Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 30. Июль 1916 — февраль 1917

Мы не можем – и никто не может – усчитать, какая именно часть пролетариата идет и пойдет за социал-шовинистами и оппортунистами. Это покажет только борьба, это решит окончательно только социалистическая революция. Но мы знаем с достоверностью, что «защитники отечества» в империалистской войне представляют лишь меньшинство. И наш долг поэтому, если мы хотим остаться социалистами, идти ниже и глубже, к настоящим массам: в этом все значение борьбы с оппортунизмом и все содержание этой борьбы. Разоблачая, что оппортунисты и социал-шовинисты на деле предают и продают интересы массы, что они отстаивают временные привилегии меньшинства рабочих, что они проводят буржуазные идеи и влияние, что они на деле союзники и агенты буржуазии, – мы тем самым учим массы распознавать их действительные политические интересы, бороться за социализм и за революцию через все, долгие и мучительные, перипетии империалистских войн и империалистских перемирий.

Разъяснять массам неизбежность и необходимость раскола с оппортунизмом, воспитывать их к революции беспощадной борьбой с ним, учитывать опыт войны для вскрытия всех мерзостей национал-либеральной рабочей политики, а не для прикрытия их, – вот единственная марксистская линия в рабочем движении мира.

В следующей статье мы попытаемся подытожить главные отличительные особенности этой линии в противовес каутскианству.

Написано в октябре 1916 г.

Напечатано в декабре 1916 г. в «Сборнике «Социал-Демократа»» № 2 Подпись: Н. Ленин

Печатается по тексту «Сборника»

Недавно социал-демократическая партия Швейцарии имела честь навлечь на себя гнев вождя официальной датской социал-демократической партии – господина министра Стаунинга. Последний в письме на имя другого – также quasi [51]– социалистического – министра Вандервельде, от 15 сентября с. г., с гордостью заявил, что «мы (датская партия) резко и определенно отреклись от организационно-вредной раскольнической работы, осуществляемой по инициативе итальянской и швейцарской партий так называемым циммервальдским движением».

Приветствуя от имени ЦК РСДРП съезд швейцарской социал-демократической партии, я делаю это в надежде, что эта партия будет и впредь поддерживать международное объединение революционных социал-демократов, которое началось в Циммервальде и должно окончиться полным разрывом социализма с его министерскими и социал-патриотическими предателями.

Этот раскол назревает во всех странах развитого капитализма. В Германии единомышленник Карла Либкнехта т. Отто Рюле подвергся нападениям оппортунистов и так называемого центра, когда он заявил в центральном органе германской партии, что раскол стал неизбежен («Vorwärts», 12 января 1916 г.). Но факты все яснее говорят за то, что тов. Рюле был прав, что в Германии действительно имеются две партии: одна помогает буржуазии и правительству в ведении грабительской войны, другая, развертывающая свою деятельность преимущественно нелегально, распространяет действительно социалистические воззвания среди действительных масс, организует массовые демонстрации и политические забастовки.

Во Франции «Комитет для восстановления международных связей» {81}недавно опубликовал брошюру «Циммервальдские социалисты и война», в которой мы читаем, что во Франции внутри партии развились три главных направления. Первое, к которому принадлежит большинство, заклеймено в брошюре как социалисты-националисты, социал-патриоты, вступившие в «священное единение» с нашими классовыми врагами. Второе направление, по данным этой брошюры, составляет меньшинство, это – сторонники депутатов Лонге и Прессмана, идущие в важнейших вопросах заодно с большинством и бессознательно льющие воду на мельницу большинства, привлекая к себе недовольные элементы усыплением их социалистической совести и заставляя их следовать за официальной политикой партии. В качестве третьего направления, брошюра указывает циммервальдистов. Последние признают, что Франция вовлечена в войну не объявлением войны со стороны Германии, а собственной империалистской политикой, которая договорами и займами привязала ее к России. Это третье направление недвусмысленно провозглашает, что «защита отечества не социалистическое дело».

Так же и у нас, в России, равно как и в Англии, и в нейтральных Соединенных Штатах Америки, словом, во всем мире, создались по существу те же три направления. Борьба этих направлений определит судьбу рабочего движения на ближайшее время.

Разрешите мне несколькими словами коснуться еще одного пункта, о котором в эти дни особенно много говорят и относительно которого мы, русские социал-демократы, обладаем особенно богатым опытом; это – вопрос о терроре.

Мы не имеем еще никаких известий об австрийских революционных социал-демократах, которые и там имеются налицо, но о которых сведения вообще весьма скудны. Вследствие этого мы не знаем, является ли убийство Штюргка тов. Фрицем Адлером применением террора, как тактики, которая состоит в систематической организации политических убийств без связи с революционной борьбой масс, или же это убийство является лишь отдельным шагом в переходе от оппортунистической несоциалистической тактики официальных австрийских социал-демократов с их обороной отечества к тактике революционного массового действия. Это второе предположение, по-видимому, более соответствует обстоятельствам, и вследствие этого заслуживает полной симпатии приветствие Фрицу Адлеру, предложенное Центральным комитетом итальянской партии и опубликованное в «Avanti!» 29 октября.

Во всяком случае, мы убеждены, что опыт революции и контрреволюции в России подтвердил правильность более чем 20-летней борьбы нашей партии против террора, как тактики. Но не следует забывать, что эта борьба велась в тесной связи с беспощадной борьбой против оппортунизма, который был склонен отвергать всякое применение насилия со стороны угнетенных классов против угнетателей. Мы всегда стояли за применение насилия как в массовой борьбе, так и в связи с этой борьбой. Во-вторых, мы связали борьбу против терроризма с многолетней, начавшейся за много лет до декабря 1905 г., пропагандой вооруженного восстания. В вооруженном восстании мы видели не только лучший ответ пролетариата на политику правительства, но также и неизбежный результат развития классовой борьбы за социализм и демократию. В-третьих, мы не ограничивались принципиальным признанием применения насилия и пропагандой вооруженного восстания. Так, например, еще за четыре года до революции мы поддерживали применение насилия со стороны масс против их угнетателей, особенно во время уличных демонстраций. Мы старались, чтобы урок каждой такой демонстрации усвоила вся страна. Мы стали все больше задумываться над организацией выдержанного и систематического сопротивления масс полиции и армии, над вовлечением посредством этого сопротивления возможно большей части армии в борьбу между пролетариатом и правительством, над привлечением крестьянства и войска к сознательному участию в этой борьбе. Вот та тактика, которую мы применяли в борьбе против терроризма и которая, по нашему глубокому убеждению, увенчалась успехом.