается французов, то покинуть поле боя им мешал слабый ветер. Вскоре Нельсон прицельным огнем лишил французский линкор возможности двигаться, а затем с «Сайра» заметили приближающуюся английскую эскадру и капитан посчитал за лучшее спустить флаг. Сдавшийся неприятельский корабль принял лейтенант Эндрюс, брат несостоявшейся любви Нельсона в Сент-Омере.

Захват «Сайра» стал первой серьезной морской победой Нельсона, которой он по праву мог гордиться.

Вскоре в Генуэзском заливе был обнаружен и весь остальной французский флот. Завидев англичан, французы сочли за лучшее развернуться и уйти в Тулон. Нельсон, несмотря на большие повреждения «Агамемнона», уговаривал Готхэма пуститься в погоню и попытаться разбить неприятельский флот, но вице-адмирал рисковать был не намерен.

– Удовлетворимся тем, что есть! Мы и так добились успеха!

Раздосадованный Нельсон ни с чем вернулся на свой корабль. Субординация не позволяла ему критиковать действия старшего офицера, а потому все свои чувства он выплеснул на бумагу в виде очередного письма к Фанни: «Даже если бы мы взяли в плен десять судов и позволили бы одиннадцатому удрать, имея возможность захватить в плен и его, – даже тогда я не сказал бы, что мы добились успеха… Если бы битва продлилась – это был бы день, какого еще нет в анналах британской истории. Я хочу стать адмиралом и командовать английским флотом. Очень скоро я либо многого добьюсь, либо погибну. Характер мой таков, что я не признаю медлительных и пассивных мер. Ручаюсь, что если бы 14-го числа я командовал баталией, то либо весь французский флот признал бы мою победу, либо я попал бы в немыслимую ситуацию».

Запомним эту фразу, ибо в ней заключена вся философия Нельсона-флотоводца, таланту которого суждено будет проявиться в полную силу уже совсем скоро.

О своем командующем вице-адмирале Готхэме в узком кругу капитанов Нельсон говорил следующее:

– По своей природе он совершенно не годится для командования эскадрой! Для этого нужен человек куда более решительный и деятельный!

Впрочем, несмотря на так и несостоявшееся поражение французской эскадры, Готхэм поставленную перед ним задачу выполнил полностью: французы ни с чем вернулись в Тулон и Корсика была сохранена.

В июле 1795 года адмирал Мартин еще раз вывел свою эскадру в море. У Гиерских островов она была обнаружена 23 линейными кораблями адмирала Готама. Последовала отчаянная погоня, в ходе которой французский авангард с честью выдержал натиск англичан, потеряв всего один корабль.