Юлия Барановская - Все к лучшему

Спустя какое-то очень короткое время мы поехали за город с друзьями, где снимали на выходные коттедж. Вообще это было наше с Андреем любимое место, мы туда достаточно часто ездили – до глубокой ночи болтали веселой компанией на природе. И вот мы только разложили продукты на стол, растопили камин, сели болтать с друзьями, как вдруг Андрей сказал:

– Пошли спать.

– Андрей, ты что? Только десять вечера. Какой сон?

– Пошли, я что-то устал.

Ну, раз устал, конечно, ушли. Все очень удивились, и мы, под недоуменные взгляды наших друзей, пошли наверх в свою комнату. Зашли, включили свет, и… Везде – эти мишки. Сидят и на меня смотрят. Андрей так хотел их подарить, что не смог высидеть за столом. Мишки стали нашим талисманом и символом наших отношений. Их коллекция постоянно пополнялась. Однажды Андрей пошутил, что эти мишки скоро нас выселят из дома. Мы все, наверное, в какой-то момент завязываемся на игру, понятную только двоим: словечко, мелодия, может быть – игрушка, кадр из фильма, фраза, стихотворная строчка. То, что важно только для него и для тебя, что никто, кроме тебя, не понимает. И ты знаешь, что это только твоя история, твоя тайна, твоя загадка. Я уверена, что это было у каждого. Так вот, у нас были эти мишки. Они присматривали за мной и за ним во время сборов – это время, когда вся команда уезжает на некоторое время для усиленных тренировок. Сейчас сборы составляют всего две недели, а когда мы познакомились, – целых два месяца. «Будешь себя плохо вести, я мишкам расскажу», – торжественно обещала я ему, а он мне в то время, когда мы вынужденно расставались.

Уже когда он ушел, мне пришло оповещение от магазина, что Андрей пытался купить медведей. Я сидела и думала: «Это никак не может быть ей, потому что на свете миллион игрушек, миллиард, есть гораздо круче, навороченнее, не может он ей дарить этих медведей». Я думала, что Андрей решил помириться и выбрал единственный правильный способ – ведь мне не нужны были ни бриллианты, ни дорогие подарки, ни мольбы. Я ждала. Он прилетел без медведей. Я не выдержала и спросила, кому он искал игрушку, и все поняла по его взгляду. Наверно, я восприняла это большим предательством, чем все оскорбления и унижения, которые выпали на мою долю. Расскажи это взрослым людям – подумают, что бред, но вы, надеюсь, поймете, что я имею в виду. Медведи были тем «своим», что принадлежало только нам, а он это разрушил.

На начальном этапе взаимоотношений, мы, как любая пара, проходили через ссоры и бурные выяснения отношений. Андрей не всегда умел правильно доносить свои мысли. Делал иногда это достаточно грубо. Вместо того чтобы сказать: «Юль, давай купим другую одежду», – он кричал, что сожжет мою. Я при этом и правда одевалась вызывающе, в какие-то рыболовные сетки – сегодня даже представить на себе этого не могу. Но сказать можно было по-другому.

Андрей не любил, когда я опаздывала. Я пунктуальный человек, но к нему действительно почему-то всегда приезжала позже по разным причинам. У меня во дворе жил какой-то идиот, дошло того, что из-за него я чуть не разбилась. Выехала из дома к Андрею, как сейчас помню, была одета во все белое, а на улице проливной дождь, и в какой-то момент поняла: с машиной что-то творится. Я вышла, а у меня все 4 колеса проколоты. С риском, гремя по всей дороге, я все-таки приехала на свидание – так Андрей мне был важен. Ему же все время казалось, что предпочитаю что-то другое общению с ним.

Были и другие опоздания. Я задержалась, мы поругались, и он уехал, психанув, в ресторан, где моя же подруга работала администратором. Я попросила ее каким угодно способом, хоть сломанной кассой, остановить ребят, а сама быстро туда приехала. Помирились тут же. «Твои подружки все подстроили», – сказал он. «Знаешь, Андрей, в Петербурге больше тысячи ресторанов, но ты поехал туда, где работает моя подруга, значит, ты хотел, чтобы я узнала, где ты, нашла тебя и приехала», – ответила я.

Однажды я не встретила его с поезда. Он ехал из Москвы с Игорем Денисовым, партнером по команде, они возвращались из молодежной сборной. Я должна была приехать за ними из Автово от мамы. Мы встретились с подружкой, заговорились, и я проспала. Открыла глаза, куча пропущенных сообщений. Плохой знак. Перезвонила: «Ты где была?» И снова не верит, что я просто проспала. Поехала к нему, позвонила: «Не хочу с тобой знаться» – «Хочешь – не хочешь, я уже внизу стою». Спустился, увидел, растаял, простил. Видно было, что соскучился.

Наверно, в тот момент, а может, и позже, Андрей еще оставался мальчиком. И это его восприятие, что я ему кого-то предпочитаю, несколько подростковое, от кучи комплексов. Откуда это, интересно, берется? Ему все время казалось, что его стыдятся. Ему постоянно надо было доказывать, что я люблю его. Может быть, в его голове «принцессе» никак не подходила такая пара, как он.

Иногда мне казалось, что Андрей думает, что он гуляет не с обычной девушкой, а фарфоровой куклой, которая вот-вот упадет и разобьется, – настолько он не знал, как ко мне подступиться. Каждый шаг, который он делал, был для него очень трудным. И как-то, устав от собственной нерешительности, он в один из вечеров решил все изменить. Слегка захмелев и набравшись храбрости, он внезапно сказал: «Может, поедем ко мне?». Мне кажется, что, когда он услышал собственные слова, то даже дернулся от неожиданности – настолько сам удивился тому, что сказал. Видимо, друзья науськали его «быть мужиком», и, когда я ответила, что сегодня мы к нему не поедем, он даже испытал облегчение. Его глаза засияли, а сам он расплылся в довольной улыбке. Его пугало все, что происходило между нами. Я же очень рада, что к нам пришло все в свое время. Наши отношения были очень органичными и, что самое главное, все шло своим чередом, без искусственных поступков и хитростей.

При этом он настолько боялся меня потерять, что ему легче было сразу все оборвать. Это было на дне рождения одного из его друзей. Питерская квартира, все развлекались, смеялись, как вдруг Андрей, чуть выпив, ни с того ни с сего сказал: «Пойдем, мне надо с тобой поговорить». Ужасный штамп, не так ли? И такой понятный. Так и вышло, как только мы уединились, он тут же выпалил:

– Ты знаешь, мне кажется, что нам надо расстаться.

Внутри меня начало что-то ломаться:

– Ты это когда решил?

И тут он сказал фразу, в которой были все его чувства, все его эмоции и причина его странных поступков:

– Я не знаю…. Но когда я рядом, то так странно себя чувствую. Тебе со спины 12 лет, но когда заглянешь тебе в глаза, кажется, что там 20 жизней. И я от этого так теряюсь. Мне кажется, что каждое слово, что бы я ни сказал, все невпопад. Давай расстанемся.