Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 30. Июль 1916 — февраль 1917

Посмотрите, какая получается путаница:

Биссолати и Бономи исключены, как реформисты и шовинисты, из итальянской социалистической партии еще до войны. «Avanti!» ставит их на один уровень с Зюдекумом и Легином, и вполне правильно, конечно, но Зюдекум, Давид и Легин стоят во главе германской якобы социал-демократической, на деле социал-шовинистской партии, и то же самое «Avanti!» восстает против их исключения, против разрыва с ними, против образования III Интернационала. «Avanti!» объявляет, и совершенно правильно, перешедшими в лагерь буржуазного национализма Легина и Жуо, противопоставляя им Либкнехта и Ледебура, Мергейма и Бризона. Но мы видим, что Мергейм голосует вместе с Жуо, а Легин объявляет, – устами хемницкого «Народного Голоса», – о своей уверенности в восстановлении единства партии с исключением только единомышленников Либкнехта, т. е. «единства» вместе с «С.-д. трудовой группой» (Каутский в том числе), к которой принадлежит Ледебур!!

Эта путаница вызвана тем, что «Avanti!» смешивает буржуазный пацифизм с революционным социал-демократическим интернационализмом, а такие опытные политиканы, как Легин и Жуо, великолепно поняли тождество социалистического и буржуазного пацифизма.

Как же в самом деле не ликовать господину Жуо и его газете, шовинистской «La Bataille» {106}по поводу «единодушия» Жуо с Мергеймом, когда в принятой единогласно резолюции, приведенной нами полностью, нет на деле ровнехонько ничего кроме буржуазно-пацифистских фраз, нет ни тени революционного сознания, ни одной социалистической мысли!

Не смешно ли говорить об «экономической свободе всех наций, малых и больших», умалчивая о том, что, пока не свергнуты буржуазные правительства и не экспроприирована буржуазия, эта «экономическая свобода» есть такой же обман народа, как фразы об «экономической свободе» граждан вообще, мелких крестьян и богачей, рабочих и капиталистов в современном обществе?

Резолюция, за которую голосовали единогласно Жуо и Мергейм, насквозь и целиком проникнута идеями «буржуазного национализма», который «Avanti!» справедливо отмечает у Жуо, но которого оно, «Avanti!», странным образом не видит у Мер гейма.

Буржуазные националисты всегда и везде щеголяли «общими» фразами о «федерации наций» вообще, об «экономической свободе всех наций, больших и малых». Социалисты, в отличие от буржуазных националистов, говорили и говорят: ораторствовать об «экономической свободе больших и малых наций» есть отвратительное лицемерие, пока одни нации (например, Англия и Франция) помещают за границей, т. е. дают в ссуду за ростовщические проценты малым и отсталым нациям, десятки и десятки миллиардов франков капитала, а малые и слабые нации находятся в кабале у них.

Социалисты не могли бы оставить без решительного протеста ни единой фразы в той резолюции, за которую единогласно голосовали Жуо и Мергейм. Социалисты заявили бы, в прямую противоположность этой резолюции, что выступление Вильсона явная ложь и лицемерие, ибо Вильсон есть представитель буржуазии, нажившей миллиарды на войне, есть глава правительства, доведшего до бешенства вооружение Соединенных Штатов явно в целях второй великой империалистской войны; – что французское буржуазное правительство, связанное по рукам и по ногам финансовым капиталом, рабом коего оно является, и тайными империалистскими, насквозь грабительскими и реакционными договорами с Англией, Россией и т. д., не в состоянии ни сказать ни сделать чего-либо, кроме такой же лжи, по вопросу о демократическом и «справедливом» мире; – что борьба за подобный мир состоит не в повторении общих, пустых, ничего не говорящих, ни к чему не обязывающих, на деле только прикрашивающих империалистскую скверну, добреньких и сладеньких пацифистских фраз, а в заявлении народам правды, именно в заявлении народам: дабы получить демократический и справедливый мир, надо свергнуть буржуазные правительства всех воюющих стран и воспользоваться для этого вооружением миллионов рабочих, а также всеобщим озлоблением масс населения дороговизной жизни и ужасами империалистской войны.

Вот что должны были бы сказать социалисты вместо резолюции Жуо и Мергейма.

Французская социалистическая партия на своем конгрессе, который происходил в Париже одновременно с конгрессом С. G. Т., не только не сказала этого, а приняла еще худшую резолюцию, 2838 голосами против 109, при 20 воздержавшихся, т. е. блоком социал-шовинистов (Ренодель и К о, так называемые «мажоритеры», сторонники большинства) и лонгетистов (сторонников Лонге, французских каутскианцев)!! При этом циммервальдист Бурдерон и кинталист (kinthalien, участник кинтальской конференции) Раффэн-Дюжанс голосовали за эту резолюцию!!

Мы не будем приводить текста этой резолюции, ибо она непомерно длинна и совершенно не интересна: в ней добренькие, сладенькие фразы о мире поставлены рядом с заявлением готовности поддерживать дальше так называемую «защиту отечества» во Франции, т. е. поддерживать империалистскую войну, которую ведет Франция в союзе с такими еще более крупными и сильными разбойниками, как Англия и Россия.

Объединение социал-шовинистов с пацифистами (или каутскианцами) во Франции и с частью циммервальдистов стало, следовательно, фактом не только в С. G. Т., но и в социалистической партии.

28-го декабря пришли в Берн французские газеты с отчетом о конгрессе С. G. T., a 30-го декабря появилось в бернской и цюрихской социалистических газетах новое воззвание бернской I. S. К. («Internationale Sozialistische Kommission») Международной социалистической комиссии, исполнительного органа циммервальдского объединения. В этом воззвании, помеченном концом декабря 1916 года, говорится о предложении мира со стороны Германии, а также Вильсона и других нейтральных стран, причем все эти правительственные выступления называются – и, разумеется, вполне справедливо называются – «комедиантской игрой в мир», «игрой для одурачения собственных народов», «лицемерными пацифистскими жестикуляциями дипломатов».

Этой комедии и лжи противопоставляется, как «единственная сила», способная осуществить мир и пр., «твердая воля» международного пролетариата «обратить оружие борьбы не на своих братьев, а на врага в собственной стране».

Приведенные цитаты наглядно показывают нам две в корне различные политики, которые до сих пор как бы уживались вместе внутри циммервальдского объединения и которые окончательно разошлись теперь.

С одной стороны, Турати говорит определенно, и вполне справедливо, что предложение Германии, Вильсона и т. д. явилось лишь «перефразировкой» итальянского «социалистического» пацифизма; заявление немецких социал-шовинистов и голосование французских показывает, что те и другие превосходно оценили пользу пацифистского прикрытия их политики.