Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 32. Май-июль 1917

Ленин начал предпринимать попытки выехать из Швейцарии в Россию, как только подтвердилась достоверность Февральской революции. «Я вне себя, что не могу поехать в Скандинавию!! Не прощу себе, что не рискнул ехать в 1915 г.!» – писал он И. Ф. Арманд 2 (15) марта 1917 года (Сочинения, 4 изд., том 35, стр. 237). Однако возвращению в Россию эмигрантов-интернационалистов препятствовало как буржуазное Временное правительство России, так и правительства «союзников» – Англии и Франции. В международные военно-контрольные списки лиц, подлежащих задержанию на границе по указанию русской политической полиции, были внесены, главным образом, циммервальдисты, интернационалисты, противники империалистической войны; беспрепятственно пропускались в Россию только оборонцы. Предвидя, что возвращение в Россию встретит серьезные препятствия, Ленин искал путей нелегального проезда с чужими документами и вел переписку по этому поводу с В. А. Карпинским (Женева) и Я. С. Ганецким (Стокгольм).

6(19) марта на частном совещании российских партийных центров в Берне Мартов выдвинул план проезда через Германию в обмен на интернированных в России немцев. Этот план был горячо поддержан Лениным, тем более, что 11 (24) марта Русская миссия в Берне задержала оформление документов на возвращение в Россию ряду эмигрантов.

Переговоры с германским посланником в Швейцарии о пропуске русских политических эмигрантов на родину через Германию были начаты Р. Гриммом, но ввиду его двусмысленной позиции (см. настоящий том, стр. 308) большевики передали дело организации переезда Фр. Платтену, который и довел его до конца. Германское правительство приняло условия проезда русских эмигрантов через Германию. Эти условия, как свидетельствует Фр. Платтен, были выработаны Лениным. Условия гарантировали экстерриториальность вагона при следовании его через Германию, освобождение от таможенного досмотра, проверки политического направления едущих и их паспортов, предусматривали сношения германской администрации с едущими только через сопровождавшего их Фр. Платтена.

Все условия и обстоятельства отъезда были запротоколированы, и протокол сообщен представителям левых циммервальдистов Германии – П. Леви (П. Гартштейну), Франции – Ф. Лорио и А. Гильбо, Польши – М. Вронскому и Швейцарии – Фр. Платтену.

Кроме того, от их имени был подготовлен документ для прессы, подписанный в Стокгольме также и левыми социал-демократами Швеции (К. Линдхагеном, Ф. Стрёмом, К. Н. Карльсоном, К. Чильбумом и Туре Нерманом) и Норвегии (А. Г. Хансеном), в котором представители перечисленных выше партий заявляли следующее: «Нам, нижеподписавшимся, известны препятствия, которые правительства Согласия ставят отъезду русских интернационалистов. Нам известны условия, на которых немецкое правительство разрешило проезд в Швецию… Мы, нижеподписавшиеся интернационалисты Франции, Швейцарии, Польши, Германии, Швеции и Норвегии, полагаем, что наши русские единомышленники не только вправе, но обязаны воспользоваться представившимся им случаем проезда в Россию. Мы желаем им наилучшего успеха в их борьбе против империалистской политики русской буржуазии, – борьбе, которая является частью нашей общей борьбы за освобождение рабочего класса, за социалистическую революцию». Это заявление было напечатано в газете шведских левых социал-демократов «Politiken» № 86 от 15 апреля 1917 года.

Поскольку во французской печати появились сообщения о том, что министр иностранных дел П. Н. Милюков угрожает эмигрантам, едущим через Германию, арестом, как государственным изменникам, все эмигранты, едущие с Лениным, независимо от политических направлений дали следующую подписку:

«Я, нижеподписавшийся, удостоверяю своей подписью:

1. что условия, установленные Платтеном с германским посольством, мне объявлены;

2. что я подчиняюсь распоряжениям руководителя поездки Платтена;

3. что мне сообщено известие из «Petit Parisien», согласно которому русское Временное правительство угрожает привлечь по обвинению в государственной измене тех русских подданных, кои проедут через Германию;

4. что всю политическую ответственность за мою поездку я принимаю на себя;

5. что Платтеном мне гарантирована поездка только до Стокгольма. 9 апреля 1917 г. Берн – Цюрих» (Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС).

Отъезд состоялся 27 марта (9 апреля); 31 марта (13 апреля) Ленин с группой эмигрантов прибыл в Стокгольм и в тот же день через Финляндию выехал в Россию. По приезде в Петроград В. И. Ленин (вместе с Зиновьевым) по поручению эмигрантов, приехавших из Швейцарии, сделал сообщение Исполкому Петроградского Совета на заседании 4 (17) апреля 1917 года о проезде через Германию. Исполком, заслушав сообщение, постановил «немедленно обратиться к Временному правительству и принять меры к немедленному пропуску всех эмигрантов в Россию, независимо от их политических взглядов и отношения к войне». На этом же заседании В. И. Ленин был введен в состав Исполкома Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

Несмотря на эти совершенно очевидные и неопровержимые факты, буржуазная и эсеро-меньшевистская печать пыталась использовать проезд через Германию в клеветнических целях для борьбы с большевистской партией, с ее быстро растущим влиянием на массы.

Речь идет о запрещении I Всероссийским съездом Советов демонстрации, назначенной ЦК большевиков на 10 (23) июня 1917 года.

В начале июня обстановка в Петрограде все более накалялась. Затягивание войны Временным правительством, подготовка наступления на фронте, продовольственные затруднения – все это вызывало недовольство и возмущение рабочих и солдат. Распоряжение правительства о занятии войсками дачи Дурново и выселении из нее рабочих организаций Выборгской стороны вызвало забастовку. 7 (20) июня бастовало 4 завода, а 8 (21) – 28 заводов. Массы стихийно рвались на улицу.

Чтобы предотвратить возможность провокаций и ненужных жертв, 8 (21) июня на совещании членов ЦК, ПК, Военной организации с представителями рабочих от районов и воинских частей по предложению В. И. Ленина было решено провести мирную организованную демонстрацию. Демонстрация была назначена на 10 (23) июня.

Решение ЦК большевистской партии о проведении демонстрации нашло живейший отклик в массах и вызвало сильную тревогу как в правительственных кругах, так и среди меньшевиков и эсеров, решивших сорвать ее. 9 (22) июня вечером руководимый ими съезд Советов вынес решение о запрещении на 3 дня всяких уличных демонстраций.

ЦК партии большевиков, не желая противопоставлять себя решению съезда Советов, по предложению В. И. Ленина поздно ночью с 9 на 10 июня постановил отменить демонстрацию. На фабрики, заводы и в военные казармы были посланы члены ЦК, ПК, активные работники партии, чтобы убедить рабочих и солдат не выступать. Разъяснительная работа большевиков дала желаемые результаты: рабочие и солдаты согласились, что выступать в данный момент нецелесообразно. Это свидетельствовало о росте влияния партии на массы, о ее умении поддерживать связи с ними, о гибкости руководства большевиков. Через два дня эсеро-меньшевистское руководство I Всероссийского съезда Советов провело решение о проведении демонстрации 18 июня (1 июля). На этот день было назначено начало наступления русских войск на фронте, и руководители соглашательских партий хотели продемонстрировать доверие масс Временному правительству.